— Нахрен рассрочку! — я багровел на глазах. — Мужик, ты вообще понимаешь, что математика и логика готовы застрелиться от твоих подсчётов⁈ Откуда взялось остальное?

Очкарик закатил глаза.

— Вот как, значит? Ну что ж, давайте подсчитаем, молодой человек…

Он вновь жизнеутверждающе щёлкнул пальцем по калькулятору.

— Итак, шесть тысяч за четыре взрослых билета в музей — есть. Затем, 20 000 за парковку корабля…

— Чего?!! — взревел Прайд. — Да даже на самых элитных космостоянках дерут вдвое меньше!

— Мы не на стоянке, с вашего позволения, на минуточку, — очкарик раздражённо поморщился. — Вы в храме истории! И должны понимать, что парковка здесь идёт за дополнительную услугу, и прайс соответствует статусу нашего культурного объекта.

Он сверкнул глазами ещё раз — и вернулся к калькулятору.

— Далее. Обязательный налоговый сбор за туризм — по 5000 с каждого… Сбор на уборку парковки и очистку воздуха…

— Какого, нафиг, воздуха? — изо всех сил стараясь сдерживаться, уточнил я. — И почему уборка не входит в плату за парковку?

— Вы издеваетесь? — отозвался очкарик. — Повторяю ещё раз, молодой человек, здесь вам не какая-нибудь грязная заправка! Наша задача — поддерживать чистоту этого прекрасного вечнозелёного парка, воссоздавать вокруг музея райские условия, в то время, как корабли — включая ваш, между прочим — выбрасывают в нашу атмосферу тонны загрязнений. По-вашему, очистить её ничего не стоит, да?

— Стоит, — кивнула Лорна. — Но очищать воздух — это ваша работа, а не наша проблема.

— Тем не менее, — едко улыбнулся очкарик, — это вы желаете посетить наш прекрасный музей. А следовательно, это именно ваша проблема — оплатить его нужны.

Да ну, блин. Ещё немного — и меня попросят сдать на шторы.

— Итак, сбор на уборку парковки и очистку воздуха — 40 000 кредитов. И, наконец, добровольный благотворительный взнос на сохранение культуры, по 7900 с каждого — итого, всё вместе, 117 600 за 4 билета.

Отбив последние цифры на калькуляторе, очкарик уставился на нас с улыбкой в стиле «Переиграл и уничтожил».

— Добровольный, значит? — уточнил я.

— Всецело.

— Вот и прекрасно. Мы, совершенно добровольно, платить его не желаем.

Очкарик удручённо покачал головой и поцокал языком, отнимая сумму на калкуляторе.

— Прискорбно, прискорбно. Такое бескультурье в наши дни!.. Что ж, в таком случае ваша сумма составляет 86 000. Ваши билеты откроют вам доступ в три первых зала; рекомендую поторопиться, так как время посещения музея для вас составит 15 минут.

— Что⁈ — не понял я.

— Мы здесь бескультурным людям не рады, — отрезал очкарик. — Быстренько пробегитесь по основным трём залам и убирайтесь, дайте насладиться безлимитным посещением музея тем, кто понимает что-то в культуре.

— Ладно, ладно, я вас услышал! — я воздел руки; команда за спиной выразительно застонала. — Возвращайте взнос на культуру и дайте нам нормальные билеты!

Наверное, самым логичным было бы послать его нахер и свалить отсюда — в конце концов, не так-то и хотелось мне в этот музей. Вот только Система, пока мы сюда летели, упомянула ещё один интересный момент.

В музее должна быть карта, отображающая плюс-минус актуальное состояние боевых действий. Ну, может, в задержкой в неделю, но всё-таки. И музей — единственный способ увидеть эту карту, если ты не военный и не имеешь связей в ставке командования.

Так что куда удобнее посмотреть, где сейчас жарко, и направиться сразу туда, чем шариться наугад по всему охваченному войной сектору в поисках Императрицы.

Очкарик покивал и вновь защёлкал калькулятором.

— Вот, сразу бы так, сразу бы так. Но, кстати говоря, если хотите… мы могли бы оформить для вас скидку в 10%.

Мы все переглянулись.

— Тут… какой-то подвох, да? — уточнила Фрида.

— Никакого подвоха, что вы! — заверил нас кассир. — Скидка в 10% положена каждому посетителю, который приобрёл продукцию нашего сувенирного магазинчика.

— Серьёзно⁈ — возмутился Прайд. — Я уже видел цены. Самая дешёвая фигня выйдет дороже этой самой скидки в несколько раз!

— Зато, — задушевно улыбнулся очкарик, — у вас с собой останется память о незабываемом посещении нашего музея. Разумеется, один товар даст скидку на один билет, так что вам понадобится сделать четыре покупки…

— Знаете, — я отступил на шаг от кассы, — лучше мы без скидки.

— Уверены? Может ведь сложиться впечатление, что вы не заинтересованы в экскурсии… Я даже не уверен, не случится ли сбой системы и не окажутся ли ваши билеты недействительны…

Я скрипнул зубами.

Ладно-ладно, вымогатель херов. Я тебя запомнил.

— Ну, по крайней мере, мы внутри, — заметил я, когда мы вошли в холл музея.

Здесь всё и правда выглядело дорого и красиво — чего не отнять, того не отнять. Всё сверкало, двигалось, звучало; какие-то макеты, диорамы, роботы-аниматроники и предметы… В глазах, плюс к тому, пестрило от толпы посетителей. Одиночки, парочки и солидные семьи с детьми получали удовольствие; все цвета кожи и волос, включая самые фантастические, различное количество конечностей или глаз — вот уж где была галактика во всей красе.

— Эге-гей!! — заорали у нас прямо над ухом. — Приветствую в Музее Войны, рядовые салаги!

Я обернулся; рядом с нами стоял на стенде аниматроник, одетый в военную форму непривычного образца, с длинными крысиными усиками и худыми скулами.

— Я, генерал Шторм, рад видеть вас в нашем Музее! — аниматроник оскалился во всю челюсть и подмигнул нас. — Итак, вы хотите узнать, как я творил свои зверские победы и победоносные зверства? Кстати, боец — ОТМЕННАЯ ШЛЯПА!

— Ага, — кивнул я. — Спасибо, чувак. Стоила почти как крыло от космического корабля.

Неудивительно, что она ему понравилась — ведь у меня на голове была точно такая же шляпа, как и у него самого! «Копия шляпы генерала Шторма» из сувенирной лавочки. Лорна, как настоящий учёный, купила интерактивную карту-справочник музея, а Прайд выбрал саблю Шторма.

Угу, блин. Не значок, не магнитик. Чёртову саблю, которая стоила дороже всех товаров. Ну вот понравилась она ему, и всё!

Что до Фриды, то она долго и придирчиво перебирала товары, морщась и ворча, что всё новодел и недостоверная ерунда, что вот у них дома, в императорском дворце, были настоящие реликвии того периода. В конце концов её выбор пал на простенький стаканчик с фигуркой в виде робота, как в кинотеатре; из него она сейчас и попивала какой-то охлаждающий напиток.

— Эхе-хе, бойцы! — «Шторм» взмахнул рукой с широким обшлагом на рукаве. — А не охота ли вам услышать мою историю? Сам генерал Шторм лично готов поведать вам, как отразил агрессию Чужих своей непобедимой робо-армией…

— Да что за бред⁈ — не выдержала Фрида. — Какого хрена генерал Шторм вдруг заговорил как клоун? Что это за ужимки и гримасы? В жизни это был суровый, мрачный и очень молчаливый человек!

Аниматроник моргнул.

— Может, и так, а может, и нет…

— Да что значит «может»⁈ Есть исторические архивы, придурок железный!

— Но если бы я был молчаливым, кто рассказал бы вам об атаке на звёздную систему?

— Да я знаю эту историю лучше тебя, болван! — ярилась Фрида. — Слушайте, вот ради этого мы сюда прилетели и отдали кучу денег?

Не-а. Ради актуальной карты.

— Истории, которые я рассказываю, утверждены Министерством Культуры.

— Увижу маму — скажу, чтобы уволила всё министерство!

— Вот так амбиции, кровавый астероид! — «Шторм» опять зашёлся в комичных ужимках. — Далеко пойдёшь, юнга!

— «Кровавый астероид?» Выучил одно любимое ругательство настоящего Шторма и думаешь, что стал на него похож?

— Кхм-кхм, — заметил я. — Вижу, ты здесь нашла себе занятие; поясни этой болванке, в чём она неправа, а я пока…

— Чего⁈ — Фрида возмущённо обернулась на меня. — А я для кого здесь рассказываю, по-твоему? Для робота?

— Вон… для Прайда! — тут же нашёлся я.