С нами в гости так же отправилась и группа «Тибет», а гарнизон с гвардейцами и таврами остался караулить портал.

Едва укладываемся в постель, как жены ластятся, напрашиваясь на исполнение супружеского долга. На самом деле я безумно хочу спать. Да и сил потратил немало на вылазку. Конечно, давно уже восстановился, но сон просится. Благо силой мысли могу доставить любые ощущения. В том числе женское удовольствие. Закрываю глаза и сосредотачиваюсь, проникая в их сознание. Чувствую, как волны наслаждения начинают разливаться по женским телам, заставляя их тихо постанывать и дрожать. Я направляю каждое ощущение, доводя их до вершины блаженства. Их удовлетворенные улыбки и расслабленные тела говорят о том, что я справился с задачей, даже не прилагая физических усилий.

А просыпаюсь я рано утром. Девчонки, утомившись за ночь, сопят в подушки, а у меня сон больше ни в одном глазу. Спускаюсь на первый этаж и застаю на кухне бледную как снег Саю с кружкой кофе в руках. Глаза у девушки красные от недосыпа.

— Перестарался? — вздыхаю.

— Ага, — краснеют щеки японки.

— А я говорил, что у вас слишком тонкие стены, — развожу руками.

Девушка качает головой и, отведя в сторону взгляд, переводит тему:

— Кофе будешь?

— Ага, и кушать тоже буду, — усмехаюсь. — Я голодный как волк.

— Неудивительно, — фыркает японка. И, к моему удивлению, сама принимается готовить мне яичницу с беконом. На шум сковородки выглядывает служанка, но Сая небрежным взмахом руки посылает ее обратно.

— Ешьте, господин Данила, — передо мной возникает дымящаяся тарелка, на которую я жадно накидываюсь.

Вскоре по будильнику встают и жены с «тибетцами». Команда завтракает. Я временами поглядываю на Веер с Фирсовым. Оба на друг друга даже не смотрят, занятые едой. Интересно, что сегодня ночью Веер не торопилась сближаться с Фирсовым. И правильно, а то наша легенда пошла бы насмарку.

— Я со своей дружиной сегодня иду на Ту Сторону, — я сообщаю это в первую очередь группе «Тибет». Жены и так в курсе. — Золотого Дракона мы с вами захватили, и наша миссия, по сути, выполнена. Больше вам незачем напрягаться.

— Тут ты прав, Филинов, — кивает Фирсов, отпивая кофе. — У нас нет задачи связываться с этими как их… орнитантами.

Я киваю.

— Домой полетите, наставница? — спрашивает Лена, повернувшись к польке.

— Тут уже кто как решит, — вместо Веер снова говорит Фирсов. — Но если что, Владислав Владимирович не против, если мы поучаствуем.

— Тогда я тоже прогуляюсь в иномирье, — потягивается Шаровой. — На старости лет хоть загляну за бугор.

— А я, кстати, тоже любопытный, — кивает Мерзлотник. — Еще в начальных классах обожал естествознание.

— Мм, дальнее путешествие, дорогой? — Веер подмигивает мне. — Почему бы и не да.

— Вот и неймется же тебе, Филинов, — Фирсов ворчит в своей манере. — Мало тебе русских аристократов? Решил поотжимать земли у иномирян? Ну ладно, посмотрю, во что ты вляпаешься.

— Принято, — хмыкаю я. — Что ж, вы посмотрите, а я вас попытаюсь не разочаровать.

— Это как? — Фирсов прищуривается, почувствовав неладное.

— Вляпаюсь по самые уши, — усмехаюсь, от чего лицо ликвидатора морщится, как сушеное яблоко.

Но разговоры разговорами, а пора уже выдвигаться. В лагере нас уже ждут дружина и гвардия в полной боевой готовности. Тавры сжимают рукояти мечей и топчутся в нетерпении. Дубный с Змейкой тоже тут. Его Высочество принц Вартан в ужасе поглядывает на стоящую рядом четырехрукую хищницу. Принца мы даже не стали связывать. Он никудышный маг, да и что еще может вытворить? Забрать топор у тавра? Смешно.

— Ну что, Ваше Высочество, соскучились по дому? — с усмешкой спрашиваю Вартана.

— Верните меня, пожалуйста, в Авиарию! — канючит принц, вытирая слезы с щек. — Отец заплатит вам огромный выкуп!

— В этом я даже не сомневаюсь, — киваю. — Не волнуйтесь, дома уже будете через десять минут. Соскучились по невесте, кстати? Маркиза де Блан испытывает к вам поистине страстные чувства.

— Откуда вы знаете мою Арисию? — пугается принц.

— Мне довелось видеть Ее Голубейшество, — лицо Вартана бледнеет. — Не волнуйтесь, она осталась цела и невредима.

— Слава Небесным перьям! — выдыхает принц.

Надо же, какое обожание! Хотя внешне маркиза, правда, очаровательна, чего не скажешь о ее моральных качествах.

Полдень на Той Стороне уже наступил, а потому пора заглянуть во дворец. Первыми мы запускаем десяток пленных с шевалье Фезером во главе. Я прислушиваюсь к порталу. Если бы разумы орнитантов погасли, я бы почувствовал. А значит, система безопасности отключена.

Следующими выдвигается уже наша большая группа. Не забываем прихватить и принца. На Той Стороне нас ждет теплый привет — напротив выстроились маги-орнитанты большей частью в воздушных доспехах. Пернатые предрасположены к воздуху, хотя летать не умеют — крыльев ведь нет. Всего воинов триста, не меньше. Вся эта орава пытается взять нашу группу в полукольцо, вот только нас тоже прибыло прилично.

— Вас что-то много, — заявляет орнитант в короне. Он надел золотой обруч прямо поверх ветряного шлема, еще и алый плащ прицепил сзади к доспеху. А еще рядом с ним застыл голем янатраноглазка, на которого я уже положил глаз. Ну и маркиза тоже тут, причем ее взгляд, брошенный на принца, полон презрения.

— Дворец у вас красивый, — замечаю я. — Вот и взял своих жен и ближайших воинов полюбоваться на него. Надеюсь, вы не против?

— Хм, — король Карлан бросает недоуменный взгляд на мой доспех Тьмы, затем смотрит на принца, которого я держу за плечо. — Ты темник или менталист? И почему тебе подчиняются тавры?

— Прояви уважение, ворона, — громыхает Булграмм сквозь каменный шлем. — Перед тобой новый конунг Тавиринии Данила Яростный. А я — бывший конунг Булграмм Великорогий. С тобой мы как-то виделись, Карлан.

Жены удивленно смотрят на меня. А я и сам не знал, что типа Яростный. Или Великогорыч только что придумал? Вообще не хочу быть Яростным. Мне лично больше нравится Веселый. Данила Веселый, звучит же! Ну или на худой конец можно Добрый.

— Да, помню-помню, — застывает Карлан. — Тавириния аж в Багровых горах, далеко же вы приперлись. Кстати, слышал, что там сейчас урсары бесчинствуют.

— ЧТО⁈ — громыхает Великорогий. — В моих землях⁈

«Тихо, Булграмм, — бросаю я ему по мыслеречи. — Потом разберемся».

«Хорошо, конунг» — через силу утихомиривается бывший правитель Тавиринии.

— Что ты хочешь за моего сына, конунг? — спрашивает Карлан, поправив съехавшую корону на шлеме. — Какой выкуп?

Такой смешной. Он окружил нас плотной стеной из сотни гвардейцев и, правда, думает, что мы поведемся на якобы «честные переговоры»?

— Выкупом будешь ты, король Авиарии, — хлопаю я принца по плечу, его глаза расширяются от ужаса и недоумения. — Меняю одного пленника на другого.

— Вот как⁈ — вскидывается король, его лицо искажается гневом. Он резко оборачивается к своим гвардейцам и приказывает: — Атакуйте! Вытащите моего сына и убейте этих быков и обезьян! А-а-а…! — его приказ обрывается, когда моя пси-граната ошпаривает ему забрало, заставляя его вскрикнуть и отшатнуться.

С приказом Карлан опаздывает ровно на пару секунд. Мыслеречь всегда быстрее любого сотрясания воздуха, и я дал команду молниеносно. Тавры уже накинулись на первые ряды орнитантов, их мощные тела врезаются в ряды противников, разбрасывая их в стороны. Каменные техники обрушиваются на врагов, вызывая хаос и панику. За спиной дружины гвардейцы вскидывают сеткометы, их быстрые и точные выстрелы ловят шустрых воздушников, скручивая их в крепкие сети. Вся сцена превращается в бурю движений и звуков, где каждый борется за свою жизнь.

Змейка рыбкой ныряет в стену, и тут же из задних рядов врага раздаются истошные вопли. Оказывается, хищница выскочила у орнитантов в тылу и теперь полосует обычных вояк с арбалетами. Правда, один из болтов случайно попадает в принца, но вспыхнувшее силовое поле отражает железку. Конечно, я снабдил своего ценного пленника защитным зеркальцем, а как иначе?