Хе, ну и кретины. Врубили Покров Тьмы и думают, что стали невидимками. Всегда нужно быть готовым, что встретишь мага своей же стихии, и твой режим стелс полетит к чертовой матери. Да и то же телепатическое сканирование их обнаруживает на раз-два.

— Да похер, — по-японски бросает правая тень, создавая в руке клинок Тьмы. — Он всё равно один.

— Один? — я фыркаю. — А вы точно японские ниндзя? Скрываться не умеете, да и вокруг себя ни бельма не видите.

— Блефуешь, телепат, — уверенно заявляет Левый, приближаясь ко мне и немного отдаляясь от Правого. — Как говорят у вас: «перед смертью не надышишься».

— Это уж точно, — киваю.

«Змейка! Нападай!» — посылаю приказ держащейся неподалеку хищнице.

В следующий миг четырехрукая фигура с бешеной скоростью выскакивает из-за валуна и прыгает на спину Правому. На мгновение из-за туч выглядывает луна, и в ее белом свете успевают сверкнуть голубые чешуйки на смертоносных изгибах изящного тела. Всё это время Горгона держалась неподалеку от меня, оберегая своего мазаку.

— Мазака!!! Я — Ма-ать выводка! Фака! — гортанно кричит Змейка, уже повалив на брюхо Правого ниндзя. Медные когти обрушиваются ему на затылок, пробуя на прочность шлем.

Я тоже облачился в доспех Тьмы, что оказалось большим сюрпризом для Левого.

— Рисовые ростки! Да вы издеваетесь! — вопит шиноби, пытаясь атаковать меня объемной техникой.

Встречным камнепадом я отбиваю атаку еще в зародыше. Похоже, это был Голод Тьмы. Ну получай фашист свою же гранату!

Левый исчезает в черном скрежещем облаке. Голод его не убьет, Мастер всё-таки, но задержит. А я тем временем направляюсь на подмогу Змейке. Хищница неплохо изваляла Правого, но его доспех всё еще держится, а объемные темные атаки для Горгоны противопоказаны. Она, конечно, умеет проходить сквозь камни, воду, лед и огонь, но электричество с Тьмой в этот список не входят.

«В сторону, Мать выводка» — командую змееголовой.

— Ммм, хорррошо, — довольно мурчит она, словно получила признание.

Сразу же моя молния сбивает Правого с ног, а здоровенная пси-граната размером с кулак Великогорыча скручивает его мозг в трубочку. Доспех слетает, щиты тоже, но шиноби еще в сознании. И тут он делает очень оригинальный финт — странно выворачивает нижнюю челюсть и ломает один из зубов. Ну, фильмы про ниндзя я смотрел. Понятно, что в полости зуба припрятан яд.

— Варежку открой, — командую. — И выплюнь гадость.

Тело шиноби больше ему не принадлежит. А потому он послушно сплевывает капсулу с ядом.

«А теперь надень доспех» — в этот раз команда беззвучная. Готовится небольшой розыгрыш.

— Гремучий! — из Голода Тьмы наконец вырывается Левый. Он немного покоцан, но в целом еще полон сил. На всех порах шиноби бежит к застывшему напарнику и встает бок о бок с ним, не отрывая напряженного взгляда от нас со Змейкой. — Ну что, брат⁈ Вместе ударим… Кхмгрррхх….

Из его горла навылет выскакивает черный клинок Тьмы.

— Конечно, брат, ударим, — восклицает Правый, нанизав голову напарника на острие. — Я уже. А ты почему отстаешь?

Левый еще не умер, но через несколько секунд умрет от асфиксии. Надо двигаться в темпе. Моя марионетка развеивает свой доспех и подтаскивает умирающего ко мне.

— Красавица, не подержишь меня? — обращаюсь к Змейке, и хищница без слова возражения обхватывает меня всеми четырьмя руками.

Мне даже лень удивляться отсутствию обыденного: «Ррр! Я — Мать выводка! Фака». Видимо, «красавица» тоже входит в разрешенный перечень наименований Змейки. Облокотившись на хищницу, я быстренько погружаюсь с двумя шиноби в Астрал.

Там уже без слов отбрасываю обоих темников в клетку для запчастей. У меня уже есть Воронов, и он со мной надолго. Этого убийцу нельзя отпускать на волю, так что других темников в легионеры мне не надо… Хотя нет, что-то я спешу с выводами. Ведь же можно создать когорту темных магов, а потом еще когорту огневиков, когорту каменщиков и так далее. Легион, настоящий легион, состоит вовсе не из одиночек-воинов, а из боевых подразделений с офицерами. Хм, заманчиво. Но об этом подумаю в другой раз, а пока ниндзя пускай посидят в клетке с другими «донорами». Сейчас же нужно полистать память этих недотеп-шиноби.

Уже через полчаса я заявляюсь в шатер к Сая Кимадзаро. Вернее, топчусь у полога в растерянности. Нет ни колокольчика, ни слуги на скамейке, ни тем более дверного косяка, чтобы постучать.

— Сая-чан! — громко кричу за неимением ничего другого. — Вставайте, солнце! Дело есть!

Внутри шатра раздается шорох и грохот, будто кто-то упал, споткнувшись о что-то в темноте. Затем через полог выглядывает взъерошенная головка японки. За ней видны нагие точеные плечи, на которых едва заметны тонкие бретельки лифчика телесного цвета. А внучка главы Кимадзаро, оказывается, пренебрегает ночнушками.

— Господин Данила⁈ — в шоке восклицает японка. — Почему… почему вы горланите в мою временную опочивальню⁈ Для вызова есть же моя служанка!

— Где «есть»? — демонстративно кручу головой. — Не подскажите?

— Миса! — кричит Сая, правда не находя глазами личную прислугу. — Где тебя носит!

— Сая-сан, простите! — раздается испуганный крик с другого конца лагерной улицы. Упомянутая Миса бежит к нам, наспех застегивая рубашку на груди. За ней из палатки выглядывает Дубный в одних трусах, озадаченно смотря вслед девушке. — Я выходила ненадолго… в уборную!

Я усмехаюсь в лицо Саи. Ага, как же в уборную. Зрение темника не обмануть. Мне было отлично видно, из чьей палатки девушка выбежала. Служанка Саи оказалась падка на красавчика-дроу. А Дубный молодец! Не забывает получать от новой жизни всё.

— Ну раз в уборную, — Сая подозрительно прищуривается, но в темноте она не могла разглядеть, откуда выскочила девушка. Японка снова смотрит на меня, подняв полог до самого горла. Лицо девушки — сама строгость. — Господин Данила, что вы хотели от меня посреди ночи?

— Да ничего особенного, — я пожимаю плечами. — Просто подумал, что вам, возможно, будет интересно узнать, что полчасика назад я допросил и убил шиноби рода Сасаки. Но если вас такие мелочи не волнуют, то извините за беспокойство. Приятных снов, Сая-чан, — я отворачиваюсь и шагаю прочь.

— Что⁈ Сасаки?!. Стойте, пожалуйста! — девушка откидывает полог и выпрыгивает передо мной в одном нижнем белье, загородив мне дорогу. Надо же, какая решительность. Может, она думает, что темнота прячет её прелести? Вот только нефига. — Господин Данила, я прошу прощения! — искренне произносит девушка, приложив руку к правой груди. — Мой тон был непозволителен. Вы вправе приходить в мой шатер в любое время дня и ночи.

Как-то двусмысленно прозвучало, но да ладно, не будем лишний раз вводить девушку в краску. Обычно она и сама прекрасно с этим справляется.

— Спасибо за разрешение вас беспокоить, Сая-чан, но, думаю, стоит позвать главу рода или наследника Кимадзаро, — замечаю. — Повод важный. Сасаки посягнули на жизнь главы рода Вещих-Филиновых, и такое можно смыть только кровью главного виновника.

— Я поняла, — кивает японка. — Тогда сейчас же вызову дядю.

— Ага, буду ждать в своем шатре, — я бросаю быстрый взгляд на девушку. — И Сая-чан, у вас листок прилип к правому бедру.

— А? Спасибо, — девушка рассеянно убирает сор с изящной ножки прямо над коленкой, и вдруг замирает, осознав кое-что. Её лицо моментально краснеет. — Вы… вы меня видите⁈ Всю⁈ — восклицает она с ужасом. — Уи-и-и! — с пронзительным писком она запрыгивает обратно в шатер, её движения быстрые и неловкие. Несколько секунд спустя из-за полога доносится сдавленное и смущенное: — Приятного вечера, господин Данила!

А вечер, правда, проходит приятно. Ожидание наследника Кимадзаро я решаю скрасить в компании своих жен. Тем более что крошка Сая действительно неплохо раззадорила меня. Этому больше всех рада зажигалка Светка. После марафона Лена вслух удивляется моей страстности, а я не скрываю произошедший курьез с японкой. Реакция моих благоверных? Сначала они переглядываются, а затем резко хохочут, схватившись за животы. Светка даже падает на спальник, не в силах остановиться.