Я замотала головой. Ни за какие коврижки! Просто попробую его там запереть. Больше ничего умного за эти пять секунд выдумать не удалось.
Толкнув первую попавшуюся дверь, как назло, оказавшуюся спальней, мужчина шагнул внутрь и бережно сгрузил меня на кровать. Я трусливо отползла в дальний угол, и спрыгнула с другой стороны, благодарная судьбе хотя бы за эту ненадёжную преграду.
Гер снисходительно усмехнулся и принялся лениво расстегивать рубашку.
— Только предупреждаю, любовь моя, — промурлыкал он, медленно снимая и бросая ее на кровать, — отсюда не сбежать. Вход заблокирован, оконные стекла непробиваемы.
Я тяжело сглотнула, наблюдая, как тот невозмутимо принимается за штаны.
— На помощь звать бесполезно. Звукоизоляция. По законам Гарниан ты официально моя, правящий династ это подтвердил. Так что…
Переступив через сползшие на пол штаны, он с вызовом заглянул мне в глаза, и, не прекращая усмехаться, повернулся спиной, направляясь к ближайшей от входа двери.
Я, всё это время с усилием держа взгляд на уровне полутора метров от пола, теперь не сдержалась и опустила глаза. Фигура Гера, конечно, не чета Ктиарановой, но тоже была вполне эстетичной, мужественной и ладно скроенной. Не будь он такой сволочью, я, возможно, залюбовалась бы… Тьфу! И о чем я только думаю!
Двери, на мое счастье, тут были вполне себе старомодными, так что, как только одна из них захлопнулась за моим тюремщиком, я поторопилась надежно подпереть ее ближайшим стулом. Теперь, если мой враг не врал, и мне точно не выбраться, то стоило хотя бы найти надежное место, чтобы спрятаться, ну, или забаррикадироваться. Сомневаюсь, что от эрбота можно было укрыться в его собственном доме.
Времени было мало, да еще это проклятое платье с тяжеленным шлейфом! Спасибо бабуля, удружила! В данном случае я предпочла бы свадебную экипировку, типа Карательной, с васильком и набором разнообразных боеприпасов.
С тяжело бьющимся сердцем я выбежала из комнаты, и без раздумий бросилась вниз по лестнице, к выходу.
Гер не соврал, дверь оказалась надежно заперта, и я не стала испытывать судьбу и тратить время в попытке набрать нужный код. Окна и впрямь выглядели вполне надежными, так что я метнулась в коридор справа от лестницы с целью найти убежище. Но тут мне не повезло. Все двери были заблокированы, а при малейшей попытке коснуться хоть одной сенсорной панели, та предательски мигала красным. Тогда ничего не оставалось кроме как вернуться наверх, и проверить оставшиеся двери на втором этаже, чем я и занялась с тем же, правда, успехом. Двери не поддавались, категорически отказываясь признавать во мне хозяйку. Да и большой форы мне не дали. Вскоре в начале коридора показался Гер. К его чести, он додумался благоразумно завернуть в полотенчик свои нижние девяносто, чтобы не нагнетать и без того чересчур стрессовую для меня обстановку.
Без лишних снов подойдя вплотную, он схватил меня поперек туловища, перекинул через плечо и поволок в свою берлогу. Я, задохнувшись от возмущения, что есть силы куснула его за ближайшую мякоть. Тот вздрогнул, и, перехватив меня покрепче, опустил с плеча и развернул к себе. Я не знала, чего в его глазах больше: вожделения или же злости.
— Хочешь по-плохому? Ну, как скажешь, — прошипел он, грубо дернув с меня платье.
То с треском поддалось, мигом став на пару сантиметров свободнее. Я ахнула, пытаясь оттолкнуть от себя это чудовище с начинающими уже желтеть глазами. С серыми он был еще куда ни шло, с черными – страшен, а вот с желтыми, очевидно, превращался в настоящего зверя.
Одной рукой схватив за продолжающее жалобно трещать от такого обращения платье, другой рукой он поймал мой затылок, чтобы, зафиксировав голову, прижаться к губам. Но я дернулась из его рук. И от моего резкого движения бисерная лента, удерживающая волосы, зацепившись за чужие пальцы с жалобным звуком порвалась, щедро рассыпав стеклянные камешки по всему полу…
— Так всё! — крикнула я, с невероятным усилием вырываясь, — хватит!
Я смотрела на него с ненавистью, тяжело дыша. С растрепанных волос продолжали падать на пол маленькие бисеринки, раскатываясь кто куда.
— Хватит, — повторила я, не в силах совладать с собственным голосом, и оттого он звучал низко и хрипло, словно чужой, — мне надоело это издевательство! Я живой человек, а не лабораторная мышь, с которой ты можешь вытворять все, что сочтешь нужным! Мне нужно уважение и забота, а не вот это вот всё! Хочешь отношений – строй их как человек. И мне всё равно что ты не человек! Я-то да! И я устала от того, что ты творишь, чертовски устала! Сколько можно вести себя как свинья, а?! — сама не заметив как, я перешла на крик, — почему, если тебя не научили как нужно обращаться с девушками, то это должно быть моей проблемой?! Я надела это платье не для того, чтобы на мне его разорвали, дикая ты тварь! Считаешь, притащил сюда, значит имеешь на меня какие-то там права?? А вот черта с два!! Где твоя совесть, а? Или у вас, эрботов нет даже такого понятия?? Ты вообще понимаешь меня или нет?? Хватит вести себя, как будто тебе все позволено! Думаешь, я буду всё это безропотно терпеть? Ну уж нет! Всё, хватит с меня! Я не позволю с собой так обращаться, ты понял?! — толкнув его в грудь, я обошла мужчину с боку, и, поправляя на ходу остатки платья, быстро зашагала прочь.
Меня трясло, в глазах стояли злые слезы, сердце продолжало колотиться, лихорадочный румянец все еще обжигал мои щеки, а горло болело от криков, и я знала, что это только временная передышка. Сейчас он опомнится и наверняка предпримет что-либо еще. Я уже давно поняла, что с Гером не совладать и не договориться. Чёртов эрбот! Но сдаваться без боя в мои планы не входило… Эх, еще бы знать наверняка, как долго продлятся эти боевые действия до того, как прибудет подкрепление… И прибудет ли оно вообще.
Я планировала найти кухню, так как безумно хотелось запить весь этот дикий стресс. Но попасть туда мне было не суждено. Даже не дойдя до лестницы, я ощутила резкую боль в предплечье, и, дернувшись, с отчаянием отметила Германа, вытягивающего оттуда иглу. Да когда ж они у него уже закончатся то… Перед глазами вмиг все расплылось, а конечности превратились в тряпочное их подобие.
— Не трогай меня, животное, — хрипела я из последних сил, когда тот поднимал меня на руки и тащил в неизвестном направлении. Хотя, скорее, в известном. Тот отвечал мне сдавленным шепотом, укладывая поудобнее в своих руках.
— Хватит брыкаться! На этот раз всё будет так, как хочу я. Мне уже осточертело ждать!
А мне осточертел ты… Кто бы только знал как… Хотя, может шут с ним, наиграется и выбросит, когда надоем? Не-е-ет, это совсем уже дурацкая мысль отчаявшегося человека. Я же совершенно тогда перестану себя уважать…
Отстраненно наблюдала, как он внес меня в уже знакомую комнату и бережно опустив на кровать, избавил от лохмотьев, что еще час назад были шикарным кружевным платьем. Я видела его лицо, полное благоговейного восторга напополам с непередаваемым торжеством. Вся злость и недовольство слетели с него одновременно с тем, как с меня слетело платье. Гер словно не девушку раздевал, а разворачивал драгоценный подарок. Я бы, возможно, и порадовалась бы за него, кабы не одно маленькое но…
Мое горло саднило от жажды, а на теле осталось только мало что прикрывающее полупрозрачное белье. Выражение Гера стало совсем уж зверским, когда тот потянулся к незначительным верхним лямкам, и тогда я предприняла последнюю попытку:
— Я хочу пить.
Казалось, меня даже не услышали. Но нет, он даже отозвался, голосом, который я не узнала бы, насколько тот изменился, став низким и хриплым:
— Чуть позже, любовь моя, — обрадовал он, не отводя глаз от моей полуоткрытой груди.
— Чуть? — усмехнулась я нервно, — а ты самокритичен.
Но Гер был в слишком хорошем настроении, чтобы обидеться на мою шутку. Вместо этого он усмехнулся в ответ, медленно отстегивая одну лямку.
— Не переживай, со временем количество перерастет в качество.
