И добавил по корпусу, и…

Ле Ру и Фонтэн повисли у Вива на плечах. Моранж благоразумно не подходил ближе.

Я, пользуясь тем, что на меня не обращают внимания, медленно, но целеустремленно пятилась к выходу. Ну его, такой цирк!

— Хватит, Вив, — уговаривал гросс Теккера Тома. — Достаточно.

— Это было за физический ущерб, — очень спокойным голосом отозвался Вив. — Сейчас еще за моральный добавлю — и будет достаточно. А то ведь он улыбался девушке, комплименты говорил. Она, может, за чистую монету ухаживания приняла… А он — за деньги… Неприятно.

Несмотря на всю неприглядность ситуации, я не смогла удержать смешок — то ли дело, сам Вив! Он не за деньги, он за репетиторские услуги!

Отступая, взгляда от тестостероновых идиотов я старалась не отводить, а потому, врезавшись спиной во что-то живое, вздрогнула.

— Не спеши, — сказал мне Тессье, оказавшийся между мной и выходом.

И как я его из виду упустила? Рядом со всеми же стоял!

А Жан-Шарль жестом указал мне на террасу, предлагая вернуться.

Да пошел ты!

Я свирепо раздула ноздри, шагнула, пытаясь обойти препятствие, но Тессье снова преградил дорогу:

— Ну, что же ты? Разве тебе не интересно досмотреть? Это ведь из-за тебя дерутся самые перспективные парни академии!

Че… чего?! Он что?.. Он, что, считает, что мне это должно быть приятно? Что мне должно нравиться?

Так, ну, всё, с меня хватит!

— Вив! — Рявкнула я. — Если ты уже заклончил всех доминировать, то будь любезен, проводи меня в кампус, пока он не закрылся!

И решительно шагнула вперед, собираясь уйти с этой проклятой веранды, даже если для этого понадобится вынести с нее Тессье.

Он усмехнулся и сделал шаг в сторону, пропуская меня.

За спиной послышался тяжелый топот — гросс Теккер выключил берсерка и вспомнил, что он хороший мальчик, покладистый и плюшевый донельзя, и теперь спешил меня догнать, чтобы проводить. А догнав, замер. Обернулся к своим.

— Моранж…

— Ой, да перестань! — Перебил его Дамьен, и, я готова поклясться, закатил глаза. — Не полезу я больше к твой мыши, просто подожду, когда тебя надо будет хлопать по плечу и впихивать реплику "яжеговорил”!

— Я тебя предупредил.

И это прозвучало весомо. Очень весомо. Вспомнилась легкость, с которой Вив спеленал Пьера, и то, насколько хищным и органичным он ощущался, потроша из Рокфёя информацию…

По спине пробежали мурашки.

И, прихватив Вива под руку, я негромко, но выразительно пробормотала себе под нос:

— И этого человека я учила правильно насиловать девушек!

На следующее утро я еле выпнула себя из кровати и очень пожалела, что перестала бегать. Нет, выпнуть себя на пробежку было бы еще сложнее, но по итогу результат меня бы порадовал и подарил бодрость. Надо собраться и ходить хотя бы в спортзал. Беговые дорожки это вам, конечно, не заснеженный парк… но в том то и дело: беговые дорожки — это вам не заснеженный парк, на них трупов не валяется!

Были однако и поводы для радости, например, я порадовалась, что отшила вчера гросс Теккера, который пытался напроситься на ночевку. Во-первых, зачем он мне тут, когда от него никакого толку? Во-вторых, даже если взять во внимание опцию подогрева, на фига она мне, когда от этой опции несет пивом и чем покрепче. И даже если от меня самой несет, ничего не знаю! Ну и в третьих, я сама себя в зеркале слегка испугалась сегодня, а у мальчиков нежная душевная организация, не надо их травмировать, когда он там от отворотных побочек едва отошел.

Контрастный душ вернул деревянному телу гибкость, щекам румянец, и вернул на место куда-то закатившееся настроение, так что на лекции я явилась в своем привычном состоянии.

И еще не доходя до первой аудитории напоролась на комитет по встрече. Эва, Камий, Лор и Элоди, компания по ловле заучек на живца, в полном составе.

Я не успела понять, что думаю в их адрес, как Готье выступила вперед и со всей серьезностью сказала:

— Морель, извини за вчерашнее. Да, Моранж нас попросил тебя притащить, но мы понятия не имели зачем. Он намекнул, что связано с Вивом, и мы как-то сами собой решили, что вы же вроде как вместе, а они друзья, может, какой сюрприз хотят устроить. Если бы он сказал, что подставить тебя хочет, я бы его послала. Правда. Мы ничего не знали про Рокфея.

Она действительно выглядела серьезной, и взволнованной. И было видно, что возможная причастность к такой подставе Эву угнетает.

Это было неожиданно и приятно. Если честно, я бы совершенно не удивилась, если бы девицы с полным знанием дела все равно вступили в сговор с Моранжем. Мы не подруги, а Моранж — опять же мы все это помним! — мстительная задница. Я даже на них не особенно обиделась.

А сейчас поняла, что слова Готье мне все же были приятны. И мне было радостно, что они потащили меня в бар, чтобы сделать приятное, а не вот это вот все.

Если это, конечно, правда.

Я посмотрела на Эву, на остальных и не нашла причин им не верить.

— Все нормально, — я улыбнулась. — Я не в обиде.

— Нет, ну какой козел, а!

— Да все мужики козлы, — поддакнула Лор.

— Но некоторые хороши в постели, — хмыкнула Камий.

— Зато как гросс Теккер за тебя вступился!

— Ух!

— Все еще будешь говорить, что вы не встречаетесь?

— Мы не встречаемся, — согласилась я, ненавязчиво бочком-бочком продвигаясь к аудитории.

Нет, я была рада, что девицы ко мне со всей душой, но… но я-то к ним без души!

По поводу того, что Вив действительно при свидетелях заявил, что я его девушка, я не парилась. Если бы меня приперло к стенке, я бы тоже его парнем назвала, нежели объяснять кому-то детали наших безличностных взаимоотношений. Особенно, когда его дружки и так меня подозревают хрен знает в чем.

Девушка так девушка. Хоть горшком назови, только в печку не ставь.

-

“Мадемуазель репетитор, у нас скоро, смею напомнить, промежуточный зачет по международному праву”.

Я валялась на кровати, чувствуя себя уставшей и разбитой после тяжелого учебного дня.

К которому неожиданно прибавилась подработка. Настоящая, а не та которая гросс Теккер.

Профессор Фрессон позвонил и сказал, что может устроить меня помощницей в лабораторию. С испытательным сроком, предельной аккуратностью и прямо сейчас. И после всех занятий меня по итогу ждал еще строжайший инструктаж и уборка, так что сил почти не оставалось…

Но сообщение почему-то вызвало улыбку. Я помедлила размышляя, хочу ли видеть Вивьена гросс Теккера или хочу дальше пребывать в тоскливом усталом унынии.

У уныния были свои достоинства. У Теккера свои. Свое.

Хихикнув сама с собой, я шикнула на поползшее вверх настроение, потому что не фиг! И от этого развеселилась еще больше. Отправила: “Хорошо, приходи, у меня есть для тебя полчаса”.

И вздрогнула, когда сразу после этого раздался стук в дверь.

— В полчаса мы не уложимся! Я в межународке ни сном, ни духом! — “обрадовал” меня стоящий на пороге нахал и всучил огромный нежно-розовый бумажный пакет с логотипом известной марки нижнего белья.

— Это… что? — Осторожно уточнила я.

— Мои фантазии! — Сияя, как начищенная монета, провозгласил гросс Теккер.

И вид при этом имел гордый и довольный собой.

Я осторожно, одним глазом заглянула в пакет — и с трудом не зажмурилась от увиденного.

Какая я молодец! Как я правильно придумала, что мне не нужно ехать: вот сердцем ясно чувствую, что не пережила бы таких трат.

Но и так же ясно чувствую (но уже не сердцем) желание вытряхнуть всё содержимое пакета на кровать, распотрошить нарядную упаковку и пересмотреть, а затем и перемерять всё!

Но вспомнив, что сама только что с суровым лицом вещала Виву “Сперва учеба!”, я решительно и бескомпромиссно отставила пакет в сторону.

Полюбовалась разочарованием на теккеровском лице (ну, какой же он ко-о-отик, когда вот так вот делает бровями!), и сделала приглашающий жест в направлении стола.