– Чего это они скачут? – подумала вслух за остальных Вара.

– Гадюки испугались, – просто ответила Малика.

– Какой гадюки?

– Обыкновенной. Кира на охоте поймала и принесла.

– Чего?.. – враз перестав смеяться, теперь бабы ошарашенно смотрели на девочку, которая, видимо, считала ловлю змей нормальным явлением. – Она что – сумасшедшая, ядовитых гадов таскать?! А ну укусила бы?

– Почему сразу сумасшедшая? – непонимающе и даже с тенью обиды возразила Малика. – Кира говорит, что змеёй можно кого угодно запугать, даже не ядовитой. Бросить под ноги тому, кто на тебя нападает, и пока он испуганно прыгает, камнями забрасывать.

– Ты попробуй сперва поймай её! – взволнованно сказала Ксена, которая присоединилась к женской компании минутой позже Вары.

– Надо взять палку… – Малика отбежала на несколько шагов и вернулась с подобранным прутиком. – Вот… Деда Арест мне объяснил, как ловить змей. Это плохой прутик, он слишком тонкий, лучше найти такой, у которого на конце рогатка. Да, и по длиньше, потому что змея прыгает вперёд, когда кусает. В общем, надо постараться зайти сбоку и прижать её за шею к земле (приложенный палец послужил в качестве змеиной шеи). Она будет крутиться, чтобы вырваться, поэтому надо всё время крепко держать, и если хочешь убить, то взять за хвост и ударить со всего размаху об землю.

Девочка присела и, приложив прутик к земле (это змея), резко встала и махнула им через голову, ударив по земле с другой стороны.

– Боже мой, чему только не научат… Мина, как ты вообще до сих пор с ума не сошла?

Та пожала плечами – не спрашивайте, не знаю, сама гадаю.

– Хорошо, что она мёртвая, – вздохнула Вара.

Здесь Малике следовало сказать: «Милая баба Вара, вздохни ещё раз поглубже. И присядь».

– Она не мёртвая, она живая. Кира не стала её убивать.

Даже Мина невольно посмотрела ещё раз в сторону «окончательно сумасшедшей», чтобы убедиться, что там никто не умирает от укуса.

– Как? Она же кусается… – Ксена выпучила глаза и укусила свой кулак.

– Ну, вот так… – Малика деловито подняла перед собой не до конца сжатый кулачок. – Она её за шею крепко держит, та только извиваться по руке может, но змеи быстро устают и потом просто висят, как верёвка. Я её за хвостик погладила, она забавная…

– Мина, ты это слышала – она её за хвостик погладила! Гадюку! – присаживаясь на валун, выдохнула Вара с прижатой к груди рукой.

Мина намного спокойней отнеслась к откровениям дочери. Поживёшь пару лет со скаутом, привыкнешь и не к такому. Присев перед дочерью, она взяла её за обе руки и посмотрела с серьёзным видом в глаза.

– Доча, это ядовитая змея, ты это понимаешь? Не смей сама ловить их! Гадюка не нападает первой, её лучше всего просто обойти. Если потопать по земле или постучать палкой, она сама уползёт. Я почти уверена, что гадюки людей на самом деле ещё больше не любят, чем мы их.

– Ну я знаю, мне уже сказали, – ответила Малика, искренне не понимая, почему женщины устроили истерику по этому поводу. Как славно, что её мама не такая же паникёрша. – Ноа тоже испугалась, отползла от Киры и спрашивает: «Как ты не боишься? Вдруг укусит!» А та смотрит на змею и улыбается ей. Говорит: «Меня уже кусала гадюка, так что я точно не умру от её яда». Все сразу спрашивать: «Когда это было?» – «Прошлой весной, говорит Кира, я тогда думала, что если намотаю тряпочку на прутик и суну ей в рот, то она весь свой яд выпустит, а нет – она на третий раз мне в кулак впилась. Хорошо, что перед домом её поймала, никому меня искать и тащить назад не пришлось. Пару дней полежала больной, потом всё прошло». Вот так, вот… Деда Арест ещё сказал, что если тебя гадюка укусила, то нужно лечь и не двигаться, чтобы яд до сердца не дошёл. Мам, да ты не переживай, не буду я змей ловить, честное слово! Я их совсем не люблю, просто интересно потрогать было, у неё узор красивенький на спине…

Малика засмеялась, смотря как очередной мальчишка, которого друзья подманили к костру (посмотреть хочешь что-то интересное? Пошли, не трусь!), отбегает под смешки мужчин и хохот проказников (напугать другого – лучший способ отойти от собственного испуга). Чмокнув дочь в щёку, Мина поднялась и вздохнула. Пора тоже пойти туда, сказать всем: «Доброе утро!», и поинтересоваться о планах на сегодня. В это время дня скауты обычно собирались вместе после прогулки в охотку на рассвете и совещались, так что самое главное можно было узнать сразу от первоисточников. И завтрак заодно приготовить. Дров в горах было мало, поэтому приходилось делить два-три костерка на всех и не тянуть с этим делом.

Дочурка уже ускакала вперёд. Перебудила всех своей гадюкой, кого могла. Действительно – чего бабы причитать начали вместо того, чтобы спросить про самое главное: нашли ли источник воды? Мина счастлива была иметь такую умницу-дочь, и если она когда-то взаправду решит пойти по стопам отца – то в добрый путь! С таким пожеланием Мина всегда провожала мужа, когда он уходил в рейды. Ну и пусть он живёт наполовину дома, наполовину в лесу, зато с ним никогда не скучно! Он всегда развлечёт детей, расскажет что-то интересное и научит важному. Знать, как выглядит гадюка и как с ней себя вести – важно знать каждому ребёнку. Мало ли что… Их и в городе уже пару раз находили, поднимая несусветный визг. Мина змей не боялась, но в руки брать не стала бы, тем более ядовитую. Огреть лопатой или граблями – самый надёжный способ. Не догадалась сразу дочери сказать.

Пугливые бабы – эти на самом деле сумасшедшие, а не те, которые знают, как за себя постоять. Ещё одна хорошая новость, которую дочь неосознанно передала, была та, что Кира сегодня чувствовала себя намного лучше. И это следовало не только из того, что она выходила с мужчинами на охоту, но и из того – и даже в большей мере – что она улыбалась. Ведь улыбка – это свидетельство непреклонной воли к жизни, и если больной улыбается, значит ему становится однозначно лучше. Ну и пусть гадюке! Какая разница, может она змей любит так, как некоторые кошек или собак? Пускай приручает их себе на здоровье, лишь бы следила, чтобы других не кусали. На собственной шкуре испытала, каково это.

А муженёк хорош – дрофу умудрился подстрелить! Вот угощение-то на всю ораву, даже не знаешь, как делить. Тут не получится, как в сказке – с прибаутками, кому и за что крылышки, ножки, сердечко и грудки (последнее труднее всего распределить без непотребных намёков). Чтобы каждому досталось по равному кусочку, тушку придётся разодрать на мелкие щепотки. Сейчас, утром, на долгую готовку и времени нет. Лучше будет сварить её на ужин, чтобы напоить бульоном больных, а уставшим деткам кашу мясом заправить. Это вот, кстати, одна из проблем, над которой мужчинам нужно хорошо подумать: запасы еды скоро закончатся, ещё день-два, потом придётся питаться супами из трав. Либо начинать экономить сейчас, но тогда люди истощатся при таких странствиях через горы. Самый крайний вариант, о котором никто не хотел думать: забивать ослов на мясо. Хромого и того жалко было, тем более что он поправлялся и исправно нёс посильный груз.

Скауты, переместившись на одну сторону костра, сидели толпой и вели оживлённую беседу, внимательно рассматривая расстеленную на земле карту. Мина подошла к Динату со спины, легонько потрепала его по макушке (привет, моя любимая опора) и глянула через головы в центр круга. Надо же, у них есть настоящая карта, она этого не знала! Можно тогда не переживать, что они заблудятся в горах. Ещё одна хорошая новость. Динат, не вставая и не оборачиваясь, протянул руку за спину и легонько погладил жену по мышцам голени (привет, моя любимая ножка, как дела у твоей сестрицы?).

– Видишь, вот так он течёт, – объяснял Арест, водя пальцем по карте, – и тут в ущелье выходит.

– А, так это тот, который по разлому в горах вниз падает! – понятливо протянул Аскар. – А я всегда думал: где он, интересно начинается?

– Он самый, – подтвердил Арест и ткнул пальцем близко к краю карты. – Тут он где-то начинается. Озеро выше, и я думаю, что это из него вода под горами просачивается через трещины. Вот по нему и ориентируйтесь.