– Один коктейль, – сказала она. – Но только один. Я так перенервничала сегодня из-за ожерелья, что если не выпью, то вообще не засну. А кстати, что вы сделали с ожерельем?
Джаред вынул его из кармана и бросил на кровать.
– Пока я готовлю коктейли, вы можете снять с себя эту рубашечку, надеть ожерелье и думать о чем-нибудь приятном.
– Уже бегу, – хмыкнула Иден, и Джаред улыбнулся. Возле двери он остановился.
– А может, я могу как-то помочь вам справиться с этой грудой макулатуры? – кивнул он на стопку рукописей на полу.
– Ну… среди них есть один детектив, где речь идет об убийстве проституток, а я терпеть не могу редактировать такие вещи, потому что не очень-то разбираюсь в специальной терминологии и жаргоне. Если бы вы могли его прочесть и написать рецензию, было бы просто здорово. К тому же издательство будет в восторге, получив отзыв эксперта.
– Я это сделаю, – кивнул Макбрайд, – но с одним условием.
– Каким? – Она сразу же насторожилась.
– Вы разрешите мне включить телевизор. Я могу одновременно читать и смотреть.
– Ладно. Только звук потише, потому что я не могу одновременно слушать и редактировать рукописи.
– Прекрасно. Коктейль с ягодками уже в пути.
Прошел час. Рукописи валялись на полу, а Иден и Джаред смотрели старую комедию и веселились как дети. Джаред устроился на стуле у кровати, а Иден подложила под спину подушки и сидела в постели. Они провели эту ночь как старые добрые друзья и растроганно улыбались друг другу, расставаясь на рассвете.
Глава 16
Иден проснулась от громкого и резкого звука. Чертов телефон! Не открывая глаз, она протянула руку к трубке. В ее спутанное сном сознание ворвался голос дочери:
– Мама! Ты не звонила целую неделю!
– Прости, детка, я была очень занята.
Иден не могла открыть глаза – сон решительно отказывался отпустить ее. Наверняка чертов агент что-то добавил вчера в коктейль. Секретное лекарство, от которого люди могут спать сутками. И зачем ему это понадобилось? Неужели его сослуживцы еще не успели как следует обыскать дом? А вдруг они решили тщательно осмотреть все работы Тиррелла Фаррингтона на предмет спрятанных сокровищ? Глаза Иден наконец открылись. Если эти негодяи добрались до полотен бедняги Тиррелла, она их своими руками…
– Мама, ты меня слушаешь?
– Прости, радость моя, я никак не проснусь, – виновато пробормотала Иден. – А который час?
После долгой паузы Мелисса сказала:
– Сейчас десять минут двенадцатого. Мама, ты заболела?
Иден рывком села в кровати и уставилась на часы. Действительно, уже почти день. Да она ни разу в жизни не спала так долго!
– Нет, милая, я не больна и у меня все хорошо. Просто с момента моего приезда сюда все время что-нибудь случается, и я устала. К тому же вчера я очень поздно легла.
– Случается? Что там может случиться, в Арунделе? Это у нас в Нью-Йорке суета и сумасшедший дом!
Иден могла бы рассказать Мелиссе о том, что у нее произошел нервный срыв и она избила человека так, что ему в больнице накладывали швы, что она попала в поле зрения ФБР, получила новую работу, что в ее жизни появились два мужчины… но она не стала ничего говорить. Мелисса через слово повторяла «мама», а это значит, дочь чем-то расстроена.
– Я вовсе не собиралась сравнивать города, детка. Скажи, у тебя что случилось?
– Ничего не случилось, – отозвалась Мелисса с горечью. – Просто я звоню узнать, как ты поживаешь. Ты уехала оформлять наследство и пропала. А ведь это всего второй раз в жизни, когда мы с тобой расстаемся. А ты…ты даже не звонишь! Я беспокоилась!
– Что у тебя случилось? – повторила Иден. – Только не обманывай меня. Я все слышу по голосу. Я же твоя мама…
Мелисса тут же разрыдалась и принялась изливать свои горести и жалобы, коих накопилось немало. Стюарт много работает, и три вечера в неделю Мелисса совсем одна и даже ужинает без него. А когда он возвращается домой, то бывает таким усталым, что его не интересует даже то, как она себя чувствует и сколько раз в день брыкался ребенок. А еще эта готовка! Стюарт сказал, что они не могут каждый раз есть в ресторане – это слишком дорого. И даже заказывать еду на дом тоже каждый день нельзя, и теперь Мелиссе приходится готовить ужин.
– Я не умею готовить! – всхлипывала Мелисса.
«А ведь я пыталась тебя научить, и не раз», – подумала Иден, но вслух этого не сказала.
– Справа от холодильника в шкафчике есть кулинарные книги, – начала она.
– Я знаю, где лежат чертовы кулинарные книги! Мама, мне нужна помощь, а не поучения!
– Прости, детка, – мягко сказала Иден. – Я знаю, что жить вдвоем с мужем и быть хозяйкой дома непросто, но…
– Я хочу быть с тобой.
– М-м? – Иден взяла со столика у кровати сапфировое ожерелье и, поворачивая его так и этак, внимательно разглядывала камни.
– Мама, ты меня слушаешь?
– Да, милая, конечно. Просто… – Иден нахмурилась, прижала трубку к плечу, выбралась из кровати и подошла к окну. Раздвинула шторы, подняла жалюзи. Яркое солнце беспощадно резануло по глазам.
– Черт бы тебе побрал, Макбрайд, – прошептала она.
– Что? Что ты говоришь, мама? Я хочу быть с тобой, потому что скоро мне рожать, а я…
Иден разглядывала ожерелье при ярком дневном свете. Что-то было не так. Какое-то время она работала в ювелирном магазине и несколько раз держала в руках настоящие сапфиры. Конечно, не такие крупные, но… Или все дело в старинной оправе?
– Мама, ты слышала, что я сказала? Я хочу приехать, ты можешь встретить меня на станции?
– На станции? – рассеянно переспросила Иден. – Здесь нет железнодорожной станции, детка. – Она попыталась сосредоточиться на разговоре. – Послушай, Мелисса, носить ребенка нелегко, но ведь у тебя есть Стюарт, и я думаю…
– Я не хочу знать, что ты думаешь! Как ты могла бросить меня именно теперь, когда я так нуждаюсь в тебе?
– Я не бросала тебя, детка. Разве ты не помнишь, как вы со Стюартом обрадовались возможности побыть вдвоем? Когда я уезжала, вы обсуждали планы по ремонту дома.
– Да, я тоже думала, что мы сможем сделать что-нибудь интересное, но ничего не получилось! Стюарт сказал, что раз теперь нам приходится платить за квартиру, то денег на ремонт не остается. А еще знаешь, что он сказал?
Иден вдруг ощутила дразнящий запах. Аромат шел с первого этажа, и некоторое время она просто принюхивалась, потом не выдержала, распахнула дверь и потянула носом. Как вкусно пахнет! Что же такое Макбрайд готовит?
– Что же сказал тебе Стюарт?
– Он считает, что я должна купить подержанную мебель, а потом отреставрировать ее – как ты делала! Нет, ты только представь! Я ношу его ребенка, а он хочет, чтобы я таскалась по всяким помойкам, грузила мебель и занималась столярными работами! Ты представляешь? Разве так нужно обращаться с беременной женщиной?
Иден вспомнила свою собственную беременность. До того, как она встретила миссис Фаррингтон, ей случалось не есть по нескольку дней. А потом она так боялась, что ее сочтут лентяйкой и выгонят на улицу, что таскала коробки с бумагами с чердака вниз и снова наверх.
– Конечно, так нельзя обращаться с беременной, – вздохнув, согласилась она.
– Мама, я тебе надоела своими жалобами?
– Нет, детка, конечно, нет. – Иден слышала, как Макбрайд поднимается по лестнице.
– Завтрак готов! – крикнул он. – Если ты еще не пробовала моих кексов с клубникой, то можешь считать, что жизнь прошла зря.
– Иду, – отозвалась Иден, прикрывая трубку ладонью.
– Мама, это был мужской голос? – В вопросе дочери прозвучали и неодобрение, и удивление.
– Да, но…
– Что в твоем доме делает мужчина? Утром?
– Мелисса, перестань! Я уже взрослая, ты не забыла? К тому же сейчас время ленча.
– Но ведь ты спала, я же разбудила тебя! Мама… мама, ты что, провела ночь с этим мужчиной?
Иден сжала зубы, вдохнула-выдохнула и ответила как можно спокойнее:
