Что ж. Как играть попсу, я не знал, а дворовые песни с блатным уклоном к ситуации не совсем подходили, поэтому париться не стал, сыграв две самые популярные в моей детдомовской компании, которые всегда приходилось повторять по нескольку раз. «Группа крови» от «Кино» и «Прыгну со скалы» от «Короля и Шута». Как раз в акустической обработке звучат они весьма неплохо.
Это выступление произвело не меньший фурор, чем первая исполненная мною «Осень». Я срубил бурные аплодисменты, и сразу наткнулся на горящие глаза Абрама.
— Превосходно! — выдохнул он. — Нет, конечно, надо будет поработать, сделать аранжировку…
— Можно? — я кивнул на стоявшие у стены электрогитары, все же решившись запилить какой-нибудь соляк в стиле Гэри Мура. Выпендриться, так сказать…
Помнится, я вроде разучивал пару самых известных его песен вроде «Still Got the Blues». Как раз её исполнить и можно. Понятное дело, что петь на английском сейчас не стоит. Во-первых, мои вокальные способности совершенно не для этой песни, а во вторых, черт его знает, как отреагирует народ, если князь Черногряжский вдруг запоёт на английском. Тем более иностранным языкам здесь не обучали ни в гимназии, ни в Академии. Мол, хочешь выучить — оплачивай учителя.
Да и последние полгода я вообще не тренировался, поэтому существовала большая вероятность облажаться. Правда, это меня совершенно не пугало. Как не пугало и то, что у прошлого Павла Черногряжского в поместье не то что электро, но даже обычной не было.
Кроме того, свою роль сыграло и то, с каким неподдельным восхищением смотрели на меня участники группы. Не знал, что я, оказывается, настолько тщеславен. В общем, под изумленными взглядами моих спутников и любопытными музыкантов во главе с их продюсером, я взял гитару. А потом произошла заминка. Но Иван понял меня без слов. Он быстро подключил ее к усилителю с колонками, стоявшими здесь же.
Я пробежался пальцами по струнам. Звук так себе, но на безрыбье, как говорится, и рак рыба. А дальше я выдал соляк из самой известной песни господина Мура.
М-да… Когда отзвучал последний протяжный визг, поднял глаза на слушателей и невольно вздрогнул. Похоже, переборщил… Что-то уж слишком «магическое» действие оказало на них мое исполнение. Народ просто провалился в медитацию. Вот уж не ожидал, что она подействует на них таким образом. Первым, как и положено, пришел в себя господин продюсер «Зловещих мутантов», а за ним и все остальные.
— Вы… вы… можете показать, как это играется, — выпалил Иван.
— Ты же можешь, Павел? — мгновенно вмешалась очнувшаяся Мария, видимо, вспомнив, что сама назначила себя моим менеджером.
Я кивнул.
— Тогда, если позволите, я хотел бы обсудить с вами, госпожа…
— Княжна Фонвизина!
— С вами, княжна Фонвизина, и с вами, князь Черногряжский, возможность приобретения прав на прозвучавшие сегодня композиции.
Мы отошли в сторону, оставив остальных обсуждать зрелище, свидетелями которого они только что стали. Не буду описывать начавшийся торг, в коем Мария нисколько, на мой взгляд, не уступала противостоящему нам еврею, в результате добившись его уважительного взгляда. Итак, три исполненные мной песни были проданы оптом за восемьдесят тысяч рублей. Еще двадцать тысяч Абрам выложил за соляк! Итого: сто тысяч! Охренеть просто. Я уже мысленно потирал руки, планируя неслабо так заработать на продаже. Это ж надо будет припомнить… Так-то с десяток хитов я точно по памяти накидаю. Правда, своей гитары у меня пока нет…
Последние слова я произнес вслух, и Абрам, услышав их, широко заулыбался.
— Иван! — крикнул он, и спустя несколько минут мне вручили акустическую гитару… Ту, на которой я сегодня исполнял песни классиков русского рока.
— Подарок! — не принимая возражений заявил мне вокалист группы «Зловещие мутанты» под отеческим взглядом своего продюсера.
Я поблагодарил… Гитара показалась мне весьма качественной. И, судя по всему, дорогой. Мне даже выделили для неё матерчатый футляр, и тот сразу пристроился на моем плече. После этого мы обменялись контактами с Адамом и Иваном, и я вернулся к своим спутникам.
Получил порцию заслуженных комплиментов, на этот раз — в свой адрес, и мы отправились отмечать наш творческий вечер в клуб. Самое интересное заключалось в том, что без костюмов «Зловещих мутантов» никто и не узнал. Поэтому, придвинув еще один стол к нашему, мы расположились на балконе, не привлекая лишнего внимания (и да, Великая княжна вновь включила маскировку).
Следующие два часа прошли в весьма дружеской и позитивной атмосфере. Появившийся Молчанов подтвердил, что сегодня мы гуляем за счет заведения. И мы гульнули. Постепенно наша компания осталась на балконе одна: часть посетителей ушла, часть отправилась вниз, на танцпол. Так что нам никто не мешал.
Ребята из «Зловещих мутантов» оказались вполне себе приятными собеседниками. Никаких «звездных болезней» я у них не заметил. С другой стороны, здесь, думаю, сыграло свою роль присутствие на нашей тусовке Софьи Шуйской. Рядом с ней о любой «звездной болезни» забудешь напрочь.
Часам к трём утра «эпическая» тусовка подошла к концу. Наши друзья-музыканты, видимо, на радостях от встречи с членом императорской семьим и приобретением новых песен, слегка перебрали со спиртным и едва ли не дремали всей четвёркой. Заметив это, Адам церемонно откланялся и увел полусонных «звезд» отдыхать, при этом не забыв снова сунуть мне визитную карточку. Чуть погодя домой собрались отчалить и мы.
Стоило спуститься с балкона, как Молчанов появился вновь. Глава СБ «Падающей звезды», несмотря на четвёртый час утра, выглядел на удивление свежо.
— Ваше Императорское Высочество, — поклонился он Софье, которая, как и мы все, выглядела немного уставшей. Хотя нет. Все, кроме меня.
Иметь рядом личную эльфийку — это натуральная имба. Если бы не Иви, я бы, наверное, уже несколько раз заснул. А так, легкое воздействие магией — и я опять как огурчик. Кстати, как я понял, Великая княжна была крайне удивлена моей ушастой целительницей. Не удержавшись, она все же спросила, как это у меня получилось… Пришлось весело сообщить ей, мол, я настолько обаятельный, что эльфийки вешаются на меня сами. Ответом мне был скептический хмык, и больше вопросов мне задавать не стали.
— А вы как сейчас полетите-то? — поинтересовался я у Шуйской, когда мы вышли на крышу, где располагалась стоянка. Сейчас она практически пустовала, и, кроме нашего сиротливо стоявшего летта и еще трёх чуть поодаль, больше никого и не было.
— Есть предложения? — Софья лукаво посмотрела сначала на меня, а потом на Марию.
— Я предложила княжне отправиться с нами, — ответила на мой озадаченный взгляд Фонвизина.
— Кхм, — кашлянул я, окидывая взглядом остальных. Похоже, такая перспектива никого не пугала, а, наоборот, только радовала. Это я один, что ли, такой мнительный? — А вас не хватятся? — обеспокоенно поинтересовался я, вновь повернувшись к княжне.
— Я ведь уже говорила, — покачала та головой, — нет, не хватятся. Думаю, если я вернусь во дворец часов до двенадцати, то моего отсутствия никто и не заметит.
Странно это, конечно… Надеюсь, она знает, что делает. К тому же, повторюсь, ни у кого из моих спутников никаких вопросов не возникало. Видимо, занудством среди нас всех отличаюсь только я.
Итак, загрузившись в наш «супер-премиум» флаер, мы отправились в Фонвизинский особняк. Добрались быстро. Несмотря на позднее время, встречал нас всё так же с иголочки одетый дворецкий. Мария, правда, сразу же отправила его отдыхать, заявив, что мы прекрасно разберёмся сами.
Глаза у нас и правда слипались от усталости, так что все быстро разошлись по комнатам. Шуйской Мария выделила какой-то особый номер. По крайней мере, по ее словам. Уж не знаю, что там было такого особого, но «ее высочество», пожелав всем спокойной ночи и неожиданно обняв и поцеловав меня на прощанье, ушла вместе с хозяйкой дома.
Я же после такого оригинального прощания вновь стал объектом пристального внимания. Особенно мажорок. Вообще, как мне показалось, сегодняшний наш поход сильно изменил их отношение ко мне, и, по-моему, не только ко мне, но и к Волконским. Правду говорят: чтобы сдружиться, надо вместе подраться.
