— А еще нам втык дадут за то, что кого-то ведем без предупреждения. Могут подумать, что неизвестные смогли захватить нас в заложники и выведать местонахождение базы. И примут на этот случай меры…

— Ага, — радуется Гон-Донн. — Могут. Прикольно.

Так как никакого комитета по встрече пока не наблюдаю, рассматриваю гигантские утесы с их гигантскими норами.

Такие дыры никак не вяжутся с размером летающих вокруг стрижей. Так-то на срезе полно и мелких дырочек, более подходящих под гнезда местной авиации. Но для кого те здоровенные? В такие даже корова пролезет.

— Во, идут, — предвкушающие потирает руки Гон-Донн.

И точно. Из-под многочисленных гротов выходит толпа… разумных. Там явно не все люди.

— Ай! Жжется! — восклицает Пипень тряся рукой с каким-то камушком. — Требуют ответа.

— Так у тебя амулет связи был⁈ — удивляется Писс-Дум. — И ты решил его не использовать? Не предупредил наших?

— Ну, так самому стало интересно посмотреть на их лица, когда узнают гостей. Хе-хе!

— О! Там дед! — восклицает Буги, указывая в сторону толпы рукой.

Высокого здоровяка, вышагивающего в металлических доспехах с огромным щитом, замечаю сразу. Теперь понятно в кого Буги комплекцией пошел.

— Эй, Пенек! Кого ведешь, и почему не сообщаешь по амулету⁈ — рявкает из толпы еще один хоббит. — Ты в плену⁈ Кивни, и мы разровняем чужаков с землей! Камнями нашпигуем!

Пипень не успевает ответить. Его опережает Гон-Донн.

— Я тебе, скотина Брикки, самому задницу камнями нашпигую!

— Да, ладно! — раздается из толпы. — Это же ушлепки Гон-Донн и Писс-Дум! Радость то такая! Обосраться! Чтобы черти тупоголовые провались в то дерьмо в котором пропадали все эти годы!

— Аха-аха-ха! — в голос ржут хоббиты рядом со мной. — И мы соскучились по вам, мешки с пометом скунса! Рады вас видеть!

Сомнительные эпитеты радости встречи у этих хоббитов.

— Вы, гляжу, не одни⁈ — снова крик из толпы. — Что за важные гости, которых провожают таким почетным эскортом?

— А ты приглядись по внимательней! — отвечает ему Писс-Дум. — И не забудь как следует приложиться харей о землю, когда упадешь на колени!

В этот момент все, сопровождающие нашу группу, останавливаются, и мы выходим вперед. Я оказываюсь так, вообще, первым.

— Давай, — шепчет мне в спину Гон-Донн. — Покажи себя. Молнию там прояви, щупальца покажи.

Ну, я и показываю, а так же создаю небольшой разряд, пробегающий по рукам.

Толпа впереди выдыхает. Часть реально бухается на колени.

— Это ОН! — раздается со всех сторон.

— Вернулся!

— ОН снова с нами!

И тут мне навстречу с сияющими от радости глазами бежит, расставив руки в стороны… И нет, не девушка.

Девушка или женщина (с расстояния не понятно), что разглядывала меня вытаращенными глазами, почему-то пошатывается, словно ей стало дурно от эмоционального шока. И ее поддерживает сосед, чтобы не упала.

Мне навстречу бежит здоровенный детина. Ага, тот самый. Дед Буги по имени Молчун.

— МА-А-АКС! — ревет он.

Да, он меня снесет к хренам!

Все происходит так быстро и неожиданно, что увернуться не успеваю. Огромные лапища заключают меня в свои объятья. Да с такой силой, что хрустят мои кости, а также мое тело, за счет скользкого слоя слизи на коже, аж выдавливается из захвата.

Я выскальзываю вверх. И чтобы не упасть, совершаю обратную сальтуху через голову. Ага, скорости, полученной от выдавливания меня из захвата, хватает, чтобы провернуть этот трюк. Как и моей ловкости.

Молчун словно не замечает подобного казуса, снова грабастает меня руками и прижимает к себе. Но, на этот раз не так сильно.

— Макс, как я рад, что ты вернулся! — счастливо гудит здоровяк. — Не могу поверить, что это ты!

Блин, ну это же не я!

— Я тоже рад, — зачем-то отвечаю ему.

Сука!

И тут же перевожу внимание мужика.

— Тут это… Внучок твой!

— Буги! — радостно восклицает тот. — Внучок! Как⁈

— Деда!

Теперь я наблюдаю объятья родственников. Довольно крепких таких.

— Возмужал, окреп! — причитает мужчина.

— Макс! — звонкий женский голос отвлекает меня от здоровяков.

Оборачиваюсь на голос. Это та женщина, что пошатнулась, когда, видимо, узнала мое тело.

Красивая, ничего не сказать.

Но рассмотреть ее не получается. Она бросается на меня и обвивает шею. Пусть у нее нет силы деда Буги, но вцепилась крепко. Словно больше не намерена никогда отпускать. Догадываюсь, кем она приходится телу, которое занял.

И мне, звездец, как неловко. Меня же принимают за другого человека. Теперь сообщить всем об этом морально сложно.

Потому нахожу только один выход, снова перевести стрелки.

— Тут это… — повторяюсь я, указывая на стоящего за спиной Леху.

Но он сам подает о себе знать словом. И столько в его голосе было эмоций… Надежды, радости, счастья, ожидания чего-то, страха, что все окажется сном, еще чего-то…

— Мама?

Красивая женщина чуть отстраняется от меня. Влажными шокированными глазами смотрит мне за спину.

Из них тут же ручьем выплескиваются слезы.

— Алешенька! — с криком она бросается обнимать парня.

— Мама! — парень крепко приживает к себе женщину, как и та его.

Всхлипы и ручьи слез с ее стороны, и влажные глаза и попытка сохранить невозмутимое пацанцкое лицо с его.

Рука Мэри, как я успел подсмотреть системную информацию, дотягивается до меня и притягивает в общую обнимающуюся кучку. Влажную.

Не знаю как себя вести. Глажу по спинам, обнимающих меня людей. Глазами ищу помощи. Вот только у кого ее спрашивать?

— Эй, парниша? — окликает Леху Гон-Донн, хлопая ему по плечу. — А чего сеструху обниматься не зовешь и не представляешь ее матери?

— Кого? — не до конца понимая сказанное, отстраняется от нас Мэри.

При этом пытается как-то вытереть слезы, но получается плохо.

— Какую сестру? — начинает она хмуриться.

Кажись тут скоро станет жарко. Может свалить пока не поздно?

— Ну, если у Лехи тот же отец, что и у девушки, то она, получается, сестра, — наслаждаясь происходящим, сообщает Писс-Дум.

В состояние шока погружается не только, уже не обнимающая меня, женщина. Другие тоже, мягко сказать, прифигели от новости. Сейчас все постепенно переводят взгляд на Совершенство. Других девушек, пришедших с нами, нет.

Лишь, Молчун добродушно заявляет:

— Ого! Поздравляю! Детишки это хорошо. Чем больше, тем лучше.

А вот на Мэри словно вылили ушат холодной воды. В глазах неверие и зарождающиеся обида с яростью.

— Какая девушка? — тихо спрашивает она, наконец находя взглядом объект речи хоббита.

— Она! — указывает на Совершенство Гон-Донн.

— Привет, я девочка-звезлец! — радостно улыбаясь представляется Лиси, делая шаг вперед. — Могу сиськи больше надуть. Надо?

— Не надо! — я и Леха одновременно останавливаем ее.

Куда больше? Я бы сдул чуток. Все же гармония должна быть.

Мэри хлопает глазами. Окружающие повторяют ее жест. Не, ну а чего можно было ожидать после такого представления? Они еще не отошли от того, что у Макса есть дочь. Причем, получается, на стороне от супруги. Или кто там Мэри Максу?

— Правда может? — тихо спрашивает Гон-Донна хоббит по имени Брикки.

Тот молча кивает улыбаясь.

Женщина трясет головой, будто пытается забыть тот бред, что услышала.

— Как? Когда? — шепчут ее губы.

С пояснениями поспевает Писс-Дум.

— Помнишь зверь-бабу, что с Мерзостью слилась и стала Писец величайшей? После чего чуть не нагнула всю планету и пришельцев заодно. Так, вот, Макс успел того…

— Того? — как-то отстраненно уже спрашивает Мэри.

— В общем, то существо есть мать девочки-звездец.

Это у же ни в какие ворота.

— Все не так было! — начинаю оправдываться, словно реальный муж этой женщины.