Не отпуская руку девушки, Никита едва заметно кивнул ей, предупреждая о возможном эффекте Алтаря. Он сам не знал, что будет на этот раз, когда камень начнёт мерцать. Но действительность превзошла все ожидания.

Лицо Юли вдруг стало расплываться, погружаясь в белесую кисею тумана, а всё, что было вокруг неё, размылось до неузнаваемости, и вместо стен перед глазами Никиты возникла дубовая роща и большая поляна, на которой собрались суровые воины, опоясанные мечами. Они окружили плотным кольцом его и невесту, и чего-то ждали, не говоря ни слова. Реалистичным был шум ветра в могучих кронах дубов, запах кожи и железа, потрескивание костров, взмывавших огненные языки в темнеющее небо, учащённое дыхание Юли. Она судорожно сжала руку Никиты, потрясённая эффектом присутствия в некой игре, суть которой не могла понять. Её никто о таком не предупреждал. Но в какой-то миг пришло озарение…

Волхв посмотрел на неё и едва узнал в девушке, стоящей в длинном платье с вышивкой по подолу, с распущенными волосами, босоногой, свою невесту. Она подняла голову и радостно улыбаясь, ещё сильнее вцепившись в него своими пальцами. Ей словно не терпелось пройти между двух костров, набирающих силу.

— Идём, любый мой? — тихо спросила она. — Витязи ждут.

Никита кивнул и прищурился, разглядев в колыхании нагретого воздуха фигуру жреца, поднявшего обе руки.

— Пошли.

Чем ближе подходили они к ревущему пламени, тем меньше становилась тропка между ними, и появилось ощущение, что этот ритуал не так прост, как кажется. Даже за десять шагов чувствовался жуткий жар, исходивший от переливающихся алыми рубинами углей в костровище. Никита сжал зубы, боясь не за себя, а за Юлю, чьи роскошные волосы и платье могли вспыхнуть, сжечь девушку в безумном переплетении огненных жгутов и косиц.

— Не бойся, со мной ничего не случится, Витязь, — гордо вздёрнув подбородок, сказала невеста. — Если ты меня любишь всем сердцем и душой, я не сгорю.

Переборов дрожь, Никита шагнул к пылающим кострам. Юля смело шла рядом, уверенная в чувствах воина к себе. Ни малейшего колебания, ни страха в глазах. Огонь с драконьим рыком метнулся навстречу им, опалив жалящими языками кожу, и вдруг ласковым котёнком обвился вокруг них кольцами и повёл по узкому проходу. Да, было жарковато, но ничего гибельного ритуальные костры не предвещали. Ещё несколько шагов — и молодожёны оказались между двумя шеренгами Витязей в кольчугах. Они слито вытащили мечи из ножен и взметнули их вверх, создавая своеобразный купол из сверкающих багровыми отсветами клинков.

«Огонь мы прошли, теперь — испытание железом, — догадался Никита, продолжая вести Юлю по импровизированному коридору. — Мечи зачарованы, выкованы самыми искусными кузнецами, и любая фальшь в моих чувствах будет замечена магией. Впору беспокоиться. Ведь я до сих пор не знаю, что вело Юлю к Алтарю: её любовь ко мне или необходимость найти защиту для себя и своей семьи? Вот сейчас и узнаем».

Показалось, что среди Витязей мелькнуло лицо побратима Олега, улыбавшегося ему. Но это могло быть игрой света и теней. Чуть наклонив голову, Никита с Юлей прошли железный шатёр и оказались перед жрецом в белом балахоне. Тот ждал их с двумя глиняными плошками.

«А вот и вода, — усмехнулся Никита. — Последняя проверка».

Жрец развел руки в сторону и полил из плошек на головы молодым людям холодной водой, которую он взял из родника вблизи Источника Силы. Юля тихо ойкнула, тонкие струйки скользнули по щекам и шее, кристальными жемчужинами устремились через вырез платья в ложбинку высоко вздымающейся груди.

— Помыслы и чаяния ваши чисты, — пророкотал жрец, чьё лицо неуловимо изменилось и стало похоже на лик Перуна в Храме. — Крепкого вам Рода, дети мои.

Никита глубоко вздохнул и вдруг понял, что находится перед Алтарём, на который падает яркое солнце через круг в куполе, тот самый божий знак! Он до сих пор держал в своих руках руки Юли, изумлённой и потрясённой от странного видения.

Привыкший к подобным сценам старый жрец спрятал улыбку в бороде. Ему посчастливилось лицезреть два события, связанные с одним и тем же человеком, что подтверждало слухи, ходящие среди Хранителей о появлении истинного Князя Гиперборейского. Да он и не сомневался с самого первого раза, что Назаров и есть этот Князь. А сейчас утвердился в своём мнении. Как только молодожёны покинут Храм, он уйдёт на иные пласты Яви, чтобы закрепить весть о возрождении воинского Ордена. Конечно, не завтра или даже не через пять лет он станет той силой, которая приводила в ужас врагов, но Никита уже вступил на эту тернистую дорогу.

Хранитель поглядел вслед молодым, идущим на выход под аплодисменты и поздравления гостей, а сам переживал только что увиденную картину древнего обряда. Может, так было на самом деле, а может, переживания Никиты и его родовая память создали причудливую картину, в которой воины славят своего побратима и его молодую жену. Если есть новая семья — будет жить и Орден.

Пока Юлю обнимали родственники, Никиту окружили жёны и друзья.

— Где ты был на этот раз? — полюбопытствовал Олег, крепко сжав в объятиях волхва. — Вы на какое-то мгновение окутались призрачным дымом, и я успел заметить поляну, костры, вооружённых людей в сбруе.

— Ты ошибаешься, милый, — Настя прижалась к Полозову. — Я вообще другое видела. Какие-то небесные замки, птички летают, цветы красивые.

— Хм, интересно, — Тамара переглянулась с Дашей и Яной. — У каждого своя картина, но почему-то я ждала, что ваши кольца засветятся в унисон с Перуновой секирой. Но этого не произошло. Никита, в твоём решении не было ошибки?

Все замерли, ожидая ответа. Волхв немного подумал и покачал головой.

— Нет никакой ошибки. Нас проверили огнём, железом и водой. Наши чувства сильны, а значит, я сделал правильный выбор. Просто… теперь мои ощущения и связь с вами, дорогие, вышли на иной пласт восприятия, более глубинный.

— Растёшь, Князь, — с доброй усмешкой произнёс подошедший цесаревич. Перед ним расступились. — Поздравляю, Никита, с усилением Рода. Твои женщины сегодня невероятны, ослепляют нас своей красотой.

— Ой, братик, не к добру ты комплиментами сыпешь, — усмехнулась Тамара. — Сразу сознавайся, чего замыслил?

— Ага, так я и сказал сразу, — поднял ладони Владислав под смех собравшихся.

— Поздравляю, Никита, рада за тебя, — Софья легонько чмокнула волхва в щеку, чтобы не оставлять разводы от помады. А потом прошептала на ухо, чтобы никто не услышал: — Петербургские невесты очень обижены, что ты обошёл их вниманием.

— Ах, Соня, какие у меня были шансы! — так же тихо откликнулся Никита, сдерживая улыбку. — Но, увы, теперь Петербург я буду смотреть вместе с другими женщинами.

— Будь осторожен! Ненароком не женись в четвёртый раз. Получается, я скоро смогу видеться с Тамарой гораздо чаще? Ваш переезд решён?

— Терпение, Соня, я пока не готов к столь резким переменам!

— Я поняла, — похлопав его по руке, цесаревна отошла к мужу.

Тем временем гости неторопливо спускались по каменным ступенькам вниз, где их ждали микроавтобусы, чтобы везти в Вологду на праздничный обед. Сегодня ещё предстояло выдержать многочисленные поздравления и здравицы, а через день Никиту и Юлю ждал Петербург с его архитектурным великолепием и гостями такого уровня, что молодой жене барона Назарова и не снилось. Но главное, она туда возвращалась на белом коне победительницей!

Петербург, отель «Северный Феникс»

— Знаешь, я не ожидала, что Шереметевы сподобятся на подарок, — водя пальчиком, на котором посверкивал рубин, по груди Никиты, словно выписывая неведомые узоры, произнесла Юля. — Едва дар речи не потеряла. Это было невероятно.

Никита усмехнулся. Он лежал на спине, закинув руки за голову и не препятствовал молодой жене властвовать над своим телом. Князь Шереметев, хоть и был официально приглашён на свадьбу исходя из общепринятых норм и просьбы Тамары, конечно же не пришёл. Отговорился слабым ещё здоровьем, что все восприняли как само собой разумеющееся. Приличия были соблюдены.