В основном я выбрала достаточно скромные бикини, а также пару цельных купальников с забавными вырезами. Я не собиралась использовать свои купальники в качестве средства для издевательств над Сальваторе. Но когда я вешала их на вешалку в гардеробной и рассматривала то, что выбрала Кристина, я не могла не думать о том, какой может быть его реакция. В конце концов, мой план заключался в том, чтобы заставить его пожалеть о том дне, когда он украл меня у алтаря. Либо сделать его таким же несчастным, как я, либо, наоборот, свести его с ума от желания, пока он продолжает притворяться, что в его голове не было ни одной похотливой мысли, когда он выдворял моего предполагаемого жениха из церкви.

Я беру в руки одно из бикини. Оно состоит из обрывков черного материала, скрепленных тонкими золотыми цепочками на бедрах и груди. Я пытаюсь представить, как Сальваторе старается скрыть свою реакцию, если бы я вышла в этом к бассейну, пытаясь притвориться нетронутым, и чувствую проблеск жестокого восторга.

В моих глазах он хочет получить лучшее из двух миров. Он хочет изображать из себя моего благородного защитника, но при этом иметь меня в качестве своей жены. Он хочет говорить себе, что придет в мою постель в свое время, когда это будет совершенно необходимо, но при этом он не сможет оторваться от себя через пять минут после того, как проснется рядом со мной. Он хочет меня, и если мне придется свыкнуться с мыслью, что он собирается меня оставить, то ему придется признать, что он чувствует на самом деле.

Я примеряю бикини с изящными цепочками и выхожу из примерочной, чтобы дать возможность подругам посмотреть. Брови Анжелики взлетают вверх, а Розария хихикает. Кристина ухмыляется:

— Он с ума сойдет, когда увидит тебя в этом, — говорит она. Розария кивает, прикусив губу.

— У тебя будет дикий медовый месяц, если ты наденешь это. — Она краснеет, очевидно, думая о возможности собственного медового месяца в будущем. На ее лице написано опасение, но я вижу и любопытство, которое узнаю, потому что мне до сих пор присуще такое же любопытство.

Это, по крайней мере, половина того, что отвечает за то желание, которое я испытываю к Сальваторе. По крайней мере, я говорю себе, что это в основном любопытство. Я повторяю это про себя, пока примеряю остальные купальники, остановившись еще на трех, кроме черного. Есть изумрудно-зеленый вариант с халтером, который привлекательно подчеркивает мое декольте, и облегающими нижними чашечками, крошечное белое бикини и розовый фасон балконет с небольшой оборкой по верху. Это сексуально в стиле кинозвезд старой школы.

Я покупаю бикини, и мы заходим еще в несколько магазинов, прихватив несколько пар джинсовых шорт и несколько симпатичных топов. Кристина настаивает, чтобы мы зашли в магазин нижнего белья, и я чувствую неловкое сжатие в животе, когда мы заходим в магазин с теплым ванильным запахом.

Нас окружают кружева и шелк, бархат и ленты, ночные сорочки и корсеты, подвязки и чулки. Все в этом магазине создано для того, чтобы соблазнять, завлекать, заставлять желать того, кто это носит. И я даже не уверена, действительно ли мне нужно желание Сальваторе. Я вообще не уверена в том, что я чувствую по отношению ко всему этому. Но когда я беру в руки прозрачную красную ночную рубашку с лентой, завязанной у декольте, реальность того, что мы делаем, поражает меня.

Я отправляюсь в медовый месяц. В уединенное место, на срок, который я не знаю, чтобы разделить интимное пространство с мужчиной, который даже не знаю, нравится ли мне. Который еще не завершил консумацию нашего брака. Не будет огромного пространства особняка, в котором можно потерять себя, избегать его, пока я не смогу больше. Мы будем вместе. В месте, созданном для романтики.

Мы либо убьем друг друга, либо…

Я тяжело сглатываю, стараясь не закончить это предложение в своей голове. Я оглядываю магазин, чувствуя внезапную панику.

— Я иду в книжный магазин, — говорю я Кристине. — Вы все можете осмотреться, если хотите. Мне нужна минутка.

Кристина начинает протестовать, но Анжелика бросает на нее взгляд.

— Все в порядке, — мягко говорит она. — Просто иди, отвлекись на минутку. Мы придем за тобой через несколько минут.

Для меня не существует такого понятия, как минутка наедине с собой или какое-либо пространство, особенно сейчас. Я чувствую, как мои телохранители следуют за мной, и, хотя я не знаю, где находятся остальные, я прекрасно понимаю, что они там. Но я все равно пытаюсь притвориться, что я сама по себе, и иду по прохладному тротуару к книжному магазину в квартале отсюда.

Внутри пахнет чаем и бумагой, и я делаю глубокий вдох. Я слышу, как за моей спиной открывается и закрывается дверь, и понимаю, что это моя охрана, но не смотрю. Я продолжаю идти вперед, притворяясь, что я одна. Что у меня есть минутка, чтобы собраться с мыслями, и никто меня не видит.

Я отправляюсь в раздел романтики. Это может показаться странным выбором, учитывая тот факт, что моя собственная личная жизнь находится в полном беспорядке, но правда в том, что я хочу потерять себя в чужом счастье. Я просматриваю корешки в поисках нескольких книг, которые мне нравятся — обычно это исторические или фэнтезийные романы. Я хочу, чтобы меня захватила история о том, как женщину похищает разбойник, или вампир забирает в свой замок, или может соблазняет ковбой вне закона. Мне хочется чего-то настолько далекого от моей собственной жизни, что я не буду думать об этом какое-то время, а вспомню, времена, когда я еще надеялась на свое будущее, когда я еще верила, что мне уготована такая любовь — своенравная принцесса мафии и ее принц-злодей из Братвы.

Я просматриваю названия, пока не нахожу несколько подходящих. Я уже стою у прилавка и отдаю кредитную карту, когда дверь снова звякает, и я вижу Анжелику, Розарию и Кристину, входящих внутрь. Кристина держит в руках матовую серебристую сумку с названием магазина нижнего белья, написанным на боковой стенке крупным шрифтом.

— Вот. — Она протягивает пакет, и я хмуро смотрю на нее, смущаясь. — Мы выбрали для тебя несколько вещей, чтобы порадовать. На случай, если твой медовый месяц пойдет не по плану.

— Вам не нужно было этого делать. — Я прикусываю губу, забирая книги у кассира. — Вам не нужно было тратить на меня деньги…

Анжелика фыркнула.

— Ой ну не начинай. Как будто у нас у всех нет кредитных карт на чужое имя, которыми мы можем пользоваться, как угодно.

В уголках моего рта появляется небольшая улыбка.

— Ладно, — сдаюсь я. — Это справедливо. Спасибо.

С сумками в руках мы возвращаемся к машине. Мой водитель направляется в гараж, где ждут наши машины, и мы все обнимаемся, обмениваемся прощаниями и обещаниями сделать много фотографий.

Двери закрываются, и я остаюсь одна в теплом кожаном салоне автомобиля, мой желудок мгновенно завязывается узлом, когда я остаюсь одна, не отвлекаясь ни на что. Завтра я отправлюсь с Сальваторе куда-то далеко-далеко. Туда, где я еще никогда не была.

Я взволнована и напугана одновременно.

Это заставляет меня понять, что в моей жизни было не так много новых впечатлений. При всем том, что до полугода назад меня все устраивало, это была тихая, спокойная жизнь. Теперь я отправляюсь в приключение. И несмотря на компанию, в которой я буду находиться, я не могу не почувствовать, как по моей коже пробегают мурашки.

Завтра я окажусь там, где еще никогда не была. Он обещал мне теплое место, и я не могу не фантазировать о том, куда бы мы могли отправиться, о теплом солнце на моей коже, вкусе соленого воздуха на языке, запахе свежего тропического воздуха. Я уже чувствую предвкушение приключений, но еще даже не знаю, где это будет.

Независимо от того, с кем я поеду, это будет самый волнующий момент в моей жизни.

14

ДЖИА

Когда я возвращаюсь домой, Сальваторе нигде не видно. Я подумываю постучать в дверь его кабинета, но на самом деле я не хочу с ним разговаривать, мне просто любопытно, здесь ли он вообще. До нашего обычного ужина остается час, но вместо того, чтобы переодеться и спуститься в столовую перед семью, чтобы посмотреть, там ли он, я поднимаюсь в спальню.