Он только вздыхает и отворачивается. Думает о том, что конечно же очень хорошо, что в первый же день он подружился с двумя парнями. Да и парни вроде нормальные, никто нос не задирает, не ведет себя как избалованный сын чеболей. Но… может они просто не знают? Наверняка они не знают о том, в каких условиях он живет и какая у него семья. Нельзя дать им увидеть его квартиру! Нужно вести себя так, словно он — один из них! Ушить форму по фигуре и… приезжать в школу на такси? Нельзя больше позволять Чон Джа вот так внимание привлекать! Кроме того — он уже видел несколько неприязненных взглядов в его сторону, в основном от девочек, но и некоторые парни тоже на него косо поглядывали. Особенная неприязнь исходила от высокого парня с идеально уложенными волосами и высокомерным выражением лица.

Он вздыхает. Как говорит Старший в таких случаях — он же не бумажка в пятьдесят тысяч вон, чтобы всем нравится. Но то, что у него уже есть друзья — уже радует.

Так и прошел этот день. Все вставали и представлялись, говорили о том, кто они такие и немного о себе. Потом — им рассказали, как именно они будут учиться, какие предметы будут, на какие нужно обратить особое внимание, про систему клубов и внеклассной деятельности в школе, про то, что в последнее время школа стала уделять особое внимание тому-то и тому-то…

И в первый же день — у них было шесть уроков. Бон Хва аж немного обалдел от такого перехода — с каникул и сразу же в пучину школьной рутины. Голова кружилась.

Тем не менее он не забыл, что после уроков у него назначена встреча. Послушав разговоры на переменах, он понял, что игнорировать просьбу (хотя какая там просьба⁈ Скорее — приказ) о встрече с первым заместителем председателя Студсовета — нельзя ни в коем случае. Так что сразу после уроков он вежливо попрощался с Чон Ёном и Пак Ёджоном, сказав, что у него еще дела в школе, пообещав, что в пятницу обязательно сходит с ними в караоке и все такое.

А потом — поспрашивал, где именно в школе кабинет Студсовета и поднялся на третий этаж. Нашел дверь с табличкой «Студенческий Совет частной школы имени Ли Сун Сина» и вежливо постучался. Подождал некоторое время.

— Войдите! — звучит из-за двери. Он открывает дверь и входит в кабинет. Кабинет Студсовета Школы. В его прошлой школе такой кабинет был простым помещением с одним окном и двумя столами внутри. Еще там была доска, шкаф, в котором члены совета хранили чайные принадлежности и инвентарь, еще в комнате стоял старый-престарый компьютер. В этой же школе кабинет Студенческого Совета больше был похож на кабинет начальника крупной корпорации, какими Бон Хва видел их в фильмах и дорамах по телевизору. Больше, светлое помещение, вместо окна — целиком застекленная стена, на третьем этаже все кабинеты такие. В помещении — нет ничего лишнего. Огромный экран на всю стену, шкаф-купе вместо второй и большой стол для совещаний, расположенный буквой «П». В центре комнаты, напротив стола — стоит одинокий стул. Все сделано из панелей какого-то ценного дерева, Бон Хва не знает какого именно, но невольно отступает в тень, уступая Старшему, уж больно тут все вокруг… подавляюще.

За столом — сидит та самая девушка. Она сидит прямо напротив окна и ему не так уж и хорошо видно ее, из-за обилия дневного света за ее спиной.

— Мистер Вульф. — говорит девушка и сплетает пальцы рук перед собой: — проходите.

— Вы принимаете меня за кого-то другого. — говорит он и делает несколько шагов в сторону. Если бы он, Бон Хва по-прежнему управлял бы своим телом — он бы сел прямо вот тут, на единственный стул, который стоит напротив этого монструозного стола. Но тело, управляемое Страшим — проходит мимо этого стула. Идет дальше. Куда?

Он видит, как Старший ведет его дальше, за стол, обходит его, подходит к тому месту, где во главе стола — сидит девушка (она обернулась к нему вполоборота и у нее на лице — написано смятение), выдвигает соседнее с ней кресло и садится туда, поставив портфель прямо на стол и заложив ногу за ногу.

— Вот даже как. — после некоторого молчания говорит девушка, в свою очередь — отодвинувшись от стола и развернув кресло к нему: — интересно. А ты не сильно-то и прячешь свое истинное лицо, а мистер Варг? Должно быть тебе уже наскучило в этой школе. Мир состоит из хищников и травоядных, и ты это знаешь, мистер Лобо… потому я спрошу тебя — что ты делаешь в моей школе, Оками-сама? Ты хочешь устроить тут резню? Подмять под себя слабеньких и богатеньких отпрысков, научив их сбиваться в стаи и приносить тебе дань? Или же ты не смотришь так далеко, как и положено хищнику, а просто жаждешь свежего мяса? Будешь унижать парней и принуждать девочек делать непристойности для тебя?

В голове у Бон Хва становится пусто. Он ничего не понимает. Мистер Вульф? Лобо? Оками-сама? Да что тут происходит и почему заместитель председателя студенческого совета школы считает, что он — маньяк какой-то⁈ Что он будет всех тут унижать и насиловать⁈

— Какое у вас богатое воображение, Со Юн-нуна. — отвечает он: — я даже теряюсь. С чего вы взяли, что я непременно стану хищником? Мои намерения в этой школе ясны как слеза и прозрачны как стекло — я хочу спокойно проучиться три года и выпуститься. Поступить в университет. Или пойти в армию. Жениться на скромной девушке из деревни. Завести трех детей и выйти на пенсию, чтобы нянчить внуков. Умереть в своей кровати, в окружении родных и близких. У меня нет планов по захвату школы… да и не думаю, что такое вообще возможно.

— Вот как. Мистер Лупус прячет свои клыки. Ты и правда считаешь, что можешь меня обмануть? Я — Мэй Со Юн, первый заместитель председателя Студенческого Совета этой школы! Я вижу таких как ты насквозь. — она задирает голову и складывает руки на груди. Видно, что ей неудобно беседовать вот так — когда они не разделены широкой столешницей, когда он — сидит совсем рядом с ней.

Тактическое преимущество, малыш. Тот стул в центре комнаты, который стоит напротив — предназначался для нас. Сев туда, ты бы совершил ошибку. Был бы уже в положении просящего. Заметь, стол стоит на небольшом возвышении, три-пять сантиметров, не более. Но этого уже достаточно, чтобы разговаривать свысока. Кроме того… стул в центре намеренно сделан низким. Скорее всего еще и неудобным. И да, если бы это было нужно нам — у нас не было бы иного выбора, как сесть туда. Однако это она пригласила нас в кабинет, это нужно ей. Ну и… она же не сказала куда именно садиться, верно? — звучит в голове голос Старшего: — правда я все равно не понимаю, какая муха ее укусила. Ровно же все было… никого не поколотил, никого за задницу не схватил, вообще вел себя примерно… большую часть уроков ты сам сидел. Загадка…

— Волк в овечьей шкуре. Тот, кто срывает свои истинные намерения. — говорит девушка, вставая с кресла и возвышаясь над ним: — скажи мне свои истинные намерения, иначе я буду ходатайствовать о твоем исключении из этой школы.

— Что⁈ Да на каких основаниях? — возмущается Бон Хва. Он весь день вел себя примерно! Даже Старший никого не оскорбил, не полез в драку, не выкинул один из своих фортелей… а к нему так относятся! Несправедливо!

— Значит будешь отпираться до последнего, как Цао Пи перед своим отцом? Что же… — девушка поднимает свой телефон, подносит к его лицу: — смотри. Никого не узнаешь?

— Что… — он смотрит на экран. На экране — ринг в ночном клубе. И короткий, прямой удар снизу-вверх, локтем. «Сокрушающие Бивни Слона Махаратхи». Он уже знает, что будет дальше, он там был. И видел этот ролик в сети… но на ролике не видно его лица! Выложенная в сети версия — там не видно его лица, угол камеры взят откровенно плохо, камера находилась в петличке у девушки в красном, качество очень плохое… а потом, после встречи с мадам Вонг — еще и отредактированное. Кири заретушировала его лицо, как и лица остальных участников. Конечно, кто-то уже спер видео в оригинальном формате, но на основном канале уже теперь отретушированная версия. А на тех, кто станет выкладывать оригинальное — Кири кидает страйки. Потому… откуда эта девушка знает, что это — он? Даже когда он уходит с ринга — лица толком не видать…