06 июля. 1974 год.

Москва. Где-то в Измайлово…

Разговор, который никак не мог слышать никто из братьев.

— Ну, что ты скажешь?

— Странно всё это.

— Что именно?

— Этот парень.

— И что тебе показалось не так?

— Он, как будто из штанов пытается выпрыгнуть, чтобы показать свои способности.

— Его брат не менее способный. Его и Бес покойный хвалил. Говорил, что не хуже него, а то и лучше…

— Да. Это я и раньше знал. Он в тире так стрелял, что казалось даже не целится, а пули сами летят прямо в десятку. Но это скорее всего лишь врождённый талант снайпера… А вот у его брата…

— А что у его брата? Тоже талант…

— Да… Талант… Только не один. И уж больно разносторонние у него таланты. Он с ходу анализирует ситуацию, быстро принимает решение, хорошо развита интуиция… Сыщик от бога… Крови не боится…

— Такое ощущение, что он вообще ничего и никого не боится.

— Но эта его навязчивая идея…

— А что? Неплохая идея.

— Ты думаешь. что у него что-то может получиться?

— А почему нет? Именно вот так с бухты-барахты и получаются порой самые немыслимые авантюры.

— Но он же мальчишка ещё совсем…

— Так ему даже будет легче адаптироваться в незнакомой обстановке. Появление взрослого мужчины, который плохо ориентируется в местных реалиях, вызовет больше подозрения, чем приезд мальчишки. У нас же найдётся там кто-то из спящих агентов, которые смогут принять дальнего родственника из… ну, например, из Австралии?

— Австралия не подойдёт. Филби сказал, что у парня присутствует неуловимый славянский акцент.

— Что ещё сказал Ким?

— Кроме этого больше никаких особых замечаний от него не поступило. Единственно, сказал, что парень общается слишком свободно для советского подростка-сироты, воспитанника детского дома. Но для нашего дела это даже хорошо.

— Вот интересно, откуда у него это? Неужели, тоже врождённый талант?

— Думаешь, что казачок засланный?

— Точно нет. Их с братом просветили насквозь. Чисты, как ангелы. А биография такая, что не подкопаешься. Всё время на виду. По крайней мере, лет с семи…

— А ничего, что мы их с братом разъединили? Говорят, что у близнецов это может вызвать всякие разные ненужные чувства.

— Ну, во-первых: Они не так уж и давно врозь… А во-вторых: Похоже, что их это не особо нервирует. К тому же у Алексея с Мариной…

— Да. Я знаю. Способный мальчик. Из молодых, да ранний…

— Я не про это. Они на соревнованиях просто рвут всех своих сверстников…

— Александр тоже неплохо себя показал, но…

— Но если бы не ломал стёкла голыми руками, спасая всяких идиотов…

— Чем там всё закончилось?

— Мы там весь гадюшник накрыли… Оказалось, что под видом сотрудников спецотдела окопались недобитые бандеровцы.

— Их же проверяли…

— Там несколько человек вообще с фальшивыми документами оказались. Ты же помнишь, какая неразбериха была на вновь присоединённых территориях перед войной. Да и после войны творилось чёрт знает что. Сейчас там наша группа из Ленинграда работает. Чистка по полной программе идёт.

— Ясно. Так что будем с парнем делать?

— А ты не в курсе? Уже готовится легенда для него…

— И что? Вот так вот безо всякой подготовки бросим его в мутную воду?

— Раньше именно так учили плавать.

— А если не выплывет?

— Значит, утонет…

7 — 25 июля. 1974 год.

Москва и Подмосковье.

Всё началось на следующее утро после поездки в бутафорскую «американскую глубинку». Рано утром седьмого июля заехал Васин и привёз очередного «учителя». Это был довольно-таки колоритный персонаж, если не сказать больше. Ну как ещё можно было назвать этого парня? Почему? Да, потому, что это был самый настоящий негр из Америки.

Интересно, здесь уже говорят «афроамериканец»? Мы вроде бы в СССР. А здесь слово «негр» не является ругательным или оскорбительным. Даже в учебнике для средней школы было черным по белому написано про существующие на Земле три расы: Европеоидную, монголоидную и негроидную… Говорят, что в будущем рас стало больше. Изобрели какие-то новые, наверно. А ещё придумали кучу разных гендеров. Тьфу! Противно даже вспоминать. Как хорошо, что сейчас всё гораздо проще. Три расы, два пола… И негра можно назвать негром, а он не обидится. Надеюсь, что не обидится…

Темнокожего парня звали просто и буднично — Джон. Фамилию его я не спрашивал, а он и не представлялся мне официально. Васин сказал, что его зовут Джон, забрал Алёну и куда-то с ней уехал.

Мы с Джоном сидели на кухне, пили чай и болтали о всякой ерунде. По-английски, конечно. Хотя английским это можно было назвать с большой натяжкой. Язык, на котором со мной говорил Джон совсем не был похож, на тот английский, на котором со мной общался Ким Филби. И такой английский не преподают в советских школах. На этом американском варианте английского говорят меж собой жители Гарлема. Причём самые незаконопослушные жители. Уличные грабители и продавцы наркоты. Я узнал много новых слов для себя. А ещё много старых, которые я произносил совсем не так, как надо…

Несмотря на то, что выглядел парень, как типичный растаман, болтать с ним было интересно. Казалось, что не было тем, про которые Джон хоть что-то да не знает. Часа через три, я реально проголодался. Ведь и завтрака, как такового у меня сегодня не было. Хотя чай с печеньками, чем не завтрак…

Предложил Джону пообедать со мной. Он был не против, только сразу предупредил меня, что вырос на фастфуде, и готовить совсем не умеет. Зато у него неплохо получилось комментировать все мои действия. И это было реально полезно.

Я резал лук и натирал на тёрке морковку. Джон переводил мне, с дополнениями и разными вариантами моих действий. Я чистил картошку и варил сосиски. Джон переводил.

К тому времени, как я приготовил обед, моя голова уже пухла от обилия новых слов. Хорошо ещё, что у меня хорошая память и способности к языкам остались ещё из прошлой жизни…

Джон похвалил мою стряпню и сказал, что готов приезжать ко мне каждый день, если его тут будут хорошо кормить.

«Это ты ещё не знаешь, как Лёшка готовит.» — подумал я.

Моя кухня — это в основном совсем простые холостяцкие блюда. Просто, быстро и сытно… А Лёха на кухне — просто волшебник. Ну, ладно… Я что-то отвлёкся.

После обеда Джон недолго ещё поболтал со мной, пока его не сменили «двое из ларца».

Вот если бы поставить их рядом друг с другом, то было бы видно, что они не братья и даже не дальние родственники. Но по отдельности… Оба были высокие здоровые мордатые такие… Причём у обоих была одна и та же фишка: Лица красные, как у заядлых алкоголиков. Хотя перегаром от них вроде бы не пахло. Воняло каким-то дешёвым советским одеколоном. Я уж и не разберусь сейчас даже, «Шипр» это или «Тройной»? Смешавшись с запахом пота аромат этого парфюма был омерзительным.

Ну а в остальном, всё было, как у братьев-близнецов, одинаковым до мелочей. Серые безликие костюмы, стиранные-перестиранные белые рубашки, лоснящиеся в районе узла галстуки, начищенные до блеска полуботинки. И красные рожи в придачу. Ну, чем не близнецы?

От чая они отказались, хотя и разместились вместе со мной на кухне. А потом началось…

Что такое перекрёстный допрос, я знал и раньше. Сам такой способ применял и не раз к некоторым отъявленным злодеям. Ну а уж игра в «доброго» и «злого» полицейского — стара, как мир… Один из красномордых нависал надо мной и задавал вопросы «страшным» голосом настолько прямые, что отвечать на них прямо, это всё равно, что сразу чистосердечное признание написать во всех семи смертных грехах. Зато другой его периодически перебивал и начинал спокойно объяснять мне, что им всё равно «всё известно», а мои ответы, это только формальность… Не знаю я, что конкретно им известно, зато точно знаю, о чём они не знают…