— Старший! Я не о том тебя спрашиваю! Откуда у меня на кухне голая девушка⁈

— Ну. Начать с того, что она вполне одетая. И ее зовут Чон Джа Юн… хотя я подозреваю что это что-то вроде сценического псевдонима. Помнишь актрису Хон Су Ён? Она тоже взяла в свое время псевдоним Чон Джа. Ты чего? «Наша цветущая молодость» или там «Возлюбленный Принцессы», даже «Полицейская Академия», но не американская, а наша. Вспоминаешь? Эта Чон Джа, кстати на нее чем-то похожа. Такая же… немного андрогинная. Но вообще — ничего так девочка…

— Старший!!

— Да чего ты так забеспокоился? Нормальная девчонка, ничего она у нас не украла, да и красть то у тебя нечего.

— Старший! Прекрати пожалуйста! Что она тут делает⁈

— Ах, это… ну… вот, смотри…

Искаженный криком чей-то рот, привкус крови, удар с размаха… время течет рывками, он смеривает взглядом расстояние. Нет не расстояние — дистанцию. В руке — белый мотоциклетный шлем, заляпанный чей-то кровью. Тяжелое дыхание.

— Что это? — Бон Хва садится на унитаз и хватается за голову: — ты убил их⁈

— Нет конечно. Ты чего? Убить людей ночью в парке — самая идиотская затея. Куда потом трупы девать. Да и силенок у тебя, с твоей нынешней формой маловато… нет, чтобы убить много сил и не нужно, но тащить потом тела… разделывать их опять-таки… да нет. Убежали они. Что, конечно жаль.

— Почему жаль?

— Да потому что эти скоты у Чон Джа сперва деньги забрали. Телефон разбили. А уже потом ее мудохать принялись. После того, как убежали — денег не осталось, мотоцикл ей сломали… в общем пришлось девушку приютить на одну ночь. Я, кстати и не знал, что она — девушка. Пока домой не пришли и она в ванную не сходила. Синяки у нее — просто по всему телу. Нежная кожа все-таки. Вот на тебе ни одного синяка, ты — толстокожий. Знаешь, что, Бон Хва? Бросай свои онлайн игры, давай в единоборства. У тебя талант, высокая толерантность к боли, умение ускорять свое восприятие… тебе еще бы физуху подкачать и все. Готов чемпион. Да и вообще… полезный навык как по мне. И… — раздается протяжный зевок: — чего-то я устал. Дальше ты сам, а я баиньки пойду. Если ничего серьезного не будет — не беспокой. Слишком много энергии потратил… — и голос Старшего в голове затихает.

— Эй! — зовет его Бон Хва, но в ответ — только тишина. Так, словно в его голове никогда никого и не было.

— Старший! — снова зовет его он. Безрезультатно. И что ему теперь делать?

— Эй, ты там не заснул? Завтрак готов! — окликают его из-за двери.

— Ээ… иду! — он вытирает руки полотенцем и выходит. Старается не глядеть на эту странную девушку с синяком и едва одетую. В самом деле, только футболка и трусики. Футболка, кстати — его. Белая, с изображением Ху Тао, главы погребальной конторы в семидесятом поколении, а по совместительству персонажа компьютерной игры. Ху Тао улыбается, поднимая руку и белые призраки за ней — идут в бой. А за Ху Тао и призраками — ничего нет. Девушка не носит бюстгальтер?

— Садись, ешь. — бросает она ему, не обращая внимания на то, как он резко отвернулся в сторону и покраснел: — я тут у тебя рыбу нашла пожарила и риса приготовила.

— А пирожки? — он водит взглядом по сторонам, тщательно избегая смотреть на Ху Тао и ее призраков, потому что футболка — просвечивает.

— Какие к черту пирожки, Бон Хва? — удивляется девушка: — ты совсем оборзел? Красивая девушка тебе с утра завтрак приготовила, а тебе еще и меню подавай? Ешь что дают и скажи спасибо.

— Ээ… да, конечно. Спасибо. — кланяется он. Девушка недоуменно моргает. Складывает руки на груди и прищуривается.

— Чего это ты такой скромный стал, а? — спрашивает она: — вчера таким скромным не был.

— Прошу прощения, Чон Джа-агаши…

— Чего⁈ Ты бы меня еще «Чон Джа-ачжума» назвал! — девушка кривит лицо и тут же — морщится от боли. Подносит руку к лицу и осторожно трогает свои синяки.

— Но… вы старше меня, Чон Джа-агаши.

— После того, что между нами было ночью — днем ты продолжаешь называть меня «агаши». Ясно. Дневная мораль и ночная мораль. — кивает девушка: — ночной и дневной Бон Хва. Кстати, ночной мне больше нравится.

Бон Хва не знает, что сказать, он молча приступает к еде. Чтобы рот хоть чем-то занят был, а то он еще сболтнет что. Например — выразит возмущение Старшему. Что тут ночью было⁈ Неужели он и эта девушка…

— Ладно. — говорит Чон Джа и потягивается: — я свой долг исполнила, завтрак тебе приготовила, о спаситель юных девиц в ночных парках. Телефон твой записала, переведу тебе деньги, как только до дома доберусь. Оплачу услуги по спасению и аренде. Скажи, Бон Хва, а ты что совсем один живешь?

— Мама в больницу попала, а брат… уехал. — говорит он: — так что пока один.

— Ясно. Ну, для школьника ты очень самостоятелен и вполне мужественен. Если бы я была помладше лет на… десять…

— Пфвахах! — давится зеленым чаем Бон Хва.

— Ну да. — девушка похлопывает его по спине: — была бы я моложе лет на десять — обязательно с таким замутила бы. Но десять лет назад я такая дурочка была. А ты — странный, Бон Хва. Ты знаешь? Вчера я тебя даже испугалась немного. А сейчас, при свете дня, смотрю на тебя и думаю, и куда все подевалось? Видимо ты у нас ночное существо. Раскрываешься только при свете луны. Оборотень Бон Хва. Интересно.

— Я не оборотень. — говорит Бон Хва. Ему неловко от самой ситуации, от того, что незнакомая девушка сидит на его кухне, да еще и практически без одежды, она сидит по-турецки и он видит ее бедра, ее коленки, вообще — все. Маленькие черные трусики и нижним бельем-то назвать трудно, так, лоскуток на веревочках. Сзади — так и вовсе ощущение, что она голая, веревочка исчезает между идеальными полусферами ягодиц. А еще ему неловко от того, что он — не знает, что сказать. Спросить «а что же было между нами ночью?». Нет, это глупо. И грубо. Нужно просто вести себя так, как будто все нормально. Как и всегда в щекотливых ситуациях — делать вид что ничего не произошло. Даже если что-то и произошло. Невежливо обращать внимание на такие вот вещи. Он, Бон Хва — воспитанный человек и не будет указывать гостье, что она — одета неподобающе. И потом — она же его старше. На десять лет⁈ Быть не может. Выглядит она так, словно ей семнадцать, не больше. Однако, она катается на мотоцикле, не на мопеде, а значит права есть. Минимум восемнадцать ей. Она его старше и гостья в доме семьи Намгун. Как учила его мама — он не будет ставить гостей в неудобное положение. Он будет вести себя так, словно она — одета так как надо. Не замечать этих вот ног и того факта, что тоненькая футболка с Ху Тао — ни капельки не скрывает того факта, что гостья не носит бюстгальтера. И что каждый раз как она нагибается — в вырезе футболки он видит… Бон Хва невольно сглатывает.

— Разница в поведении потрясающая. — говорит девушка и осторожно прикасается к своему лицу: — ублюдки, разбили мою «Хонду». И лицо мне… тск! Ну… думаю придется отпуск на работе взять. Ладно, Бон Хва, Оборотень Ночных Парков, пойду я пожалуй. На улице светло, ты мне деньги на метро дал… доберусь и перекину тебе.

— Конечно. — он кланяется: — не беспокойтесь об этом.

— И, кстати… кажется это твоя футболка? — она опускает взгляд и изучает Ху Тао на футболке: — что это за девочка?

— Это Ху Тао, глава погребальной конторы в семидесятом поколении. Она умеет разговаривать с призраками и обладает огненной стихией. — поясняет Бон Хва, на секунду оказавшись в своей стихии: — ее особый навык «Танец Бабочки», состояние в котором она тратит свою жизненную энергию на повышение огненного урона, а также накладывает на врага эффект «Кровавый Цветок», который также периодически наносит огненный урон. Ее коронная фраза — «Вышло солнце — загорай на солнце. Вышла луна — загорай при луне.»

— Ого. А ты — любишь играть в игры, а? Я хотела позаимствовать ее на время, но похоже, она тебе дорога. Вот. — девушка стягивает футболку с себя через голову и Бон Хва — давится слюной. Поспешно отворачивается, чувствуя, как кровь приливает к щекам.