А дальше произошло чудесное явление пропавшей дочери, то есть я вышла из-за спины стражника, рухнувшего на колени, отвела край платка, обнажая испачканные в тине и песке кудряшки, совсем не аристократично попыталась стереть тыльной стороной руки засохшую грязь с лица и едва не произнесла «папа», как тот воскликнул:

— РЕЙНА?!

Отец был человеком старой закалки, прошедшим не одно сражение на дипломатичном поприще, он видел лицемеров и лжецов, убийц и заговорщиков, но даже он затрясся то ли от гнева, то ли от удивления, то ли от страха, увидев дочь в подобной роли. Пусть и постановочном. Лорд Джеймс Алиросо не двинулся с места, рассматривая каждый сантиметр моего облика и не веря своим глазам, стражники пребывали в том же состоянии, наверняка, думали, как отразится на их жизни подобное явление. Ведь они не узнали молодую хозяйку, но кто бы мог подумать, что шелк и драгоценные броши сменит грубый хлопок и засохший репейник?

— Тебе угрожает опасность? — собравшись, спросил отец. Никак не пойму, он счастлив, что я все же жива или в гневе из-за моего состояния?!

— В данный момент нет, но мне нужна твоя помощь.

— Я… рад, что ты нашла в себе силы попросить об этом, Рейна, но, право, не стоило допускать подобное… — он еще раз прошелся взглядом по моему облику, передернувшись. — Где ты была?! В… трущобах?! Впрочем, у тебя будет время все мне рассказать после того, как приведешь себя в порядок.

Я бы не стала тратить время на процедуру, но понимала, что меня не поймут от слова совсем. Спешить настолько ни к чему, мне нужно быть максимально благоразумной, чтобы меня услышали. После устроенного представления сделать это будет сложнее. И все же отец не сдержался и обнял меня, кажется, в его глазах мелькнула слезы, но он сдержался. Слабость, проявленная на долю секунды, сменилась привычной собранностью лорда — поджав губы, он направился в дом широким шагом.

— Мама, — произнесла я, когда столкнулась с родительницей в холле. У женщины упала челюсть вслед за ошметком грязи, слетевшим на пол с моих ботинок. Две сестрички, выбежав в холл, завизжали, а старшая умудрилась упасть в обморок. — Уже хорошо, меня узнали. Не стоит переживать, я в полном здравии.

— Милая, ты уверена в этом?! Сколько людей тебя видели?! Конец репутации…

Ах, конечно, это же самое главное для славного семейства Алиросо. Интересно, как давно репутация седьмой в ветке аристократического семейства стала важной? Знала бы маменька, что вытворяла ее дочь с драконом и, о боги, отнюдь не на брачном ложе под одеялом, уехала бы из города, а меня вычеркнула из семейного реестра.

— Ччем мне ппомочь? В первую очередь, полагаю, нужна душистая ванна…

Мама проявляла любовь по-своему, сдержанно, как и полагается леди, действуя по прописанному тысячелетием назад кодексу настоящей леди. Леди Алиросо была идеальной во всем, по всем параметрам с пункта номер один по тысяча триста семидесятый, но она больше походила на настроенную куклу. С каждым годом в высшем обществе настоящих чувств становилось все меньше, и уже ничто не могло пробить эту великосветскую броню, по истине, самая стоящая защита от невзгод и опасностей принадлежала женщинам высшего общества. Даже отец дрогнул, но не эта вышколенная леди.

Подумать только, а дракон был сразу бы кинулся ко мне, ругая на чем свет стоит, выдирая душу, грозясь заточением, о необходимости запаха лаванды он бы и не подумал. Куда там, когда ярость кипит! Может, их правила не столько отравили их кровь, по крайне мере, души они точно не тронули, лишь огранили, дабы сдержать импульсивность. Теперь я понимала это.

— Ты улыбаешься? Разве есть повод?! Ах, да, ты, наверняка, счастлива оказаться дома, — заглянула мама в глаза. В отражении зеркала, напротив которого мы стояли, я увидела двух женщин из разных миров. В особенности, когда рука, затянутая в перчатку с изумрудным браслетом, прошлась в миллиметрах от пыльного лица. — Боги, Рейна, неужели кто-то посмел ударить тебя по голове?!

— Я в полном порядке. Это, — я даже излишне бодро произнесла, проводя рукой по своему костюму, — мой выбор на этот день, в другое время я настоящая благовоспитанная леди. Если вас больше ничего не интересует, то позвольте привести себя в порядок.

— Замечательно, я узнаю свою воспитанную дочь.

Хм, стало быть, отец берег ее нервы и не сообщал о каждом проступке с моим участием. Не сомневаюсь, что он знал о каждом, скорее всего, даже быстрее городской управы. Не мог лорд Алиросо оставить проклятую дочь без слежки с таким-то штатом стражников, он все-таки надеялся на исцеление… или же всерьез беспокоился за безопасность горожан. И я не могла на него злиться за подобное проявление заботы, любви здесь было больше, чем в драгоценностях, куче гувернанток и шелковых платьях, подаренных мамой. Но чувство у всех разное, и оно по-разному могло выражаться.

Переодевшись в свое старое платье из органзы и шелка, я, словно облако, вплыла в кабинет отца, неся шлейф газа и аромата роз, кудряшки кокетливо подпрыгивали в такт шагам. Видя свою младшую принцессу, отец даже улыбнулся, на миг его испещренное морщинами лицо разгладилось. Тем более теперь я не спотыкалась, не сбивала вазы, не поджигала случайно кадки с цветами, старалась из всех сил не допускать ошибок и предстать сильной разумной девушкой, ибо готовилась сказать нечто нереальное. Лорд не обманывался, он уже плеснул виски в бокал и расстегнул ворот камзола, готовясь услышать правду.

— Я представлял нашу встречу после долгой разлуки по-другому, — заметил он, усмехнувшись и любуясь мной. Он знал, что я далека от благоразумной леди. — Ты похорошела, Рей.

— Позволь спросить, в твоих мечтах во всех вариантах встречи я возвращалась за помощью?

— Да, Рейна, — не стал юлить отец. — Мы оба знаем, что есть некое обстоятельство, не позволившее тебе самостоятельно жить без помощи и поддержки из вне.

— Но я…

— Справлялась? Ты всегда была непоседливой и склонной к авантюрам, — грустно улыбнулся он, и я с ужасом подалась вперед. Если он скажет, что мне сходило с рук по протекции родителя, провалюсь сквозь землю, мир существенно пошатнется. — Это были не проблемы, Рейна, хотя ты их так воспринимала, это детский лепет. Благо, большинство случаев происходило за стенами академии. Ты достаточно поиграла в самостоятельность, но с каждым годом нести ответственность становится сложнее, и ты поймешь это… или уже поняла. Если моя гордая дочь ступила на порог дома, причем весьма экстравагантным способом, значит, появилась проблема. Настоящая. Значит, ты повзрослела и поняла то, о чем я говорил тебе с самого начала.

— Что я не справлюсь без помощи? Ты верил в меня хотя бы день… — я все еще держала себя в руках, но откровенности проходили острыми иглами через самое сердце. А верит ли в мои способности Шиис? Ограничил бы так, чтобы минимизировать опасность?! И в чем разница, если оба мужчин из соображений любви, заботы прибегали к столь радикальным средствам?!

— Рейна, если бы не верил, ни за что бы не отпустил. Даже на день. Даже на час. Но сейчас у тебя проблемы…

— И ты считаешь это моим поражением? — с полуулыбкой спросила я, затаив внутри горечь. Вот в чем разница любви, Шиис вставал рядом, готовый бороться с последствиями, не обвиняя и не устраивая пир во имя своей правоты. Боги, я действительно любила этого мужчину… Стоило упасть на другой континент, чтобы понять, не нужно бороться с чужим мнением и доказывать иные взгляды, нужно доверять друг другу.

— Рейна, поверь, я бы рад был встретить тебя в любое время… Ты не перестала быть моей дочерью, когда ушла из замка, отказалась от помощи, от регалий, высшего света, — с тоской произнес отец, ему явно не хватало седьмой дочери, такой яркой, задорной, живой, — и ты прекрасно знаешь об этом, но почему-то решила, что лучше здесь не появляться. Тогда почему пришла сейчас? Куда делся страх?! Полагаю, перекрылся еще большим. Поэтому прошу не таись, расскажи, что случилось.