С его изящной бумагой, металлическим почерком и блестящими сердечками. Все розовое.

Я наивна. Я маленькая девочка, которой не позволено существовать в его божественном окружении.

Может быть, если я подожду еще пару лет, у меня будет больше шансов…

Мои мысли обрываются, когда я мельком замечаю, что он стоит у бассейна с маминой помощницей из одного из благотворительных фондов. Кайли — стройная брюнетка с загорелой оливковой кожей, ярко-карими глазами, очень зрелой фигурой и лицом.

Ее рука лежит на его руке, а он слушает ее со своим обычным безэмоциональным лицом.

Неважно, какое у него выражение лица. Илай всегда был и будет Богом с резкими чертами, челюстью, способной разрезать мое сердце пополам, и глазами, которые очаровывают любого, кто в них смотрит.

На нем темно-серые брюки, итальянские мокасины и чистая белая рубашка с закатанными до локтей рукавами.

Его волосы подстрижены по бокам, а середина откинута назад в красивый хаос, в который так и хочется запустить пальцы.

Хотя бы раз.

Но он никогда не позволит мне приблизиться к нему, не говоря уже о том, чтобы дать мне возможность прикоснуться.

Хотя я не могу точно сказать, когда именно он начал мне нравиться, я знаю, что в детстве я всегда испытывала чувство страха. В основном потому, что он играл грубо и без колебаний дергал меня за волосы, наступал на мои кружевные платья принцессы или пачкал мои блестящие туфли.

Только когда я достигла половой зрелости, страх превратился в жар моих щек, когда он был рядом.

Мое настоящее увлечение Илаем началось, когда я увидела, как он играет в поло, когда мне было около двенадцати. Он выглядел абсолютно волшебно на лошади. Величественный, красивый и слишком привлекательный.

А потом он спас меня от мяча, и я влюбилась в него с головой. Я жаждала приблизиться к нему, чтобы он открыл мне свое истинное «я» и то, что скрывалось за его холодными глазами.

Я хотела стать его исключением.

Но в основном была для него невидимкой.

Хотя я использовала свои особые отношения с тетей Эльзой, чтобы навещать его при любой возможности, это бессмысленно, поскольку он переехал в университет-пансион вместе с Лэном, Брэном и Реми.

Сейчас он позволяет Кайли прикасаться к нему, ее ногти прочерчивают линию на его предплечье, пока она хлопает ресницами и, вероятно, говорит тем придыхательным тоном, который должен быть зарезервирован для сексуальных моментов.

Может быть, именно этим они и займутся позже.

Не думай об этом. Не думай об этом.

Я прогоняю из головы образ того, как он обнимает, целует и трахает ее. Как я уже делала тысячу раз.

Мы не виноваты, что у нас шесть лет разницы или что он вступил в пору полового созревания, когда я спорила с Сеси о мультиках. На самом деле, было бы совершенно странно, если бы я ему понравилась в детстве.

Хреново, что он считает меня все еще ребенком, но я не виню его за то, что он спит, с кем хочет.

Единственное, что меня утешает, — это то, что у него никогда не было отношений, и я не видела его с одной и той же женщиной три раза. Как сказал Реми, он не спит с одной и той же девушкой больше двух раз.

Почему ты думаешь, что не станешь очередной статистикой в его бесконечных женских приключениях?

Раньше я думала, что он просто влюбится в меня так же легко, как и я в него, поймет, что я для него лучший вариант, и будет дорожить мной вечно.

Очевидно, во мне живет безнадежный романтик.

В действительности же я знаю, что Илай — жестокий человек, которому не составляет труда разрушить гордость и стремления людей. Но это часть его обаяния.

Кроме того, он может быть теплым с избранными, которых считает своими людьми, — родителями, Крейтоном и даже Лэном, Брэном и Глин.

Я просто хочу, чтобы меня добавили в этот список.

Это не слишком большая просьба.

Я прячусь за колонной и наблюдаю за ним, с ужасом понимая, откуда у Ари такие преследовательские наклонности.

Илай все еще говорит с Кайли, или это она говорит, а он слушает без особого интереса, вежливо кивая и подавая совершенно противоположные знаки.

Мои глаза сужаются от ее руки на его предплечье, от того, как она наклоняется ближе, чтобы прошептать что-то ему на ухо. Она отстраняется с чувственным смехом. Его губы растягиваются в небольшой улыбке.

Почему он улыбается ей?

Ревность обжигает мою кожу, и чувства лопаются по швам.

Знаете что?

Я ни за что на свете не смогу ждать, пока стану на несколько лет старше и он наконец увидит меня взрослой. Я должна сделать свой выстрел.

Как говорит папа, если никогда не пытаться, то всегда будешь терпеть неудачу.

Хотя он, конечно, свернул бы Илаю шею, если бы узнал о моей привязанности к сероглазому, мифически красивому принцу.

Который старше меня на шесть лет.

Но возраст — это всего лишь цифра. Я знала, что он мне нравится, с самого детства. Сначала я думала, что это потому, что он такой крутой, красивый и похож на всех сказочных принцев, о которых я читала.

Повзрослев, я начала сравнивать с ним всех мальчиков, актеров и музыкантов.

Все они, кстати, не смогли сравниться с моим Илаем.

Это не безнадежная влюбленность, как говорили Лэн и Реми, и не нездоровая одержимость, как любит напоминать мне Сеси.

Это судьба.

Иначе Вселенная не поставила бы его на моем пути.

Отведя плечи назад, я иду к нему и Кайли, которую я бы, возможно, уволила из маминого НПО⁸, если бы не знала, что она хорошо справляется со своей работой.

Я не свожу с него глаз, и чем ближе подхожу, тем ослепительнее он становится. Мне трудно дышать из-за того, как он прекрасен. Высокий, смуглый, мужественный, пахнущий таинственными облачными ночами.

Он очень хорошо сложен — мускулистый, но не громоздкий. Принц насквозь.

— Привет, извини, что прерываю, — объявляю я своим обычным бодрым тоном и касаюсь бицепса Илая, стараясь не задеть напряженные мышцы. — Тебя ищет тетя Эльза.

Незаметно, но он выскальзывает из-под моей руки, делает шаг назад и улыбается Кайли.

— Было приятно поговорить с тобой.

— Надеюсь, мы сможем сделать это снова в ближайшее время?

— Надеюсь.

Она улыбается мне, вероятно, не видя во мне угрозы, и я отвечаю ей пластиковой улыбкой.

Однако у меня нет возможности сосредоточиться на ней, потому что Илай уже уходит.

Я бегу трусцой, стараясь не споткнуться на своих шпильках, и догоняю его длинные шаги.

— Она не у бассейна, — говорю я, зная, что она с моей мамой и мамами других моих подруг, которые, вероятно, делятся историями о своих мужьях.

Его взгляд, серый и загадочный, переходит на меня, и мне требуется нечеловеческое усилие, чтобы не съежиться.

Почему ему удается без особых усилий вывести меня из равновесия? Я очень надеюсь, что наступит день, когда я не буду так страдать от его внимания. Это одновременно пугающе захватывает и утомляет.

Он приподнимает бровь.

— И где же она?

— Следуй за мной.

Он ничего не говорит, но идет в нескольких шагах позади меня, пока я веду его к заднему саду. Некоторые люди выходят сюда покурить и поболтать. Многие из них — мои друзья из средней школы.

— Она там, — говорю я своим счастливым тоном, махая рукой некоторым одноклассникам.

— С Днем Рождения, розовая принцесса! — говорит Вэнс и посылает мне воздушный поцелуй.

Я делаю вид, что ловлю его, и кладу в карман.

— Спасибо, Ви!

Я бросаю взгляд на Илая, но он, кажется, даже не слышал этой беседы.

В груди занозой засело разочарование, но я игнорирую чувство отверженности. Я все еще не поразила его своим секретным оружием.

Хаос затихает позади нас, и мы продолжаем идти, пока не доходим до небольшой оранжереи, которую мама помогла мне украсить розовыми цветами и розами.

Я проводила поздние ночи в мечтах о том, как приведу его в свое тайное место, и дни, когда у Сесили шла кровь из ушей от моих планов на наше будущее.