— Вот ты где… — Произнёс Итачи, когда облако пыли рассеялось. — Не слишком ли просто? Ты даже не оставил охрану на входе…

— Лучший телохранитель – анонимность и отсутствие у врагов знания о твоём местоположении Итачи-сан. Впрочем, вам ли этого не знать? Мы ведь с вами из одной деревни, не так ли?

— Не тебе говорить мне о деревне, мразь… — Произнёс Итачи. — Ты хоть представляешь сколько боли и страданий одним лишь использованием этой техники ты причинил её жителям и шиноби, которые вынуждены сражаться со своими близкими? А представляешь ли ты боль вернувшихся душ, которые вынуждены снова сражаться?

— Мы мыслим о «деревне» в разных категориях, Итачи-сан. Для тебя «Деревня» - это некий духовный аспект, что-то важное, являющееся ценностью, то, за что не жаль и отдать собственную жизнь? Или же за это могут отдать жизнь твои родные, а? — Ухмыльнулся Кабуто.

— Глупец… — Произнёс Итачи, глядя на сломанные статуэтки и карту местности на земле. — Ты нихрена не понимаешь… — Покачал он головой прикрыв глаза.

— Для меня же… Деревня, клан, страна и прочее – это лишь условности этого мира. Совокупность данных и понятий, которые подлежат документированию и только. Знаешь сколько стран рухнуло в эпоху воющих кланов? А сколь величественны были империи древних? Жалким скрытым деревням, которые существуют сейчас ещё расти и расти до этого уровня… Ах, да, они же все пали за долго до твоего рождения и даже до основания очередной страны и деревни… Руины старого мира, который не достоин внимания, ведь главное, то, что есть сейчас, так. Итачи-сан? Признайтесь вас же этому учили в Академии…

— Сейчас это не важно… Я предлагаю один раз, Кабуто... Отмени технику воскрешения сам и сдайся. В честь того, что ты был шиноби Конохи, я даю тебе последний шанс.

— Точно именно поэтому? Может ты уже знаешь, что эту технику невозможно остановить даже с моей смертью, а?

— Если ты не сделаешь этого сам, то я заставлю тебя сделать это силой своих глаз…

— Ой как страшно… Смотри, я уже очень сильно испугался восставшего по моей же прихоти мертвеца. Итачи… Тебя призвала в мир сила, что превосходит твою собственную. К слову, эта техника принадлежит именно нашей с тобой деревне Скрытого Листа, если ты не знал…

— Сказал же, это не имеет значения…

— Вот ты где! — С этими словами грохот от взрывной печати, в стене которой Саске расширил проход, перебил речь Итачи осыпая его каменной крошкой и поднимая пыль в помещении. — Я с тобой ещё не закончил… — Произнёс Саске обходя брата с левой стороны и шаринганом зафиксировал исходящую от змеи опасность. Тут же выполнив мгновенное перемещение в сторону, он оказался за спиной странного, сгорбившегося парня в коричневом плаще с капюшоном и белой змеёй. В секунду Саске призвал скелетно-механическую форму Сусаноо и встал в защитную позицию.

— Ты ещё, что такое? — С лёгким испугом на лице глядя на Кабуто, произнёс Саске.

— Не думал, что ты спросишь о подобном едва увидев меня, а ведь мы были с тобой так близки, напарничек… — Облизнулся Кабуто.

— Этот голос… Кабуто?! — Удивлённо воскликнул Саске. — Ублюдина… Ты добился своего и стал столь же отвратительной мразью как Орочимару.

— У нас разные вкусы, но, спасибо, что сравнил меня с Орочимару-сама, только вот между нами есть разница… Я стал сильнее его…

— Это был не комплимент, мать твою… И последнее очень чётко видно по целой прорве твоей отвратительной чакры. Она даже ужаснее чем у Демона-Лиса. — Произнёс Саске.

— Хм-хм-хм-хм-хм… — Засмеялся Кабуто повернувшись к нему лицом и встав на четвереньки, полностью укутавшись в свой коричневый балахон. Из-под его плаща выглянуло ещё две белые змеи. — Ужаснее Демона-Лиса? Меня устраивает... Поверю на слово нашему эксперту по Хвостатым Зверям.

— Саске, с какой бы целью ты не пришёл сюда… Уходи. — Выйдя вперёд, произнёс Итачи.

— Так ради него ты здесь? Хочешь остановить его? Тогда всё просто… — Выхватив из подсумка несколько сюрикенов в каждую руку, Саске зарядил из молнии и с размаху метнул в цель сквозь Сусаноо, но летящие точно в Кабуто сюрикены, оказались сбиты и взаимно расколоты на части сюрикенами от Итачи, брошенными наперерез. — Почему? — Повернувшись к нему спросил Саске. Кабуто засмеялся…

— Я не убивать его пришёл… Технику невозможно отменить иначе как волей применившего. Его смерть тут не поможет…

— Даже так? — Глянув на уже четверых медленно увеличивающихся в размере змей из-под плаща Кабуто, произносил Саске. — Тогда остаётся только гендзюцу шарингана, но это будет сложнее чем кажется… Похоже, что этими змеями он защищается от наших глаз. Он не видит их глазами, но они могут передавать ему информацию об окружении чакрой.

— Я это уже понял… — Произнёс Итачи, также выходя вперёд.

— Ты уже стал экспертом по змеям Саске-кун? — Издеваясь спросил Кабуто. — Впрочем, я удивлён. Не думал, что ты вот так просто попытаешься меня убить. Разве твоя цель не Наруто и Коноха?

— Что тебе до моих целей?

— Видишь ли, с недавних пор наши цели совпадают. Мне плевать на Коноху, но мне нужно поймать Наруто до Тоби и в этом можешь помочь мне ты, а с моей помощью ты сможешь наконец отомстить ему и деревне. Нужно лишь только устранить досадное препятствие в виде твоего мёртвого брата… — После этих слов Кабуто, Саске взглянул на него с прищуром, а после перевёл взгляд на Итачи, который просто проигнорировал сомнения Саске.

— В чём дело? Почему ты колеблешься, Саске-кун? Мы вновь можем стать напарниками… Разве ты не ненавидишь своего брата за то, что он сотворил с твоей семьёй? Разве ты не ненавидишь Наруто, за то, что он всё время сдерживал тебя и стоял на твоём пути? Вспомни кто открыл тебе глаза на его ложь, Саске-кун! Только я всегда был с тобой честен, только мне ты можешь доверять!

— Саске, лучше просто уйди отсюда по-хорошему или… — Начал было Итачи доставая кунай из рукава.

— Заткнись! — Перебил его Саске.

— Заткнуться? — Удивился Кабуто и его змеи ещё больше увеличились в размерах. — А с чего мне молчать? Я где-то сказал неправду?

— Заткнись! — Выкрикнул Саске глядя уже на Кабуто. — В этот раз – это тебе, а в прошлый это было адресовано Итачи.

— Так ты уже принял решение?

— Еще тогда, когда я вошёл сюда… Я уже решил, что любой ценой выбью из Итачи правду!

— С этим я тоже могу помо…

— Заткнись! В отличие от того же Наруто, который стоял на моём пути… Это наше с ним личное дело. Как и с Итачи… А ты… Ты мне отвратителен, как и твоё стремление влезть туда, куда тебя никто не звал, мразь!

— Хм… Так значит? — Раздалось из-под капюшона Кабуто. — Тогда грех не воспользоваться тем, что моя добыча сама пришла ко мне в руки. Саске-кун, я с удовольствием захвачу твоё тело и осуществлю то, что не удалось даже Орочимару-сама!

— Итачи… Сделаем это вместе и после того, как одолеем его ты ответишь мне на всё! — Произнёс Саске. — Пообещай мне… — Глядя на него, произнёс Саске.

— Хорошо… — На выдохе произнёс Итачи вставая по правую руку от Саске. — Мы остановим его… Не убивая! — Настоял Итачи. — После этого я расскажу тебе всё.

— Как же трогательно, чёрт подери… — Раздалось от Кабуто. — Я сейчас расплачусь! — Выкрикнул он и огромные змеи рванули вперёд с шипением и раскрыв пасти атаковали двух братьев.

С медленным разворотом мужчины в тёмно-коричневом комбинезоне и красных пластинчатых доспехах, без одной руки по самое плечо, было всё лучше и лучше видно человеческое лицо вместо его левой груди. Черты этого лица неотвратимо напоминали Первого Хокагэ – Хашираму Сенджу. Это лицо, напоминало один из его бюстов в музее. Глаза были закрыты, слегка приоткрыт рот, худые скулы и часть лба с приглаженными назад волосами, только в этом случае, как и с бюстом, волосы были изображены из того же материала, что и всё остальное лицо. Пока все пребывали в шоке от увиденного, его оторванная рука и повреждённая кожа на голове и части груди быстро восстанавливалась. Восстанавливались также и элементы одежды постепенно закрывая вид на лицо Хаширамы. Стоя на одном из идеально срезанных, источавших немного дыма стволов деревьев, которые были срезаны круговым взмахом меча элемента частиц, он смотрел на шокированные лица сильнейших шиноби в своих поколениях и слегка улыбался. Когда рука восстановилась и обрела цвет, он сложил обе руки на груди и выражая своим взглядом пренебрежение к противникам и гордость своей силой глядел на них сверху вниз.