— Я бы попыталась выяснить правду. Тем более ты не "возможный виновник", и в целом никакой не виновник.

Подругу с некой строгостью смотрела на меня, не отводя взгляда. Мне же не нашлось, что ответить.

— Может, я не настолько ценна для него, чтобы он пытался. — обреченно произнесла.

Единственный наш поцелуй постоянно всплывал в воспоминаниях. То, каким он был, с каким трепетом происходил. Так не целуются безразличные друг другу люди.

Одинокая слеза незаметно скатилась по щеке, оставляя влажный след.

— Катя… — прошептала Арина.

Девушка подошла ко мне, и тепло прижала к себе.

Эмоции дали вверх, вырвались настолько сильно, что я не смогла себя сдерживать. Затяжные всхлипы чередовались с судорожными выдохами. Я плакала по несбыточному.

Подруга аккуратно гладила спину, пытаясь хоть как-то успокоить меня.

— Я всё-таки не послушалась тебя. Влюбилась в первого попавшегося турка. — речи, более походившие на истерику, смешались с тихим смехом. — Какая я дура. Мне бы с Артёмом покончить, а я и вправду убежала к другому.

Буквально рассекала воздух горькой истиной.

— Катюша. — я чувствовала, как девушка улыбнулась, прежный пыл утих, — Разве та ситуация, в которую ты попала, похожа на предыдущие твои отношения?

Рукой вытерла чересчур мокрые губы.

— О чём ты?

— То, как складывалось ваше общение с Адемом? Тот путь, который ты прошла, прежде чем осознала сейчас свои чувства.

Я задумалась. Арина буквально озвучивала все мои терзания, постоянно всплывавшие во время путешествия.

“Нет, не похожа” — с уверенностью заявил внутренний голос.

Лёгкая улыбка не исчезла с лица подруги.

Влюбленность в Адема происходила постепенно. Она строилась на моментах, которые мы вдвоем переживали. Короткие слова, теплота во взгляде мужчины, спокойствие рядом с ним. Я могла перечислять их до бесконечности.

— Разве это не прекрасно? — спросила Арина.

Она не пыталась опровергать моих опасений и сомнений. Девушка словно заставила посмотреть на всё то, что произошло — по-новому. Любить можно иначе. Теперь я точно это знаю.

Адем смог показать мне другие чувства.

— Прекрасно, и до ужаса больно.

Мы просидели в тишине целую бесконечность. Никто не решался прервать молчание. Каждая думала о своём.

***

Арина предложила остаться переночевать у меня. На работе у неё выходные, а Дима не будет против. Я не возражала, присутствие подруги только успокаивало, не давая погрязнуть в яме отчаяния.

— Ой, завидую твоему Диме, если ты и ему каждое утро готовишь оладьи. — усмехнулась я следующим утром, когда застала девушку у плиты.

Моя шутка произвела на неё странное впечатление, Арина определенно смутилась.

— Наслаждайся. — только и ответила она. — Как спалось?

— Впервые без сновидений. — зевнула я, протирая глаза. — Давненько такого не было.

— Ещё бы, после вчерашнего вина и выплеснутых эмоций по другому и не могло быть.

Девушка поставила большую тарелку с выпечкой прямо передо мной.

— Чай или кофе?

— Разговор без чая, как небо без луны. — процитировала "великих", добавляя театральную интонацию.

Арина вопросительно подняла бровь, а я лишь хрипло рассмеялась.

— Не бери в голову. Что там с судом?

Подруга замерла с чашками в руках на полпути к столу.

— Да ладно, Арина. — закатила глаза, — Надо наконец решить этот вопрос.

— Думала, мы избежим сегодня разговора. Или, по крайней мере, до тех пор, пока не выйдем обе на работу.

Девушка — довольно успешная предпринимательница в сфере социальных сетей. Она и её команда занимаются продвижением людей и целых компаний на различных интернет-площадках.

И мы обе, как люди, преданные своему делу, начинаем работу уже на новогодних праздниках. То есть, намного раньше, чем большая часть страны.

Ароматный пар исходил от горячего напитка. Из общей тарелки, я взяла пару оладий и положила к себе.

— Как раз морально подготовлюсь.

— Сразу, как начнется официальная рабочая неделя.

— Отлично. — кивнула, — От меня требуется что-то особенное?

Я отломила кусочек, и положила в рот.

— Разве, что говорить правду. — хмыкнула Арина.

Она права. То, чем занимался Артём, не выдумано нами, а значит ничего придумывать не придется. Да и мне наоборот хотелось сказать обо всём так, как было на самом деле.

Мы позавтракали, после чего подруга начала собираться.

На комоде, в комнате, так и остался лежать комплект сережек, которые мне подарила супружеская пара.

— Что планируешь делать дальше?

— Носить я их точно не буду.

— Я не только про них.

— Планирую ли я пытаться докопаться до истины?

Арина в согласии опустила голову.

— А есть смысл? Всё то, что могло произойти — произошло. Если Адем считает меня виновницей, пусть так и будет. Первая я уж точно звонить не буду.

— Гордая. — усмехнулась девушка.

— Ценящая себя. — моментально поправила её.

К обеду мы распрощались, и я осталась одна.

***

Всё-таки доля вранья в моих словах была. Я не хотела, чтобы Адем считал меня виновницей, особенно в смерти его жены.

“Может, действительно попытаться всё исправить?” — пробрался крохотный червячок сомнения.

Я долго смотрела на свой телефон, а где-то внутри велась настоящая борьба.

— Чего я хочу добиться своими словами? — произнесла вслух.

Подойдя к дивану, присела.

Он перестанет меня винить? Скорее всего. Будет ли мне этого достаточно?

— Нет. — выдохнула обреченно.

Мне хотелось видеть мужчину рядом, а не просто знать, что он меня больше ни в чем не подозревает. Своим сообщением или звонком я только раззадорю себя и своё сердце.

— Наверное, лучше оставить как есть. — четко проговорила, добавляя номер в чёрный список.

Однако абсолютно не была уверена в озвученном.

Помимо прочего, меня терзала ещё одна мысль. Я никак не могла её обозначить до сегодняшнего дня, и только разговор с Ариной поставил все точки над “и”.

У Адема есть женщина сердца.

“Была” — хмыкнула, поправляя себя.

Она погибла по-настоящему трагично и ужасно. Боюсь даже представлять, что он пережил, и какого ему было.

Дарии, дочери Адема, исполнилось семь. В осознанном возрасте видела ли она свою маму? Делилась ли своими детскими историями? Красила ли ногти по вечерам?

За малышку отчего-то мне стало вдвойне грустно.

Детектив, после смерти супруги, взял всю ответственность за их дочь на себя.

Легко ли ему было в тот момент, когда произошла авария, смотреть на девочку, у которой мамины глаза? Легко ли сейчас видеть, как она растет, становясь копией Татьяны?

“Как во всем этом, пытаться быть мне?”

Чувствовала себя безумной эгоисткой. Я понимала все проблемы, нахлынувшие на мужчину.

Но меня по-прежнему волновало понимание, что строить отношение с человеком, уже познавшего большую любовь, значит всегда быть второй.

Закрыв глаза, откинулась на спинку дивана.

Жизнь начала идти своим чередом. Пока сидела дома, сразу нагрузила себя работой.

Ещё до отъезда в Турцию, я примерно расписала даты и время творческих мастер-классов в студии, поэтому всего за пару часов лишь утвердила для себя рабочий график.

Заявки на участие “полетели” моментально, едва я поделилась постом в социальных сетях. Места бронировали и молодые семьи, и супружеские пары, и даже целые компании. Оно и понятно, праздники — время, когда хочется максимально расслабиться, а мои художественные встречи как нельзя кстати подходят под это описание. Арт-терапия, иначе не назовешь.

Созвонилась с родителями, пообещала вскоре заехать с гостинцами из Турции. Про суд решила умолчать, мама с прошлого раза то не отошла.

Работа, дом. Дом, работа. Именно так проходили дни.

Жаловаться не приходилось, я люблю дело, которому посвящаю своё время. Видеть вдохновленные и благодарные лица своих клиентов то, ради чего я каждый день езжу в студию.