Он чувствовал двух щук неподалеку. Попробовал подкрасться к ближайшей из них. Но когда до цели оставалось пару шагов рыбина в сажень длинной и фунтов пяти весом сорвалась с места и ушла на глубину. Юкон успел клацнуть пастью на расстоянии ладони от уплывшей добычи. От расстройства Юкон заревел и ударил лапой по воде. Он злился. Странно, но Юкон еще никогда не слышал, чтобы ящеры ревели от злости. Домашние кулисы были довольно спокойными животными. Говорят, что во время сражений, получающие раны кулисы могли впадать в ярость, но в обычной деревенской жизни такого не увидишь.

Юкон понял, что это была именно его злость, кренерская. Кулис просто тряхнул бы головой, может замычал бы недовольно и пополз бы охотиться дальше. Но когда в сознании ящера был Юкон, его реакция стала совершенно другой. Юкон никогда не любил терпеть неудачи.

И тут Юкон подумал о соме. Огромном соме, лежащем на дне в омуте. Вот на кого нужно охотиться. Вот где много мяса и с кем действительно можно схватиться.

Он почувствовал реакцию ящера. Она была чисто гастрономическая. От образа огромной рыбы у кулиса начала активно выделяться слюна. То что добыча была размером больше половины самого кулиса и имела несколько рядов острых зубов его совершенно не побеспокоило. Юкон с ящером слились в едином желании. Юкон хотел схватки и победы, а кулис хотел поскорее откусить большой кусок сомятины. Кулис несколько раз глубоко втянул воздух, чтобы продержаться под водой подольше и двинулся к омуту.

Меньше чем через минуту он уже опустился на несколько саженей и четко ощутил крупный силуэт в нескольких шагах перед собой. Так, теперь аккуратно, чтобы не спугнуть. Он пошел по кругу, постепенно приближаясь к месту лежки хозяина омута.

Сом заметил, что к нему кто-то приближается. Вода взбаламутилась и увидеть опасность не было возможности, но по колебанию воды было понятно, что двигается кто-то крупный. Сом мог убежать, но за десятки лет он привык, что никто в этом пруду не может с ним поспорить в силе. Когда-то очень давно ему пришлось драться с бывшим хозяином омута. С тех пор у него не было достойных противников. Он ждал на месте, неторопливо поворачиваясь, чтобы оставаться мордой к опасности.

Но вот огромная тень перестала кружить и сделала рывок. Сом рванул навстречу, открывая пасть. Все враги, с которыми он сражался в молодости стремились его укусить, так же, как и он. Но его ждал неприятный сюрприз. По голове ударила когтистая лапа, сбивая его рывок и отворачивая челюсти от врага. Потом ударила вторая лапа, загоняя в шею толстые крючковатые когти и прижимая к дну. А через долю секунды на его шее рядом с жабрами сомкнулись мощные челюсти, вырывая здоровый кусок плоти и сразу гася сознание. Из последних сил рыба извернулась и полоснула противника рядом зубов.

Юкон почувствовал боль в плече и еще яростнее рванул зубами и лапами, ломая и разрывая противника. Через пару секунд сом уже даже не трепыхался. Кулис потащил свою добычу на мелководье. А Юкон человек открыл глаза и посмотрел на свое плечо. Оно было невредимо, но в нем отзывалась боль. Кулис дотащил тушу до зарослей камыша и, бросив ее у самого берега, начал зализывать полученную рану. Боль затихла, а аппетит вырос еще больше. Ящер начал есть.

Нет не так. Ящер начал ЖРАТЬ. Быстрыми движениями он вырывал куски из туши и, не разжевывая, заглатывал, чтобы тут же оторвать следующий кусок. Юкон подумал, что можно было отвезти половину рыбины домой, но потом бросил эту мысль и позволил кулису пировать без ограничений. Все равно мясо у старых сомов вонючее.

Минут через десять от сома остались куски поломанного костяка с кусками плавников. Невероятно, как в кулиса все это влезло. Он раздулся в ширь и вниз и последние куски с трудом отправлял в набитую утробу. Но все равно чувствовалось, что кулис жалеет, что рыба не оказалась еще немного побольше. Вот это аппетит! Пока кулис ел, порез у него на плече затянулся, чешуя сместилась, прикрывая несколько поврежденных чешуек, которые вытолкнуло из раны, пока ящер зализывал повреждение.

Это было невероятно. У кулисов всегда раны быстро заживали, но чтобы вот так полностью залечить порез за пятнадцать минут? Это похоже на чудо. И это ведь была не совсем царапина. По телу прошлись пилой из острейших зубов в палец длинной, разрывая кожу и поверхность мышц. Что обеспечило такое быстрое выздоровление? Обильная мясная пища? Или то состояние, в котором охотился кулис, слившись с Юконом сознанием.

Кренеры знали. Не верили, а именно знали, что раны, которые получаешь в бою или в драке заживают намного быстрее. Юкон тысячу раз получал синяки и шишки в потасовках в другими мальчишками. Кожа очищалась от них через три-четыре дня. А когда он нес ведро с водой, поскользнулся и ушиб голову о дверной косяк, то шишка держалась дольше недели. Может и с кулисами так же?

Вопрос был интересный, но Юкон вспомнил, что ему нужно набрать полные волокуши ряски и взялся за корзину. Бросок, протяжка, отнести и высыпать ряску. И так много много раз. Минут через пять Юкон решил подтянуть волокуши поближе к берегу. Потом он сможет с помощью кулиса их развернуть под нужным углом, чтобы впрячь ящера. Теперь стоя на плоском камне он забрасывал корзину, вытягивал ее и просто вытряхивал ряску в волокуши. К сожалению ряска поблизости быстро закончилась. Нужно было перебираться в другое место или заходить в воду по колено.

Остановившись отдышаться, Юкон с досадой посмотрел на кулиса. Тот развалился на мелководье, весь отдавшись пищеварению и совершенно не сочувствовал Юкону в его борьбе с ряской.

— Не-е! Так не пойдет! Вставай ленивая туша, — Юкон сосредоточился на ящере и заставил его двинуться от берега.

Кулис шел вперевалочку, утряхивая внутри съеденное. Вскоре он оказался шагах в тридцати от берега напротив Юкона. Лапы здесь уже до дна не доставали и кулис неторопливо плыл загребая поочередно правыми и левыми лапами и раздвигая густую массу ряски, до которой не получалось добросить ведро на веревке.

Юкон сосредоточился на кулисе и начал подгонять ряску хвостом. Проплывая под небольшим углом к берегу поочередно вправо и влево, он словно веником сметал зеленую массу по направлению к камню, на котором стоял человек. Через несколько минут целая гора ряски наехала на парня и поднялась горбом ему почти до пояса. Юкон отпустил сознание кулиса и начал быстро перекидывать корзиной ряску в волокуши.

— Как ты это сделал? — от неожиданного вопроса Юкон резко повернулся и шлепнулся пятой точкой в воду.

Шагах в десяти от него стояла Кена с запряженным в волокуши кулисом.

— Сразу видно будущего великого охотника! — Кена взглянула на Юкона с насмешкой, — Я подошла не срываясь, мой кулис протащил полозья по сухим веткам, а ты даже не обернулся! Но скажи, как ты научил своего кулиса подгонять к берегу ряску.

— Э-э-это… это,— Юкон одновременно пытался выбраться из воды и придумать ответ. В результате он поскользнулся на ряске и повторно шлепнулся в воду. Разозлившись на ряску он отбросил от себя несколько горстей зелени и на четвереньках выбрался на сухую землю — Долго рассказывать. Тренировка такая специальная.

— А в воду задом шлепаться тоже для тренировки нужно? — Девчонка не удержалась и громко засмеялась.

— Может и надо! — Юкон все еще злился из-за падения — Чем смеяться в пустую, подгони поближе волокуши. Помогу набрать ряску.

Кена спорить не стала и провела своего ящера по дуге так, чтобы волокуши оказались как можно ближе к Юкону. Тот начал зачерпывать ряску, которой под ногами было еще много и подавать корзину Кене. Та высыпала зелень в волокуши и возвращала пустую корзину парню. Минут через пятнадцать повозка уже была заполнена с горкой.

— Уф! Здорово получилось! — сказала Кена вытирая лоб, — Я думала до темна провожусь и полупустая поеду. Так как же у тебя получилось то?

— Погоди! давай я кулиса запрягу и в деревню потихоньку пойдем. По дорого расскажу.

— Ой, да как же ты его запряжешь то? У тебя волокуши стоят так, что и не подведешь и не обвяжешь. И попробуй ка их теперь полные разверни. о чем ты вообще думал, когда так их поставил? Насыпать то удобно было, а дальше то что?