— Мне нужно, чтобы ты был начеку, пока мы с Ривером работаем. Я уверен, что пропадут еще Омеги, и…

Я останавливаюсь на полуслове, когда по тротуару разносится аромат. Это аромат Скайлар, но в нем есть химический привкус.

Он горький. Мое сердце колотится в груди, когда я направляюсь по подъездной дорожке к ее входной двери, которая сейчас открыта.

— Лэндон? — Спрашивает Винсент, когда я толкаю дверь и врываюсь в ее парадную дверь, следуя за химическим запахом по всему дому.

Ее нет в этом гребаном доме.

— Скайлар? — Я кричу, паника сжимает мою грудь, когда я узнаю химический запах.

Я слишком часто ощущал этот запах на местах преступлений.

— Черт! — Я кричу, чувствуя себя самым большим идиотом на планете. Не прошло и часа с тех пор, как мы вышли из ее дома, а ее уже нет.

Аромат начинает распространяться за задней дверью Скайлар на ее задний двор. Я стою на ее крыльце, крепко сжимая телефон в руке.

Кислый страх. Острый гнев.

Горький хлороформ.

Я едва слышу, как Ривер зовет меня по имени, как у меня звенит в ушах и начинает гудеть голова.

Скайлар похищена.

3

СКАЙЛАР

Удар. Удар.

Я стону от боли в голове, когда мое тело непрерывно сотрясается. Мои глаза закрыты, я замерзаю, и это худший сон, который у меня когда-либо был в жизни.

И почему я лежу на полу?

Удар. Удар.

Мои глаза резко открываются, но я погружена в темноту.

И моя голова…

Удар. Удар.

Мне слишком больно держать глаза открытыми. Такое ощущение, что в каждый мой глаз вонзается нож для колки льда, и любое движение отдается болью по всему телу.

Удар. Удар.

Я вытягиваю ноги, ерзаю, чтобы устроиться поудобнее, но места, чтобы вытянуться, недостаточно.

Я пытаюсь вспомнить что-нибудь из того, что было до того, как я заснула, но все это странным образом… исчезло.

Я была дома, там были Ривер и Лэндон, и… я плакала?

СТУК.

Еще один сильный толчок, и в голове у меня становится пусто.

Я просыпаюсь от очередной головной боли, но на этот раз стука больше нет, что немного облегчает боль.

Я открываю глаза и смотрю на незнакомый потолок, обшитый деревянными панелями.

У меня пересохло во рту, как с похмелья. Мне нужно в туалет, а там холодно.

Я лежу на голом матрасе под тонким, вызывающим зуд одеялом.

— Что за черт, — бормочу я, пытаясь взять себя в руки.

Я пытаюсь сесть, но от этого у меня только начинает стучать в голове и по комнате разносится громкий, неприятный звон металла. Моя левая нога кажется тяжелее правой, и мне требуется мгновение, чтобы осознать, что произошло.

Я нахожусь в маленькой прохладной комнате со стенами, обшитыми панелями из темного дерева. Тонкий матрас лежит посреди комнаты, а металлический шест, установленный в левом углу стены, соединен с кандалами, которые обвиваются вокруг моей лодыжки. Лампа дневного света, свисающая с потолка, — мой единственный источник света.

Прерывисто дыша, я спотыкаюсь о матрас и поднимаюсь на ноги по выцветшему бежевому ковру, прислоняясь к стене в поисках опоры. Позади меня дверь, ведущая в туалет и самую маленькую душевую кабину, которую я видела в своей жизни, с тонкой занавеской и безвкусно выглядящей насадкой для душа. Дверь в ванную снята, остается только занозистая рама, что исключает всякое уединение.

Я сглатываю и присаживаюсь на корточки, чтобы дернуть за кандалы на лодыжке, подавляя крик, когда пытаюсь их расстегнуть.

Это бесполезно.

Я в ловушке.

Вот тогда-то ко мне и возвращаются нечеткие воспоминания.

Ривер и Лэндон спорят со мной…. говорят, что это небезопасно… Рука зажимает мне рот.

— О, — шепчу я, когда паника охватывает мои внутренности.

Удары по моей голове и тесное пространство внезапно обретают смысл.

Я была в багажнике машины.

О нет.

Я начинаю учащенно дышать, цепь гремит, когда я сгибаюсь пополам и хватаю ртом воздух.

Лэндон и Ривер были правы, и я отослала их прочь.

Омеги исчезали, и теперь я — еще одна.

Совсем как Эйприл.

Но прежде чем я успеваю осознать это, раздается щелчок ключа в замке, и я застываю в ужасе, когда открывается дверь.

Мне требуется мгновение, чтобы узнать своего похитителя. Одетый в потертые джинсы и белую футболку, он стоит в дверном проеме, его взгляд серьезен, когда я смотрю на него, разинув рот.

— Ты? — шепчу я, мои руки дрожат, когда я смотрю на Альфу перед собой. Я отступаю от него, но он не следует за мной.

Я только однажды видела его покупателем, неспособным решить, что он хочет купить. Он был тем, кто слишком долго медлил, истощая все мое терпение, пока я боролась с желанием не удариться головой о прилавок.

Он сказал, что выбирает вкус макарон для своей Омеги.

Это произошло в день исчезновения Эйприл.

Он слегка кивает, прислоняясь к дверному проему, со стоическим выражением лица. Его мутно-карие глаза лишены света, когда он смотрит на меня, почти как в трансе.

Я делаю еще один шаг назад, пока не оказываюсь прижатой к стене, вдыхая спертый воздух. Вместе с ним витает его запах, тот самый слабый одеколон, который я узнала с того судьбоносного дня.

Я в ужасе.

Я знаю, что может случиться, если я буду слишком близко к нему. Если его запах действует на меня, он может вызвать у меня течку.

Я была бы одна, пленница в этой темной комнате, пачкая себя слизью.

Я задыхаюсь от страха, когда он делает шаг ближе, и вытягиваю руки, надеясь заблокировать его. Его запах снова наполняет мои легкие, на этот раз сильнее и…

Искусственный.

Мое тело не реагирует. Ничего не происходит.

Он пахнет приятно, слегка теплым и мускусным, но это подделка.

Передо мной не Альфа.

— Держись от меня подальше! — Кричу я, мой голос гремит в маленькой комнате. — Отойди!

Он Бета.

Знание придает мне сил, даже когда он подходит ближе. Он силен, с мускулистыми предплечьями и мощными бицепсами, но он не Альфа.

И я собираюсь убить его, решаю я.

Но не раньше, чем я выясню, что ему известно об Эйприл.

Я готовлюсь к удару, полностью ожидая, что он схватит меня или еще чего похуже, но он просто стоит передо мной, возвышаясь надо мной всем телом. Его сальная черная челка падает ему на глаза, когда он говорит.

— Ты будешь есть и пить, — говорит он монотонным голосом. — И ты будешь говорить потише.

— Что? — Я шепчу. — О чем ты говоришь?

— Ешь и пей, — повторяет он. — И сиди тихо. Это все, что тебе нужно делать.

Холодок пробегает у меня по спине.

Мои руки не перестают трястись. — Полиция уже в пути, — вру я, увеличивая расстояние между нами и отступая к темной ванной, гремя цепью. — Я знаю детективов. Они ищут меня.

Даже когда это слетает с моих губ, я знаю, что звучит нелепо.

Это, кажется, выводит его из ступора. Он прищуривает глаза и наклоняет голову. — Лгунья, — говорит он низким голосом. Я замечаю, как подергиваются его пальцы, когда он делает глубокий вдох. — Имей в виду… Я единственный, кто может сохранить тебе жизнь. — Его взгляд скользит по цепи, которая тянется по полу. — Без меня ты умрешь с голоду.

Я нервно сглатываю.

Это именно то, что, по словам Лэндона и Ривера, может произойти.

И я поспорила с ними. Я выгнала их и сказала, что они не мои Альфы.

Они уже знают, что я пропала? Они хотя бы потрудятся проверить?

— Зачем ты это делаешь? — Мягко спрашиваю я. — Чего ты от меня хочешь?

Он проводит дрожащей рукой по волосам, убирая челку с глаз. — Я уже говорил тебе, — огрызается он, заставляя меня подпрыгнуть. — Ты что, тупая?

Мой рот закрывается, и ледяной страх пробегает по позвоночнику.

Я встречаюсь взглядом с его налитыми кровью глазами, и в них что-то щелкает.