Я убираю пистолет в кобуру, еще раз оглядываюсь по сторонам, прежде чем поднять этого засранца за плечи и оттащить. Быстро звоню уборщикам, чтобы они пришли как можно скорее, и делаю еще один звонок братьям, сообщая, что нам нужен дополнительный парковщик на вечер.

Я делаю глубокий вдох, и наконец-то мне становится легче дышать. Горло больше не сжимается, и грудь спокойно поднимается и опускается. Я расправляю рукава рубашки. С каждым движением сердцебиение успокаивается. Надеваю запонки, разглаживаю складки на рубашке, а затем иду к траве, чтобы взять пиджак и надеть его.

Открыв дверцу машины, я замираю, ожидая услышать какой-нибудь шум, который может доноситься из шатра. Ничего. Музыка льется из него, кружась вокруг меня в прохладном ночном воздухе, и уголки моих губ поднимаются вверх, когда я сажусь за руль. Нажимаю на педаль, шины визжат, и запах резины проникает в машину за мгновение до того, как она вырывается вперед.

Я пересекаю мост, сильный порыв ветра заставляет меня сбросить скорость. Я проезжаю мимо любимой пиццерии Джуда, находящейся в самом центре города.

Без проблем добираюсь до места, которое мне прислал Джуд в сообщении. Как он и говорил, красная дверь ярко освещена на полпути по темному переулку. Если бы я не был обязан Джуду жизнью, вряд ли бы пришел. Но когда мы были подростками, он однажды спас меня, поэтому я его должник.

Стучу в дверь три раза, прежде чем маленькое прямоугольное окошко открывается, и я вижу пару глаз, уставившихся на меня.

— Пароль.

Я смотрю на свой телефон, чтобы убедиться, что все правильно записал.

— Рождество на стероидах, — как же я устал от подобного дерьма.

Дверь открывается в темноту. Как только я переступаю порог этого злачного места, громила отводит мои руки назад, отчего боль пронзает больную руку до локтя. Кто-то тычет мне в лицо пистолетом, прижимая холодный металл к виску. Он вдавливается в кожу и впивается в мой череп. Это заставляет меня зарычать. Кем, блядь, эти люди себя возомнили?

Мой взгляд скользит к человеку с пистолетом. Он выглядит так, будто перенюхал кокаина, но ему все равно мало. Я оскорблен тем, что они не прислали за мной кого-нибудь помощнее. Это парни, на которых можно все свалить, если что-то пойдет не так. Сомневаюсь, что они смогут сложить два и два.

— Ты друг Джуда?

Ублюдок.

Мой желудок сжимается, а грудь напрягается. Мы с Джудом дружили всю жизнь. Я никогда не думал, что он меня подставит.

— Нет, никогда не слышал о нем, — сердце учащенно бьется, пока я осматриваюсь по сторонам. Мой дед научил меня сохранять спокойствие во время азартных игр, но этот урок оказался гораздо более ценным для меня в других сферах жизни.

Жесткая, холодная рукоятка пистолета бьет меня по лицу, застав врасплох. Из-за силы удара челюсть толкается влево, и мне требуется все самообладание, чтобы не наброситься в ответ. Челюсть болит, но я не шевелю ни единым мускулом, даже когда металлический привкус крови наполняет рот. Я дышу через нос, мои ноздри раздуваются, пока пытаюсь сдержать свой гнев. Мою сломанную руку крепче тянут за спину, и она протестует с резкой болью.

— Давай, шутник, — парень, заламывающий мне руки, выталкивает меня в коридор и ведет по лестнице в большую открытую комнату, где на столах разбросаны наркотики.

Тут голые женщины работают за денежными станками, что ж интересный выбор бизнеса, но Джуда нигде не видно. Во что, блядь, он меня втянул? Я пропускаю свой день рождения из-за этого дерьма. Черт!

Мой взгляд падает на открывающуюся дверь, и входит другой парень, стирая с рук что-то похожее на кровь. Какая-то часть меня надеется, что это кровь Джуда, и он получил ценный урок, но я знаю своего лучшего друга. Он слишком удачлив, чтобы это было правдой.

— Нам нужно, чтобы ты доставил для нас кое-какой товар на том новеньком грузовом судне, которым ты владеешь.

— Я не занимаюсь наркотиками, — категорично отвечаю я.

Он качает головой и бросает на меня взгляд, как бы говорящий: «Это раньше ты никогда не имел дел с наркотиками». Станки останавливаются, и шуршание пакетиков, в которые фасовали наркотики, затихает.

— Я удивлен, что человек твоего положения не хочет оттяпать часть пирога, — он открывает пакет на столе и погружает в него кончик ножа.

— Думаю, такой человек, как я, может принести вам больше пользы в других сферах. Я не курьер. Я не стал бы миллиардером, выполняя чьи-то поручения. Может, ты расскажешь мне, как планируешь развивать свой бизнес, а там посмотрим.

Станки снова оживают, и все возвращаются к работе. Я не буду помогать этому придурку, но мне интересно, кто владеет этим местом. Это мой город, и все отдают дань уважения Моретти.

— Я торгую наркотиками, а не делаю ставки на спорт.

— Конечно, но и то, и другое завязано на наркоманах. И наркотики, и спорт — это путь к чему-то большему и лучшему.

Этот тупой хуесос явно не подумал об этом, но, услышав мою догадку, улыбается мне. Я управляю крупнейшей в стране империей спортивных онлайн-игр. Это одна из многих вещей, которыми я занимаюсь.

— Почему бы тебе не рассказать мне, как наш общий друг Джуд замешан во всем этом? — затем, когда наступит подходящий момент, я убью этих парней. Я уже в ударе, так зачем останавливаться на парковщике?

— Честно говоря, я не поверил ему, когда он сказал, что сам Сорен Моретти придет и погасит долг, но я все же отрезал ему палец, не волнуйся, это была только половина мизинца. Он пустое место.

Есть причина, по которой люди боятся братьев Моретти, и она не имеет ко мне никакого отношения. Я рационален. Спокоен. Но мои братья злобные ублюдки, и вместе мы правим этим городом. Этот выродок прожил свой последний день, как только я выберусь отсюда.

— Ты выглядишь не таким уж устрашающим, как заставляют верить слухи, — продолжает идиот.

— И что же это за слухи?

— Что ты смертельно опасный босс мафии Моретти.

Приятно слышать, что Джуд не воткнул мне нож в спину. Представляю, как мои братья будут смеяться надо мной, когда я скажу им, что эти парни считают меня главным. Первое, что я сделаю, когда увижу Джуда, верну его в реабилитационный центр. Третий раз должен быть удачным.

Меня пинают сзади и швыряют вперед, что вырывает меня из моих мыслей. Если бы я захотел, то смог бы справиться с тремя парнями в комнате, но я не знаю, сколько еще людей скрывается поблизости.

— Нам также нужна защита, — жадный ублюдок. Они всегда хотят большего.

— А теперь скажи мне, мы друзья или враги? — мой голос спокойный, ровный, без намека на презрение. — Друзья помогают друг другу, защищают. Но сейчас я не чувствую себя твоим другом.

Я ненавижу притворство, но это именно то, что нужно. Я вынужден лгать, говорить им то, что они хотят услышать, чтобы выбраться отсюда целым и невредимым.

Мужчина за моей спиной отпускает мои руки и вытаскивает стул из-под одной из обнаженных женщин, ставя его рядом со мной.

— Я лучше постою, как и остальные мои друзья, — я смотрю на каждого из мужчин, — давайте начнем с того, сколько Джуд вам должен.

— Три куска.

Я достаю из кармана пачку денег.

— Вот первая тысяча. Это все, что у меня сейчас есть. Остальное я верну вам завтра, — я поправляю пиджак, и их взгляды устремляются на мою перемотанную руку. В ближайшие несколько дней мне придется воздержаться от ударов кулаком.

Я протягиваю здоровую руку для рукопожатия, не зная, разумный ли это шаг. Я бы предпочел, чтобы мои кости больше не ломались, и могу сказать, что он думает именно об этом.

Он поднимает руку и пожимает мою. Чем быстрее я уберусь отсюда, тем лучше. Я запоминаю каждое лицо и планирую смотреть им в глаза, когда всажу пули им в головы.

— Приятно иметь с тобой дело, — отвечает парень.

Он наклоняет голову, и двое мужчин, которые привели меня сюда, поворачиваются. Я выхожу вслед за ними.

Закипаю от ярости, когда добираюсь до своей машины и сразу же звоню Джуду. Звонок переключается на голосовую почту. Этот ублюдок просто игнорирует мой звонок. Джуд никогда не предавал меня раньше; это должно быть какое-то недоразумение. Череда проклятий слетает с моих губ, когда я трижды стучу по рулю. Минуту назад я чувствовал себя таким спокойным и собранным, но это ощущение быстро исчезло. Мне нужно оставить Джуда с его проблемами, хотя это не так просто.