Очевидно, Деймос не ждет ничего взамен, потому что отпускает меня и отворачивается.

Просовываю руку под вуаль, чтобы лучше рассмотреть украшение. Не знаю, из чего сделано это кольцо, но оно тяжелое, черное, с налетом блестящей пыли. Никогда раньше не видела такого. В чем может заключаться его значение?

Неужели я должна найти такое же для него? Я уже пережила церемонию. Мне нужно посетить вечеринку, встретить странных гостей, поэтому могу не зацикливаться на жестах и словах, которыми мы обменялись.

Мы уже целый час сидим на скамье, принимая поздравления и подарки от ведьм и богов. Из двенадцати главных отсутствует только Гефест. Это «ожидаемое отсутствие», как сказал мой муж, не потрудившись уточнить почему. Мне удается поговорить с Посейдоном, щеголяющим в синей греческой тунике с пурпурным оттенком, Аполлоном и Артемидой, солнечным и лунным близнецами, сияющими и дикими.

Когда Аид приближается к нам, невозможно не заметить семейное сходство. Муж встает, и они обнимаются. К ним присоединяется Персефона, в чьих волосах по-прежнему множество цветов. Присутствие богини объясняет появление диких растений, украшающих Поляну. Персефону окружают лесные нимфы, которые, кажется, с обожанием смотрят на нее, их парообразные силуэты, усыпанные листьями и цветами, кружатся вокруг богини.

– Что твоя супруга думает по поводу кольца?

Все трое смотрят на меня. Встаю, чтобы присоединиться к разговору, так как они, похоже, хотят услышать мое мнение.

– Оно довольно странное, если честно, – отвечаю, не зная, куда себя деть. – Оно кажется массивным, но при этом не отягощает.

– Металл, из которого оно сделано, был добыт из центра Земли. Он тяжелее обычной руды, – объясняет Аид с любезной улыбкой.

– Аид и Деймос отправились в экспедицию, чтобы его добыть и заказать кольцо у Гефеста, – говорит Персефона. – Который, в свою очередь, добавил магнетит и алмазную пыль.

Я потрясена услышанным.

– Но… не слишком ли опасная экспедиция ради кольца?

Персефона улыбается и поворачивается к Аиду:

– Видишь, не я одна так думаю.

Аид поднимает глаза к небу, в его взгляде слишком много соучастия, чтобы истолковать его иначе.

– Я никогда ничего не боялся в подземном мире. Деймос сделан из того же материала, что и я.

Персефона качает головой и снова поворачивается ко мне.

– Надеюсь, тебе удастся образумить супруга лучше, чем мне – своего.

«Сомневаюсь». Это все, что я хочу сказать, но просто киваю, все еще находясь под впечатлением от истории создания кольца. Пара еще раз поздравляет нас и уходит. Пытаюсь понять, почему Аида считают злым божеством. Он выглядит мужчиной, который влюблен в жену и довольно близок к внучатому племяннику. И все же он – бог подземного мира. А значит, если он олицетворение смерти, то его спутница – олицетворение жизни. Возможно, они прекрасно дополняют друг друга.

Аид кажется менее коварным, чем Зевс. И я одобряю, что Деймос близок к нему.

– Теперь понимаю, почему он у вас в любимчиках. Но почему вы решили преподнести кольцо? Я должна вам подарить кольцо в ответ?

– Нет. Просто хотел следовать обычаю, который тебе более знаком.

– Ведьмы не выходят замуж.

– Ты больше человек, чем ведьма.

Я киваю. Он прав. Это то, что желал бы видеть отец. Хочу спросить Деймоса, не стоит ли следовать традиции, которая близка его сердцу, но слова Диониса о спартанской церемонии всплывают в памяти, и я предпочитаю промолчать.

– Спасибо за подарок. Он очень красивый. Но это был скорее предлог, чтобы провести время с Аидом, не так ли?

Он улыбается, не выказывая раздражения.

– Совместил приятное с полезным, – признается он.

– Почему Гефест согласился сделать кольцо? Ведь Афродита оставила его ради твоего отца. И даже если Гефест в свою очередь унизил их, выставив на всеобщее обозрение…

Пожалуйста, заставьте меня замолчать! Зачем я в это ввязалась? Деймос молчит, устремив острый, словно стрелы, взгляд на меня. Сглатываю, надеясь, что не насыпала еще больше соли на незажившую рану.

– Кольцо не проклято, если ты об этом спрашиваешь.

Я не это имела в виду, но заинтригована.

– О каком проклятии вы говорите?

– Гефест подарил Гармонии проклятое ожерелье в день ее свадьбы. Она носит его до сих пор.

Незаметно бросаю взгляд на его сестру, которая перебирает крупные золотые жемчужины ожерелья. Она замечает мой взгляд. Неужели это украшение стало причиной несчастий ее потомков?

– Почему вы уверены, что он не проклял кольцо?

– Афина наблюдала за его работой. Никто не может ее обмануть.

Ответ успокаивает и объясняет беспокойный характер Гармонии.

– Моя мать и Гармония были отданы в жены богу и смертному, которых не любили, – рычит Деймос низким голосом. – Этого никогда не должно повториться.

Деймос не хочет вновь допустить подобное. Однако именно это мы и делаем, повторяя судьбу его семьи. Он лезет в карман туники и достает пачку травяных сигарет. Теперь, когда вижу, как Деймос прикуривает, удивляюсь, что он так долго терпел, по крайней мере во время церемонии. Не сомневаюсь, что он курил перед ней.

Мои сестры стремительно входят, словно порыв ветра. Их объятия поднимают меня со скамьи, вызывая искреннюю улыбку, и мы втроем обнимаемся.

– Тыковка, не могу поверить, что ты замужем! – говорит Цирцея, встряхивая нас за плечи.

– Что же мы будем делать без нашей Тыквушечки?

– Может быть, перестанете называть меня Тыковкой, – шутливо ворчу.

Они не отвечают, и я ощущаю их волнение. Какое-то время меня, самой младшей в семье, не будет рядом с ними.

– Не перестанем, для нас ты всегда будешь Тыковкой, – наконец говорит Цирцея.

– Хорошо, но больше никаких Тыквушечек и прочих вариаций, – торгуюсь, чувствуя ком в горле.

– Обещаем, – заверяет Мероэ.

Мы стоим долгие минуты. Не уверена, но у меня создается ощущение, будто они отдают мне свои силы, потому что чувствую себя как никогда бодрой.

– Мы следим за тобой, шурин, – внезапно предупреждает Цирцея, обращаясь к молчащему Деймосу. – Если ты обидишь сестренку, мы с Мероэ подвергнем тебя самому унизительному наказанию за всю твою бессмертную жизнь.

Единственная реакция, которую получаем от Деймоса, – долгий выдох, пахнущий лавром и бадьяном. Он не потрудится ответить. Знаю, что он остерегается ведьм. Когда Цирцея и Мероэ отпускают меня и уступают место Зельде и матери, те, в свою очередь, игнорируют Деймоса. Тетя протягивает бокал джина, который с удовольствием принимаю.

– За тебя, Элла.

– За тебя, доченька.

Пью с ними, после чего женщины обнимают меня.

– Ты сильная, смелая и непобедимая, – шепчет мне Зельда.

Ее слова, как и джин, согревают изнутри.

– Сестры сделали тебе лучший подарок, – продолжает мама. – Используй сегодня Стиллу, не дай ему навредить тебе.

– Не волнуйся за меня, мам, – успокаиваю ее.

С тех пор как ношу Стиллу на шее, страх уменьшился. Он все еще присутствует, потому что боюсь психического насилия от того, что может произойти сегодня ночью, гораздо больше, чем физического. Но знаю, что смогу избежать последнего.

– Я люблю тебя, Элла.

Мама целует меня в обе щеки и уходит, ее глаза блестят. Сердце замирает, когда занимаю место на скамейке.

– Если собираешься пить, тебе следует что-нибудь съесть, – рекомендует Деймос.

Я бы и рада, но не могу проглотить ни кусочка. Не успеваю сказать об этом, как перед нами появляется Зевс. Предполагаю, что он собирается обратиться к Деймосу, но переводит внимание на меня.

– Элла, я бы хотел побеседовать с тобой.

Он протягивает руку, приглашая следовать за ним. Гармония предупреждала меня, но в обители ведьм трудно избежать их внимания. Зевс оказался бы дураком, если бы попытался что-то сделать здесь. Встаю, чтобы пройти с ним. Деймос не реагирует на мои действия. Зевс ведет прочь от гостей, но не покидает Поляну. Электрические искры вьются вокруг лавровых листьев на его голове.