Иден изо всех сил старалась открыть глаза, но это оказалось совсем непростым делом. Тогда она попыталась определить, где находится и что случилось с ее бедной головой. Мозги казались тяжелыми, и мысли едва пробивались из глубин сознания. Она знала, что обязательно должна вспомнить что-то важное, но вот что именно, никак не могла сообразить.

Потом она услышала рядом знакомый голос и смогла наконец разомкнуть веки. Джаред Макбрайд стоял у окна и разговаривал по телефону. Лицо его было мрачно, голос звучал сердито.

«Надо вставать, – подумала Иден. – Боже, да за окном уже белый день, а я все еще валяюсь в кровати. Такого прежде не бывало. Всегда находились дела, которыми следовало заняться с утра. Например, собрать Мелиссу в школу или…»

При мысли о дочери в голове прояснилось и память вернулась. Вскрикнув от ужаса, Иден попыталась выбраться из кровати, но тело слушалось плохо, и она забилась как рыба, не в силах справиться с собственными мышцами.

Она услышала, как Макбрайд сказал «Мне пора»; потом он оказался рядом и принялся укладывать ее обратно в кровать.

– Полежи еще немного. – Он положил прохладную ладонь ей на лоб. – Все будет хорошо, слышишь?

– Что случилось? Где Мелисса? – Она схватилась за его руку как за спасательный круг.

Он присел на кровать.

– Ты себя так странно чувствуешь, потому что я дал тебе две снотворные таблетки, которые нашел у тебя в ванной комнате. Нужно, чтобы в ближайшее время ты сохраняла спокойствие.

– Что с ней? – со слезами на глазах спросила Иден.

– Все случилось в половине четвертого утра. Был сильный дождь, а мы с тобой… – Джаред отвел взгляд, и мышцы его напряглись. – Я ничего не слышал. Должен был, но не слышал.

Он смотрел в сторону, и Иден знала, что он винит в случившемся себя. Если бы он не поддался искушению и не занялся с ней любовью, то услышал бы машину.

– Твоя дочь села в машину и уехала в аэропорт, который находится в Гринвилле.

– Это далеко, – пробормотала Иден, пытаясь хоть немного успокоиться. Сердце колотилось так, словно она только что бежала стометровку на время.

– Далеко. Один из наших людей следовал за ней, и до аэропорта она добралась благополучно. Там она встретилась с каким-то человеком… Из-за дождя было плохо видно…

– Это Стюарт!

– Нет. У нас есть фото твоего зятя, и это точно не он. Кроме того, мы прекрасно знаем, где сейчас Стюарт. Он под наблюдением.

– Под наблюдением, – прошептала Иден, в первый раз в жизни пожалев Стюарта. – Он не свободен, как и я…

Джаред погладил ее по голове:

– Да, за ним присматривают, как и за тобой. Это делается для вашей же безопасности. А твоя дочь встретилась с человеком гораздо старше Стюарта. Он высокий, худой. Сейчас мы пытаемся установить его личность и понять, не он ли стоит за всем, что здесь происходит. – Спокойствие вдруг изменило Джареду, и он рявкнул так, что Иден вздрогнула: – Какого черта ее куда-то понесло в такую рань?

– Но ведь она ничего не знает об опасности, которая существует в доме, об угрозе, которая нависла над нами.

Иден стало дурно при мысли, что Мелиссу могли похитить. Где сейчас ее девочка, что с ней?

– Наш человек шел за ними, но кто-то заметил, что он вооружен, а ты знаешь, что сейчас творится в аэропортах. Он и рта не успел открыть, как его повалили на пол и надели наручники. Он видел, как Мелисса и встретивший ее человек уходят, но ничего не мог сделать, потому что копы не слушали его.

Иден попыталась сесть, но смогла лишь приподняться на локтях.

– А может, это кто-то, кого Мелисса знает, – с надеждой проговорила она. – Отец Стюарта, например. Я сама с ним никогда не встречалась и даже не знаю, как он выглядит, но вдруг это он?

– В машину нашему агенту подбросили записку. Там сказано, что с нами свяжутся.

– Свяжутся? Но кто и зачем?

Джаред встал и отошел к окну.

– Не знаю. Мы все еще ровным счетом ничего не понимаем. – Он бросил на Иден быстрый взгляд. – Прости. Но расследование пока не дало результатов.

Иден упала на подушки, и из глаз ее полились слезы.

– Зачем ты накачал меня этой дрянью? Я не могу двигаться и думать нормально тоже не могу…

– Я сделал это, чтобы ты успокоилась и не смогла впутаться в новые неприятности. Я хочу отправить тебя в какое-нибудь безопасное место.

– Нет! – Иден хотела крикнуть, но получился лишь шепот. – Я хочу быть здесь, я буду ждать известий от Мелиссы.

– Твоя дочь… – начал было Макбрайд, но тут раздался стук в дверь. Джаред вышел. Иден тщетно вслушивалась в приглушенные голоса за дверью. Когда Джаред вернулся, Иден испугалась, что он получил дурные вести, потому что он отводил взгляд, но тут у Макбрайда зазвонил телефон, и, послушав, он протянул трубку Иден: – Это Гренвилл. Он хочет поговорить с тобой. Утверждает, что узнал нечто важное.

Иден взяла трубку, а Джаред взбил ей подушки и помог сесть повыше.

– Брэд, – прошептала она, и Макбрайд отвернулся – так тяжко ему было слышать робкую надежду и облегчение, которые звучали в ее голосе. Потом он справился с собой и сел поближе – так, чтобы слышать разговор.

– Иден, с тобой все в порядке? – с тревогой спросил Гренвилл. – Голос у тебя ужасный.

– Мне дали какое-то лекарство… – Она опять начала тихо плакать. – Ты слышал про Мелиссу?

Джаред забрал у нее трубку:

– Гренвилл? Это Макбрайд. Что вы узнали?

– Что случилось с дочерью Иден? Преждевременные роды?

– Мы не можем долго занимать линию. Если то, что вы хотите сказать, не имеет особой важности…

– Я думаю, имеет. Вы знаете, что Иден написала книгу об истории рода Фаррингтонов?

Макбрайд удивленно воззрился на лежащую на кровати Иден.

– Ты написала книгу про историю рода Фаррингтонов? – спросил он.

– Да, то есть нет. Ну, это про них, но имена изменены, и я сделала некоторые литературные дополнения.

– Ты написала книгу и даже не сказала мне об этом? Что еще ты от меня скрыла?

– Я и не думала ничего скрывать! Это вовсе не секрет. На сегодняшний день рекламная кампания должна уже начаться… Ты же читал материалы, которые на меня собрали агенты ФБР. Неужели там не упоминалось, что я написала книгу?

– Кажется, нет, но надо еще раз посмотреть…

– Макбрайд! – кричал в трубку Гренвилл. – Спросите Иден о головоломке, о шифре, который был вырезан на внутренней стороне двери.

– Он спрашивает…

– Я слышала. – Иден села повыше. – На чердаке есть дверь, на которой вырезано четверостишие. И я просто скопировала его для своего романа. Он что, разгадал шифр?

– Она хочет знать, разгадали ли вы шифр, а я хочу знать, какой шифр!

– Это загадка, – пробормотала Иден. – Никто не знает, кто вырезал эти слова на чердаке и что они значат. По-моему, это никогда особо не интересовало Фаррингтонов.

– Гренвилл, что вы узнали?

– Я думаю, что текст вырезал Тиррелл Фаррингтон и что эти слова имеют отношение к его ужасным картинам.

– Вовсе они не ужасные, – прошептала Иден.

– А что за шифр? – допытывался Джаред. – Он может помочь нам раскрыть похищение?

– Похищение? – Голос Гренвилла сорвался на крик: – Боже мой, но кого похитили?

– Я не могу говорить об этом по телефону. Где вы?

– Еду в Арундел. – Брэд заговорил гораздо тише: – Мелиссу похитили?

– Да, – неохотно ответил Джаред. – Что еще вы выяснили?

– Если мои подозрения верны, то это может объяснить причину похищения Мелиссы. Я не уверен, но думаю, что речь идет о миллионах… Вот что, Макбрайд, давайте попробуем это выяснить прямо сейчас. Снимите одну из картин Тиррелла, отнесите в ванную и облейте водой.

– Вы думаете, под слоем краски что-то есть?

– Там может что-то быть. Проверьте, хорошо? Я буду у вас часа через два. И, Макбрайд, я вас очень прошу, позаботьтесь об Иден. У вас нет детей и вам не понять, что она чувствует…

Джаред захлопнул телефон и почти бегом покинул спальню. Через минуту он вернулся с картиной.