Беата дала ученицам еще минуту, а потом приказала:

— Запишите в книги то, что изучили за последние полгода: чары смены внешности, иллюзии, ночное видение, защитный круг, отвод глаз, руны для защиты дома и разжигания огня, невидимость, а также полезные зелья: эликсир бодрости, обезболивающее, снотворное, отвары для густых волос и чистой кожи. Начали.

Девочки заскрипели ручками. Некоторое время они старательно работали, а Беата ленилась, тиская Пуховку и Пламя по очереди. Но тут Эва подняла голову от своей темной книги и невинно спросила:

— А чары призыва фамильяра мы тоже запишем в книгу заклинаний?

— Запишете. Когда их призовете, — насмешливо ответила Беата.

— А когда это будет?

Девочки оживились и дружно посмотрели на нее.

Беата вздохнула. Этот разговор велся не в первый раз.

— Когда ваш колдовской дар окрепнет, а сами вы определитесь с тем, для чего вам нужен фамильяр. И какой.

— Я уже определилась, — быстро сказала Эва, — мне нужна черная кошка, чтобы накладывать на людей темные чары во славу Калунны и на пользу нашему культу.

Эва была сообразительной и гибкой: она как губка впитывала в себя правила новой жизни, стараясь соответствовать образу ведьмы-культистки. Учитывая, что все три ученицы должны были служить вересковой богине во веки вечные (и даже смерть не помогла бы им сбежать со службы), Беата аккуратно вкладывала им в головы веру, любовь и долг перед ней. Хоть что-то да поможет им принять новую реальность. Тройная амнезия и дурные опекуны девочек изрядно способствовали этому: чтобы остаться в культе, Эва, Дана и Лили были готовы пойти на все.

Беата мимоходом подумала, что это аморально и очень по-сектантски: заманивать так новых членов культа, вот только Эва, Дана и Лили не были жертвами обмана, даже наоборот. Им обещали бессмертие, и они его получили, пусть и потеряв память о себе. Их души принадлежали Калунне тысячи лет. И она распоряжалась ими на свое усмотрение.

Как и душой самой Беаты — главной жрицы некогда великой страны, полностью уничтоженной вражескими завоевателями. За верную службу Беата получила спасение от гибели и близких людей, вернувшихся к жизни.

В ответ Калунна, могущественная вересковая богиня-ведьма, получит назад мир, прославляющий ее имя. И голоса Эвы, Даны и Лили будут среди общего хора, как и голоса всех остальных жриц.

Однако сейчас они были всего лишь бестолковыми утятами, с трудом бредущими наощупь и крякающими что попало. Черную кошку Эва хотела из красоты, как когда-то Валери. А о темной магии имела весьма смутное представление, полагая, что та существует для исполнения ведьминых капризов. И еще сто раз может передумать, а фамильяр будет призван и начнет раздражать Эву, как Шанс бесила Голди. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Ты не получишь черную кошку, пока я не решу, что она тебе подойдет, — спокойно ответила Беата, — и что время призыва фамильяра пришло.

Эва сникла.

— Да, наставница.

Дана и Лили тут же сочувственно взяли ее за руки, и тоска исчезла с лица Эвы, словно вересковая богиня лично подарила ей успокоение. Занятно. А может, для этого Калунна и связала их вместе? Чтобы три ведьмочки стали опорой друг для друга даже на чужих землях, захватывать которые будут по воле Калунны? Удобные чары для троицы фамильяров вересковой богини.

— Наставница, а можно призвать собаку? — живо спросила ее Лили.

Беата опешила.

— Что? Зачем тебе собака?

— Они же классные! Верные, любящие, веселые! С ними можно играть и дрессировать их! — сообщила Лили, захлебываясь от восторга. — Вы же сами знаете, у вас есть Джеральд!

Беата окончательно запуталась.

— Джеральд — мой муж.

— Нет, я про вашего пса! С мужьями ведь нельзя играть?

— Можно, если их правильно выдрессировать, — Беата сообразила в чем дело. — Лили, ты ошиблась. У меня нет собаки, только муж с таким именем. И три кошки.

Та огорчилась.

— Но Валери сказала, что Джеральд — ваша собака…

— Она подшутила над тобой. И ведьмы не призывают собак: чары призыва рассчитаны только на кошачью форму. Ты можешь выбрать породу, цвет, характер и способности, но не вид животного.

— Но… но я очень хочу собаку… — дрожащим голосом взмолилась Лили, — я сама буду с ней гулять… и прибирать за ней…

Терпение Беаты лопнуло.

— Никаких собак! Пока тебя содержит культ Калунны, лишними ртами будут только кошки, и когда я разрешу их призвать. Разговор окончен.

Лили всхлипнула и схватилась за Эву с Даной. Девочки замолкли, проводя очередной сеанс успокоения.

Беата почувствовала себя последней сволочью. А с другой стороны, какого черта? Ей ведь обещали, что она не будет возиться с сопливыми ведьмочками, которые в шестнадцать лет ведут себя как в десять!

Хотя для годовалого ребенка Лили была более чем разумна.

Хлопнула дверь, и Мгла громко замяукала. Пламя сорвалась с места и прыгнула в руки Джеральда, ловко ее поймавшего.

— Беата, ты пропустила звонок Питера Коллинза: он уже в Морланде и просил тебя встретиться с ним завтра в три часа дня. Но не у них с Адалиндой дома, а в кофейне «Кофе, чай, беседы».

— Ясно. Спасибо.

Джеральд кивнул, но тут заметил слезы на глазах Лили и немедленно подошел к ней.

— Малышка, что случилось? Кто тебя обидел?

Пламя сочувственно мяукнула и принялась вылизывать Лили лицо. Та успокоилась и взяла кошку на руки.

— Никто. Я в порядке, просто поплакать захотелось. Господин Джеральд, а кому принадлежит пес, которого зовут как вас? Серый ирландский волкодав, огромный такой, как лошадь!

Беата насмешливо фыркнула. Джеральд замялся.

— Он ничей. Бегает иногда по деревне.

— А кто его кормит? И где он будет жить зимой, когда станет холодно? — заволновалась Лили. — Его надо найти и…

Она испуганно покосилась на Беату.

— …пристроить. Найдем ему хозяина, и ты будешь его навещать, — подсказала Эва.

Дана молча кивнула.

Лили воспряла духом.

— Да, точно! О Джеральде надо позаботиться, а то он, бедненький, пропадет в лесу! А он ведь нас из него вывел, когда мы заблудились! Мы не можем его бросить!

Беата рассмеялась.

Малышка Лили не знала, что Джеральд в деревне был только один. Просто для Беаты он был мужем, а для Калунны — слугой и призрачным псом.

Джеральд бросил на нее укоризненный взгляд и поспешил утешить Лили:

— Не волнуйся, его кормят в трактире, а ночует он в разных домах. Он сумеет о себе позаботиться. Ты любишь собак?

— Очень! Собаки классные и добрые, правда?

— Правда, — согласился Джеральд, — и любят детей. Но кошки — тоже хорошая компания для юной ведьмы. Какую ты призовешь первой?

— Ой, я не знаю! Мне все нравятся: белые, черные, рыжие! — бодро ответила Лили, мигом перестав грустить. — А вы каких любите, господин Джеральд?

— Рыжих, — он улыбнулся и почесал Пламя под подбородком, — рыжие красавицы меня любят.

На этот раз он взглянул на Беату, и та едва заметно улыбнулась ему.

Угадал.

— А вы каких заведете? Эва, Дана?

— Черную, — ответили те одновременно.

— Лучше бы белую. Чтобы вырасти добрыми ведьмами, — серьезно ответил Джеральд.

— Так, хватит болтать чепуху, — возмутилась Беата, — цвет фамильяра никак не влияет на характер хозяйки. Вы все чары записали в книги заклинаний? И все зелья?

— Нет.

— Тогда садитесь и пишите. Джеральд, забери у Лили Пламя, а то она так и продолжит с ней играть. Не отвлекай их от учебы.

Тот подчинился, а девочки вернулись к занятию.

Лили вновь была весела, Эва спокойна, а Дана думала о чем-то своем. Беата взглянула на них внимательнее. Еще полгода, и она будет знать точно, но пока что было похоже, что Дане, с ее даром медиума, действительно понадобится черный фамильяр, Лили — белый, а вот Эве… что ж, может, она получит свою черную кошку, если не отступится от темной магии. Хотя Валери, желавшая раньше того же, призвала уже двух фамильяров: рыжего и белого. И совершенно не спешила с черным.