Я рассказал. Почти без утайки.

— И вы не подали жалобу на своих друзей? — поразился хоппер.

— Они были вынуждены нападать, — произнёс зуммда. Голос у него был мягкий, но какой-то бесполый. — Их чувство опасности сообщило, что иначе погибнут все. Так?

— Так, — подтвердил я. — И они старались подставиться мне. Очень аккуратно, конечно. За что же мне их винить…

Хоппер размышлял.

— Кто бы ни был твоим врагом, землянин Никита, он поступил крайне опрометчиво. Он нарушил второй постулат Контроля. Деструктивное пресекается, а разрушение огромного здания и тысячи потерянных жизней — деструктивно. Использование термических зарядов подобной мощности вызовет реакцию Контроля.

— Вы не будете искать преступников? — удивился я.

Майор оскалился.

— Будем! Контроль наверняка найдёт их раньше. Наши возможности несравнимы. Но мы постараемся. Всегда есть шанс проявить себя.

«Если только покушение не устроил сам Контроль», — подумал я. Но, разумеется, смолчал.

— Вы можете ещё что-то сказать о хоппере, с которым произошёл конфликт?

— Да, — осторожно произнёс я. — Это был Разрешающий Последние Сомнения из линии Несущих бремя.

Майор болезненно сморщился, даже кожа на лобных буграх натянулась до блеска.

— Вы ведь тоже из Несущих бремя, — сказал я. — Можно вопрос?

Хоппер молчал, и я счёл это разрешением.

— Ваш народ очень активно участвует в поддержании порядка. Не только те, кто служит в полиции… или возвысились до Контроля… Вы законопослушны и добры.

Никакой реакции.

— Почему тогда большинство преступников и наёмных убийц — тоже из ваших?

— Это сложно, — ответил майор.

— Я могу объяснить вам, Никита, — снова встрял зуммда. — Хопперы от природы склонны к строгой иерархии, соблюдению ритуалов и обрядовому поведению. В этом нет ничего дурного, все мы, даже продвинувшиеся в Слаживании, несём следы своего происхождения. Но, будучи едины в стремлении к порядку, хопперы по-разному за него борются. Кто-то строго соблюдает нормы закона, а кто-то берёт на себя бремя решения, когда закон ошибается. Ибо ошибаются все.

— Хватит, — прервал его майор.

— Я всего лишь пояснил, — любезно ответил зуммда и замолчал.

— Даже если он считал, что должен меня убить, это его не извиняет, — сказал я. Подумал и добавил: — Остальные-то чем виноваты?

— Полиция будет расследовать, Контроль будет проверять, — успокоил меня хоппер. — К вам нет претензий, я не одобряю поведение своего сородича.

На этом мы и закончили нашу беседу.

Я подписал и подтвердил на камеру протокол, майор остался размышлять над случившимся, а зуммда вывел меня из участка. Два с лишним метра роста, твёрдая колючая кожа тёмно-песочного цвета, широченные плечи… Интересно, если мы подерёмся, смогу я его убить голыми руками?

Но зуммда был добр и приветлив. Он вызвал и оплатил мне такси, велел не беспокоиться о возврате одежды и даже пообещал лично оформить восстановление документов и получение компенсации за сгоревшие ценности. Из ценностей у меня было лишь несколько разовых телефонов, немного наличных денег и дешёвая шпага, но я спорить не стал. Лишь попросил завезти меня по пути в оружейную мастерскую.

В мастерской я не задержался. Забрал заказ, поблагодарил мастера и порадовался тому, что оплатил работу заранее.

Часа через два такси высадило меня возле дома. Я поднялся на стилобат, задумчиво постоял, глядя на дверь. Детекторы давно меня отсканировали, но охранная система не спешила. Я сам её так программировал.

Так что я развернул рапиру, бережно замотанную в шёлковую ткань. Посмотрел на иссиня-серое лезвие, совсем недавно бывшее плотью Тао-Джона. Мастер использовал лучшие виброрукоять и гарду, но лезвие сделал заново, из принесённого мной металла.

Наверное, не может быть лучшего посмертия для воина, чем стать оружием.

Я даже не стал включать виброрежим, режущая грань клинка и без того была заточена на совесть. Показал двери «фак». Взмахнул рапирой и отсёк себе палец.

Почти не больно.

Замки на двери щёлкнули, открываясь.

Самое лучшее доказательство того, что я — это я, верно?

Несколько раз сжав и разжав кулак я подумал, что зафиксировать этот миг у меня никогда не получается. Вот палец был, вот его нет, вот он снова есть.

Ну и ещё брызги крови вокруг, и две отрубленные фаланги где-то под ногами… Я поискал их взглядом, но дурацкий палец ухитрился отлететь вниз со стилобата.

Ладно, не стану искать. Какая-нибудь местная крыса или особо тупой мусс сожрут ночью. Мне, в общем, плевать — моя ДНК давным-давно есть у всех заинтересованных сторон.

Я вошёл в свой дом, рапиру поставил в стойку к оружию. Торжественно сказал:

— Тебе будет хорошо у меня, Тао-Джон.

Рапира, разумеется, не ответила. Я бы на её месте не ответил, даже если бы мог — мало ли напыщенных сентиментальных глупостей произносят старики. Но мне показалось, что это будет правильно, разговаривать с куском металла будто с живым товарищем. Со мной такого не получится, чёрт побери. Никто не станет хранить мой пепел в вазе, пить вино из черепушки или навещать могилку — её ведь тоже не будет.

— Что же мы имеем, — идя по коридору, бормотал я. В коридоре пахло озоном и дезинфекцией, дом вычистил весь маршрут юного Павлова от возможных жучков, электронных или биологических. — Мы имеем последнюю зацепку — текучего биоробота ани. И если у меня не получится ничего узнать, то расследование можно считать закрытым. Э-хе-хе. Или ну его к чертям собачьим? Идут они все лесом, у меня книжек и сериалов на сотню лет жизни хватит…

Говорить вслух — это очень хорошая привычка. Никогда ведь нельзя быть уверенным, что избавился от всей прослушки. А когда человек параноидально следит за безопасностью, то произнесённое им в одиночестве всем кажется искренним.

Для полноты картины я ещё поковырялся пальцем в носу. Потом пошёл в душ.

На допрос ани я никакой надежды не возлагал. И спускать произошедшее никому не собирался.

Вымывшись холодной водой (что-то мне сегодня совсем не хотелось горячей), я обтерся, вышел из душа, достал из холодильника бутылку пива. Сел перед экраном.

— Открыть данные от Тонсо.

Старый хро потрудился на славу. Я хмыкнул, глянув на десятки файлов, набитых информацией о семействе Павловых, и отложил их изучение на потом.

Информации про ани было совсем немного. Тонсо изложил её своими словами, никаких ссылок и комментариев не добавил.

«Ани отправлен на Граа четверо суток назад по запросу Контроля с линкора Стерегущих, вышедшего в планетарное пространство трое суток назад. Местонахождение неизвестно. Причина запроса неизвестна. Возвращение на линкор не предусмотрено. Линкор по-прежнему находится в пространстве Граа».

Я глотнул пива.

Что странного в этой информации?

Во-первых то, что Тонсо туманно назвал данные необычными. При этом о запросе Контроля Стерегущим сказал сразу и без затей. Значит, его смутило что-то другое.

Во-вторых, никаких предположений он не высказал. Видимо, не хотел навязывать своё мнение, ждёт, как отреагирую я.

Ну, давай думать…

Ани отправлен Стерегущими. Это и так понятно, если биоформа используется лишь ими.

Запрошен Контролем. При этом Контроль своё вмешательство отрицает.

Ани возвращать не станут, ну это понятно, несчастные ублюдки, по сути, одноразовый разумный инструмент…

Что тут меня напрягает?

Линкор. Огневая мощь линкора чудовищна, это гигантская махина, которая болтается на окраинах миров Слаживания. Присоединение новых миров, даже куда более развитых, чем Земля во второй половине двадцать первого века, осуществляется крейсером или парочкой фрегатов. Для операций внутри территории Слаживания линкоры избыточны. Сколько их всего? Наберётся ли десяток? Ну… может, два десятка… хотя сомнительно. В мирной системе Граа, где находится столичная планета сектора, линкору делать нечего. Собирают и обслуживают их на военных базах, расположенных в пустых необитаемых системах, где полно рудных астероидов и будет меньше жертв в случае катастрофы.