Я вспоминаю о том, как раньше, когда они по очереди пользовались моим ртом.

Тогда они, казалось, тоже прекрасно ладили.

Лэндон усмехается, словно читая мои мысли. — Это займет время, и не похоже, что они могут просто стереть все, что произошло, — добавляет он. — Но… ты наша. И мы всегда будем предпочитать тебя прошлому и разрыву друг друга на части.

Я ошеломлена. — Ривер упоминал, что они пришли к соглашению, но я никогда не думала, что они добровольно окажутся в одной комнате без меня.

Лэндон мурлычет и покусывает мою шею. — Ну, кто-то же должен тебя кормить. А Винсент давным-давно научил Ривера готовить.

У меня отвисает челюсть. — Правда?

— Правда. Они готовили для тебя, пока мы были здесь.

Я замираю, беспокойство бурлит у меня в животе. — Они не против…

Я даже не успеваю закончить предложение, как он притягивает меня ближе. — Да, — обещает мне Лэндон. — Мы все на одной волне.

Я уступаю ему. Часть меня беспокоилась, что возникнут проблемы, если я выберу Лэндона первым или не заставлю всех троих заявить на меня права одновременно.

Но я должна была догадаться.

— Все это время все было на твоих условиях, — напоминает он мне. — И так будет всегда.

У меня в животе громко урчит, а Лэндон хихикает.

— Тебе нужно что-нибудь съесть, — говорит он.

— Но я не чувствую голода. Я просто хочу снова лечь спать, — настаиваю я.

— Нет. У нас есть, может быть, минут пять, прежде чем ты сойдешь с ума, и у меня возникнет желание трахнуть тебя у стены. Итак, давай убедимся, что ты поела и выпила достаточно жидкости, прежде чем все это произойдет.

Я не утруждаю себя спором с ним, потому что знаю, что проиграю.

Вместо этого я позволяю ему помочь мне одеться и отвести меня на кухню.

37

РИВЕР

Я собираюсь выйти из себя, потому что я, блядь, не знаю, как с этим справиться.

Я стою здесь с Винсентом, пока Лэндон предъявляет права на Скайлар.

Дело не в том, что я ревную; я просто чувствую себя неловко.

Что, черт возьми, мы должны делать, пока Лэндон и Скайлар в моменте?

Я здесь с Винсентом, готовлю.

Я едва могу держать нож, когда нарезаю овощи, гадая, как мне это сделать.

Мой мозг затуманен и более хаотичен, чем обычно. Такое чувство, что я вылезаю из собственной кожи.

— Черт возьми, Кейн, расслабься, — бормочет Винсент, как будто воздух не пропитан течкой и слизью.

Как будто это обычный день и я не собираюсь связывать себя со Скайлар навсегда.

Как будто я не собираюсь быть в стае с Винсентом.

Я рычу на него в ответ, мой внутренний Альфа близок к тому, чтобы оторвать ему гребаную голову.

Я собираюсь убить его, потому что он ее не заслуживает, а она моя.

Я могу терпеть делить ее с Лэндоном, но иметь Винсента на горизонте?

Наличие мудака в нашей стае, который был причиной ее нервного срыва меньше дня назад?

Пошел. Он.

— Привет, ребята, — произносит мягкий голос, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть Скайлар и Лэндона, стоящих в дверях кухни.

Мои руки перестают дрожать.

Лэндон обнимает ее за талию, с нежностью глядя на нее.

Ее сладкий аромат мягко смешивается с ароматом Лэндона.

Их брачная связь установлена.

Но вместо ревности я чувствую… облегчение.

Скайлар в хороших руках у Лэндона, но я буду тем, кто уравновесит их, когда он станет слишком аналитичным и заносчивым. Когда он будет вести себя слишком сильно, как снисходительный придурок.

Я буду нужен ей из-за него.

Мы нужны Омеге.

У меня инстинктивно текут слюнки, когда я смотрю на ее изуродованную брачную железу.

Ее глаза остекленели, а губы слегка приоткрылись, когда она смотрит на меня с вожделением в глазах.

— Ей нужно поесть, — заявляет Лэндон. — И с ней это сложно.

Мои Альфа-инстинкты сосредотачиваются на этой информации.

Накорми Омегу.

Внезапно оказывается, что ничто не имеет значения, пока я не накормлю ее.

Ей нужно поесть.

— Я не голодна, — скулит она, ее прекрасные глаза мечутся между Винсентом и мной. — Просто пойдемте со мной в постель.

О, черт.

Мой член ноет в штанах, отчаянно желая оказаться внутри нее.

— Нет, — говорит Винсент низким голосом. В нем слышится командная нотка, и глаза Скайлар расширяются. — Сначала поешь, — инструктирует он ее, скрещивая руки на груди.

Я не знаю, откуда у него столько гребаного самоконтроля. Как будто ее течка даже не влияет на него. Никто из нас не кончил раньше, но, видимо, я единственный, у кого болят яйца.

— Но я хочу…

— Омега. Ешь. — Винсент больше не утруждает себя тем, чтобы скрывать команду.

Она отрывается от Лэндона и присоединяется к нам на кухне. Я протягиваю руку, чтобы погладить ее по волосам, и она наклоняется навстречу моему прикосновению, прежде чем взять тарелку, которую протягивает ей Винсент.

— Спасибо тебе, — шепчет она.

Я сжимаю руки в кулаки, борясь с инстинктивным желанием спихнуть все с кухонного островка и просто завязать ее там узлом.

Лэндон ловит мой взгляд и ухмыляется.

Мудак.

Но я смотрю, как она ест за стойкой, вгрызаясь в жаркое, которое мы с Винсентом приготовили для нее, и не могу не чувствовать прилив гордости.

Ее тихие стоны наслаждения заставляют мой член подергиваться.

Почему я единственный на кухне теряю контроль?

— Хорошая девочка, — хвалит ее Винсент, и она одобрительно хмыкает.

Держись.

Мне нужно отвлечься. Я не могу больше слушать, как она стонет над кусочками тофу.

Может быть, я тоже что-нибудь съем.

Рядом с ее эспрессо-машиной стоит коробка с макаронами, из контейнера доносится сладкий аромат ванили. Они восхитительны на вид и соблазнительны, как и вся выпечка Скайлар.

— Кто-нибудь хочет макарон? — Я задыхаюсь, изо всех сил стараясь не выглядеть похотливым ублюдком, которым я и являюсь.

— О, — говорит Скайлар, когда я поднимаю крышку. — Я забыла вам сказать.

Я оборачиваюсь и вижу, как ее лицо краснеет, когда она смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

Лэндон хмурится. — Сказать нам что, милая?

Аромат Скайлар слегка меняется, когда она прикусывает губу. Ваниль смешивается с пряностью, в ее восхитительном аромате чувствуется нотка корицы.

— Я приготовила это специально для вас, — говорит она, кладя вилку на тарелку. — Для всех вас троих.

Я открываю коробку и достаю макарон сиреневого цвета. — Ну, черт возьми, тогда я не могу ждать, — говорю я, и мой рот наполняется слюной, когда аромат ванили окутывает меня.

Пахнут вкусно. Я уже знаю, что мог бы съесть всю коробку, если бы захотел.

— Ну, подожди, — выпаливает Скайлар, когда я подношу его к губам. — Там есть особый ингредиент. Прежде чем ты его съешь, я должна сказать тебе, что это такое.

Винсент поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и, нахмурив брови, разглядывает печенье в моей руке.

— Что, ты их зашнуровала? — Я шучу.

Лицо Скайлар становится ярко-розовым.

— Нет, э-э… — она смотрит на Лэндона, который с любопытством наклоняет голову. — Там, э-э…

Даже Винсент выглядит заинтригованным. — Что там, Скайлар? — он спрашивает.

Она прерывисто вздыхает. — Моя слизь, — говорит она тоненьким голоском. — Возможно, я добавила немного своей слизи в тесто.

У меня в мозгу происходит короткое замыкание, когда я откусываю кусочек.

38

ВИНСЕНТ

Я так долго держался.

Мой гон почти в полную силу, но я использую каждую каплю самоконтроля, на которую способен, чтобы сдержать свои инстинкты.

Если не для Скайлар, то для Ривера, который выглядит так, будто у него вот-вот случится гребаный нервный срыв.

Но это печенье — последняя капля.

— Твоя что? — Лэндон ахает, его глаза полны восторга.