— Я тоже, — шепчет она, и это почти развязывает мне руки.

В этом моменте есть что-то интимное: она прижата к стене, мои пальцы погружены в нее, ее рука медленно работает над длиной моего члена, а я прижимаюсь другой рукой к стене рядом с ее головой, подстраховывая себя, пока мы работаем друг с другом, приближая кульминацию.

— Я собираюсь кончить на тебя, Аша, — рычу я, снова насаживаясь на ее кулак, когда она проводит ладонью по головке моего члена, и я чувствую, как моя сперма размазывается по ее коже. — Я собираюсь, блядь, кончить на тебя. И я хочу, чтобы ты на мою руку, когда я это сделаю.

— Ты можешь кончить куда захочешь. — Ее голос низкий, с придыханием, я ловлю слова, когда чувствую, как она прижимается к моей руке. Она такая мокрая и горячая, как промокший бархат внутри, и я хочу, чтобы она обхватила мой член так сильно, что не могу дышать. Такое ощущение, что из моих легких высосали весь воздух, а мне все равно. Мне плевать на все, кроме того, чтобы она кончила, чтобы я наконец получил освобождение, в котором нуждаюсь, и если бы кто-то сказал мне, что я умру в этот момент, я бы продолжал стоять здесь, пока мы оба не кончим.

Что-то в ней поглотило меня, и я не могу заставить себя заботиться об этом.

— Иди за мной, Аша. Кончи для меня… — Я загибаю в нее пальцы, трусь, надавливаю, тру пяткой ладони о ее клитор, трахая ее третьим пальцем, желая заполнить ее, заставить ее почувствовать, насколько лучше может быть с растянутым членом. — Кончи на мою гребаную руку.

Ее рука сжимается вокруг меня, поглаживая быстрее, и она тянет меня вперед так, что мой член прижимается к ее животу и трется о него с каждым ударом.

— Я кончу, когда ты это сделаешь, — шепчет она, ее большой палец прижимается к мягкой плоти под моим кончиком, кончики пальцев перекатываются по моим пирсингам, кулак скользит вниз к тугому мешочку моих яиц и снова вверх, и я не могу думать, не могу дышать, не могу делать ничего, кроме как вгрызаться в ее руку, пока наконец…

Звук, который я издаю, когда кончаю, едва ли можно назвать человеческим. Я набухаю и твердею в ее кулаке, каким-то образом задыхаясь от предупреждения, когда ее рука движется быстрее, поглаживая меня именно так, как мне нужно. Я чувствую, как оргазм поднимается откуда-то изнутри меня, так глубоко, что я ощущаю удовольствие в своих костях, в своих зубах, в каждой частичке меня, когда мой член извергается на ее нежную кожу. Я чувствую, как она прижимает головку моего члена к своему животу, и смотрю вниз, чтобы увидеть белые полоски моей спермы, стекающие по ее животу, груди и бедрам, когда ее рот открывается в крике наслаждения, совпадающем с моим. Я чувствую, как она сильно сжимает мои пальцы, ее колени почти подгибаются, когда она тоже сильно кончает. Мои бедра подаются вперед, упираясь в ее живот так, что мне хочется ворваться в нее. У меня возникает внезапная мысль войти в нее, вогнать свою сперму в нее так глубоко, чтобы она никогда не смогла почувствовать, как я выхожу из нее.

Мой член пульсирует от этой мысли, и еще больше спермы проливается на ее кожу, а она издает стон, насаживаясь на мои пальцы, вздрагивая и сжимаясь вокруг меня, скуля от удовольствия, пока я тереблю ее клитор, вытягивая его. Я никогда не хочу прекращать кончать. Я не хочу, чтобы она останавливалась. Я хочу подхватить ее и бросить на кровать в нескольких футах от нас, войти в нее и остаться там.

Я не знаю, как этого может быть достаточно.

— Финн. — Аша выдыхает мое имя, ее хватка на моем члене ослабевает, ее взгляд встречается с моим. Ее глаза блестят, стекленеют от удовольствия, и я хочу поцеловать ее. Я хочу знать вкус каждой частички ее рта. Я умираю от желания, нуждаясь в ней.

И она права. Мы не можем сделать больше, чем это, потому что, если она будет такой хотя бы раз, вся, я никогда не смогу ее отпустить. Я бы никогда больше не позволил никому прикасаться к ней.

Я бы не смог этого вынести.

Я отступаю назад, мои пальцы выскальзывают из нее, и я, не задумываясь, подношу их ко рту, слизывая ее возбуждение со своей руки. Ее вкус и аромат заполняют мои чувства, и когда она отпускает меня, я все еще тверд. Я не уверен, что когда-нибудь снова перестану быть твердым.

Аша смотрит на меня, ее взгляд скользит по моему члену, и на мгновение мне кажется, что она тоже не закончила. Но потом она тихонько вздыхает.

— Думаю, на этом вечер окончен, Финн, — говорит она. В ее голосе звучит что-то, что я не могу определить, почти сожаление, и я вижу, как она поджимает губы, ее глаза все еще блестят, когда она смотрит на меня. — Тебе пора.

Я бросаю последний взгляд на нее, стоящую там, отмеченную моей спермой, ее кожа раскраснелась, губы искусаны, волосы растрепаны по лицу. Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел, женщина, которую я хочу больше всего на свете, и единственная женщина, которую я точно знаю, что не могу иметь.

— Ты права. — Я каким-то образом умудряюсь влезть обратно в джинсы, застегиваю молнию, а пальцами вожусь с ремнем. — Мне пора.

Я не могу смотреть на нее, когда отворачиваюсь. Я не могу вынести выражения ее лица, будь то признание или сожаление. Неважно, хочет ли она, чтобы я ушел, или желает, чтобы я остался, в любом случае будет больно.

Поэтому я просто ухожу.

ФИНН

— Что-то происходит, Финн. Ты должен сказать мне, что именно.

Тео смотрит на меня следующим утром с экрана, установленного в моей гостиной, это самое близкое, что у меня есть к офису, его брови изгибаются в тяжелые морщины.

— Я доверяю тебе, ты знаешь это. Но ты что-то делаешь, и я думаю, что мне нужно иметь немного больше информации. Мне нужно вернуться из Дублина?

Это не угроза, в его голосе звучит искреннее беспокойство.

— Нет. — Я качаю головой, проводя рукой по волосам. — Ничего такого. Мне просто нужно еще немного поспать, но ты ничем не можешь помочь.

— Ты уверен? — Тео откинулся в своем кожаном кресле, выражение его лица озабоченное. — Я думаю, ты способен справиться с королями в мое отсутствие, Финн. Но я не хочу взваливать на тебя больше, чем ты хочешь. Если ты не хочешь нести за это ответственность, особенно учитывая все, что происходит с этим Котовым…

— Я справлюсь. — Что-то во мне сжимается при мысли о том, что Тео вернется и возьмет все это из моих рук, ощущение, что это каким-то образом приравнивается к неудаче, хотя я знаю, что он не будет так смотреть на это. — Я…

— Тогда мне нужно знать, каков план. — Тео снова наклонился вперед, сцепив пальцы на столе. — Как я уже сказал, я доверяю тебе, парень. Но я вижу, что ты что-то придумал, и мне нужно, чтобы ты меня просветил. Даже Николай не знает, что ты там готовишь.

— Я бы не сказал Николаю, пока не сказал тебе. — Я снова провел рукой по волосам. Накануне я плохо спал, это точно. Мне все чаще снилась Аша, и в этот раз я проснулся тяжелым и неудовлетворенным, страстно желая, чтобы она лежала со мной в постели. На этот раз ничто не мешало мне подрочить, но это было не то, чего я хотел. В итоге я чувствовал пустоту, желание было далеко не удовлетворено. — У меня есть план.

— Хорошо. — Тео терпеливо ждет, а я медленно выдыхаю. Я не собирался пока ничего говорить, пока Аша не предложит мне что-то более определенное, но я знаю, когда Тео не сдвинется с места. Он не собирается соглашаться на ожидание, и я могу это понять. Он находится за океаном, доверил мне работу многих поколений, и вполне логично, что он хочет знать, что именно я планирую сделать, чтобы обеспечить его безопасность.

— Николай хотел внедриться в организацию Котова с некоторыми из наших людей, — медленно говорю я. — Ничего такого, чего бы мы не делали раньше, вполне стандартные операции, но это опасно для них. В обычной ситуации я бы пошел на это, но я увидел в Котове нечто такое, что заставило меня подумать, что есть и другой вариант.