— Это твое, детка, бери, когда захочешь, — говорит он, пока я продолжаю двигать рукой вверх-вниз. Я настолько потеряна в этом моменте, что мои ноги плотно сжимаются вместе, а голодный взгляд Келлера пожирает меня. Я не слышу, как Мэдди перекрикивает музыку, чтобы привлечь мое внимание. Низкий кашель Келлер выводит меня из оцепенения, когда я перевожу взгляд на нее.

— О, наконец-то ты вернулась в зал. Мы просто собираемся пойти потанцевать и выпить несколько шотов. Ребята, вы идете или остаетесь?

— О, я определенно иду, — объявляет Келлер, озорно ухмыляясь.

— Да, — быстро отвечаю я, может быть, даже слишком быстро. — Встретимся там через секунду. — с этими словами Мэдди и Грейсон ускользают к бару, оставляя нас с Келлером одних в кабинке, моя рука все еще сжимает его пульсирующий член.

— Черт возьми, детка, ты ненасытна, — бормочет он, захватывая мои губы своими.

— Только для тебя, — поддразниваю я в ответ, но говорю совершенно серьезно. Уткнувшись головой ему в грудь, я удовлетворенно вздыхаю. Он действительно начинает становиться моим счастливым местом. Мир становится спокойным, когда он со мной.

Мое внимание внезапно привлекает безошибочно узнаваемый запах бензина.

— Келлер, почему от тебя пахнет бензином? Я перестаю гладить его член, ожидая его ответа, и вижу раздражение, мелькающее на его лице.

— Я поджог машину твоего бывшего по дороге сюда. — он констатирует это как ни в чем не бывало, пожимая плечами, на его лице не отражается никаких эмоций, но его глаза изучают мои, ожидая реакции.

Хлопнув себя рукой по его груди, я рассмеялась: — Нет, черт возьми, ты этого не делал. Он по-прежнему никак не реагирует, просто продолжает неподвижно наблюдать за мной, его член все еще пульсирует в моей руке.

Как только мне удается сдержать смех, я резко поднимаю голову и смотрю на него. Он не шутит. Ни в малейшей степени.

— Почему? — спрашиваю я, сохраняя ровный тон.

Убирая свою руку от него, я создаю дистанцию между нами. Он действительно сделал бы это для меня? Я ничуть не злюсь, что он это сделал. На самом деле, это немного возбуждает, что он пошел на такие меры, чтобы защитить меня. К тому же Джейми придурок, так что есть и это.

— Сиенна, я предупреждал тебя при нашей первой встрече. Я нехороший человек. Во мне есть тьма. Теперь, когда тьма рядом, чтобы защитить тебя. Я никогда не буду извиняться за то, что сделал что-то, чтобы защитить тебя. Я не могу потерять тебя, и я чертовски уверен, что никому не позволю угрожать тебе. Я подожгу весь мир, чтобы защитить тебя, и я никогда не позволю ни единому огоньку коснуться твоей прекрасной кожи.

Вот дерьмо. От его слов у меня мурашки по коже, и мой желудок делает странную легкомысленную штуку.

Я быстро натягиваю на него джинсы и застегиваю их, чувствуя явное разочарование, когда его челюсть напрягается, и поднимаю обе руки, чтобы обхватить его щеки.

— Спасибо. — я улыбаюсь, прижимаясь губами к его губам, показывая ему, как я благодарна, его глаза расширяются от моего ответа. Если мне нужно — нет хочу— чтобы кто-то был на моей стороне, я бы не хотел никого, кроме Келлера. Мне нравится эта его защитная сторона.

— Так ты не возражаешь, что я хожу и поджигаю машины? — спрашивает он, приподняв бровь.

— Ты можешь сколько угодно пытаться отпугнуть меня, Келлер. Мне все равно. Поверь мне, я выросла не в защищенной жизни. Я хочу не только хорошие стороны в тебе, я хочу их все, хорошие, плохие и совершенно уродливые. Ты просто должен принять и эти части меня тоже.

Порочная улыбка пробегает по его губам, когда он предъявляет права на мои.

— Ты чертовски идеальна, Сиенна, — рычит он мне на ухо.

Я примерно в минуте от того, чтобы запрыгнуть к нему на колени и позволить ему делать со мной все, что он захочет. Я неохотно прерываю поцелуй, мы тяжело дышим.

— Отлично, Чемпион, нам лучше пойти найти наших друзей, немного потанцевать, а потом мне нужно, чтобы ты отвез меня домой и показал, как я принадлежу тебе. Я хватаю его за руку и веду из VIP-зоны в бар, не отставая от него больше чем на два шага.

Как только мы подходим к бару, легко заметить Грейсона, возвышающегося над всеми остальными. Он нас не замечает. Он слишком занят, бросая убийственный взгляд на кого-то на танцполе. Я слежу за тем, куда он хмурится, и замечаю Мэдди, прижимающуюся к случайному парню, чьи руки блуждают вверх-вниз по бокам ее тела, когда она откидывает голову назад и смеется. Она выглядит счастливой и свободной, такой, какой и должна быть. Интересно посмотреть на реакцию Грейсона. Придется приберечь это на потом. Прямо сейчас все, чего я хочу, — это член Келлера внутри меня.

Словно прочитав мои мысли, он хватает меня за талию, его дыхание касается моей шеи.

— Мне нужно отвезти тебя домой. Я, черт возьми, больше не могу этого выносить, детка.

— Слава Богу. Да! Если мне придется сжать ноги вместе еще на одну минуту, у меня появится кровавая сыпь.

Я чувствую, как он хихикает у меня за спиной.

— Грейсон, ты не против отвести Мэдди домой? — он указывает на нее на танцполе.

— Да, отлично, — бурчит он в ответ, допивая свой скотч. Я удивлена, что бокал не лопнул в его руках, когда он вцепился в него мертвой хваткой.

Прикусив нижнюю губу, я бросаю на Келлера вопросительный взгляд. Он просто пожимает плечами в ответ.

— Позволь мне быстро попрощаться с Мэдди, может быть, узнаю, что с Грейсоном, пока ты ждешь. У него такой вид, будто он собирается кого-то задушить. Быстро чмокнув его, я привстаю на цыпочки и устремляюсь в прыгающую толпу танцующих незнакомцев, направляясь к Мэдди.

Как только она замечает меня, то издает пронзительный пьяный вопль, отталкивая от себя беднягу и крепко-по-медвежьи обнимая меня.

— Мы уезжаем Мэдс. Тебя подвезти? Или Грейсон предложил отвезти тебя домой.

— О, Грейсон может отвезти меня домой. Мне нравится заводить его, — смеется она, наблюдая за ним краем глаза. О, он выглядит так, словно хочет убить ее прямо сейчас.

— Один танец со мной, — умоляет она, хлопая длинными черными ресницами. Как я могу сказать ей "нет"?

Она быстро хватает меня за руку, прежде чем я успеваю ответить, и кружит меня под своей поднятой рукой, пока мы раскачиваемся в такт музыке. Во время исполнения песни на танцполе становится все больше и больше народу. Я чувствую, как чьи-то руки касаются моих рук, пока я покачиваю бедрами в такт музыке. Прикосновение легкое, а затем внезапно оно отрывается от меня, заменяясь двумя сильными руками, впивающимися в мои бедра. Как только его руки соприкасаются, я знаю, что это он. Мое тело мгновенно реагирует на него. Каждый чертов раз.

— Думаю, тебе нужно напомнить, чьи руки могут прикасаться к тебе, принцесса, — рычит он, поднимая меня так, словно я весу не больше перышка. Затем он перекидывает меня через плечо, как настоящий пещерный человек.

— Отпусти меня, Келлер, это чертовски неловко, — кричу я сквозь музыку, ударяя его по твердой, как камень, спине. У меня даже болят ладони. Его спина такая твердая. Мое тело вибрирует, когда он хихикает подо мной. — Как только я закончу с тобой, тебе больше никогда не понадобится напоминать, — говорит он, сильно шлепая меня по заднице, что это движение опаляет меня прямо в центре, что от этого трусики намокли.

Свежий воздух обволакивает мою кожу, когда мы выходим на задворки. Я слышу щелчок ключей, и машина открывается. Келлер мягко усаживает меня на пассажирское сиденье с убийственным выражением на лице.

По дороге домой он не произносит ни слова, его руки сжимают руль так, что костяшки пальцев побелели. Как будто он вот-вот взорвется.

— Келлер, если ты думаешь, что я собираюсь извиняться за то, что танцевала с незнакомцем, просто предупреждаю, тебе придется ждать чертовски долго, — говорю я, повышая голос. — Посмотри на меня, — требую я. Покровительствующий и одержимый, которого я люблю, но ревнивый пещерный человек, дерьмо, которое я пропускаю мимо ушей. — Я сказала, что я твоя, и я это имела в виду. А теперь преодолей себя и вернись в момент. Это было безобидно. Я бы никогда, я имею в виду, никогда не стала бы лезть из кожи вон, чтобы причинить тебе боль. Единственные мужские руки, которые я хочу видеть на себе, — это твои, — искренне объясняю я, надеясь, что он понимает.