— Я не собирался этого говорить. — Я сужаю глаза. — Вообще-то мне нравится думать, что я приличный человек.

— Ты работаешь на ирландских королей. — Она коротко смеется. — Тот, кто работает на подобные организации, не может быть порядочным человеком. Да и не может. Ты можешь попытаться, но они всегда будут выжимать из тебя все, что можно.

На это я поднимаю бровь.

— Это то, что ты думаешь о Николае? — Спрашиваю я с любопытством. — Он не порядочный человек?

Она поджимает губы, и я вижу, как напряглись ее плечи, вызвав во мне еще одну из этих идиотских вспышек ревности. Что бы ни произошло между ними, она еще не совсем смирилась с этим, и мне интересно, думает ли она о нем так, как я думал о ней вчера вечером, когда пытался отправится за Клэр… Если он в ее голове всякий раз, когда она пытается насладиться другим мужчиной.

— Я не знаю, стоит ли нам об этом говорить. — Губы Аши сжимаются сильнее, белея на фоне ее бледной кожи. — Ты предложил мне работу, Финн. Мы здесь, чтобы поговорить об этом.

— Он твой босс. Ты работаешь на человека, которого не считаешь достойным?

— Я здесь для того, чтобы работать на твоих королей, не так ли? — Она вздернула подбородок. — Все потому, что ты предложил мне деньги, от которых я не смогла отказаться. Так скажи мне, Финн, как они будут выплачиваться? Понемногу за раз или ты заставишь меня работать в надежде на единовременную выплату?

— Конечно, нет. Я надеялся, что ты думаешь обо мне лучше.

— Я тебя не знаю. — Голос Аши ровный. — Иди возьми себе кофе, Финн, и дай мне подумать минутку.

Я не знаю, что чувствовать, пока иду к стойке и заказываю что-то из меню, настолько погруженный в размышления, что едва понимаю, что выбираю. Часть меня знает, что будет лучше, если она просто откажется. Работать с ней будет достаточно сложно, даже без дополнительного сексуального напряжения, а это только усложняет ситуацию, в прямом смысле слова. Я неловко переминаюсь с ноги на ногу, стоя у прилавка и размышляя, как это она может превратить меня обратно в подростка, неспособного контролировать собственное возбуждение, одним лишь взглядом и шевелением этих мягких полных губ в мою сторону.

Но я не хочу, чтобы она отказывалась. Я хочу провести следующие дни и недели — да что там, месяцы, если это займет столько времени, наблюдая за ней, слушая ее умные речи и возмутительные заигрывания и видя, как эти жидкие темные глаза хоть на секунду загораются желанием, которое она все время пытается скрыть. Может, я все-таки мазохист, мрачно думаю я, беря чашку с кофе и возвращаясь к столу. Время, проведенное с Ашей, самая сладкая пытка, и я подозреваю, что она наслаждается каждым мгновением. Какая-то часть меня думает, что ей, возможно, нравится мучить меня больше, чем быть со мной, и эта часть хочет перекинуть ее через плечо и оттащить прямо в мою постель, только чтобы я мог показать ей, как хорошо может быть, если она поддастся.

Но я лучше, чем она думает, лучше, чем она, и не тот, кто когда-либо будет действовать в соответствии с подобными желаниями.

— Расскажи мне, как происходит оплата, — говорит Аша, когда я сажусь обратно. — Я хочу, чтобы все было четко, на столе, чтобы я знала, во что ввязываюсь и чего ожидать.

Ее голос ровный, деловой, выражение лица холодное, когда она смотрит на меня. Я делаю глоток своего кофе и пытаюсь сдержать гримасу, на вкус он ягодный и шоколадный, слишком сладкий для моего вкуса. Не могу представить, почему именно это я выбрал из меню для себя. Должно быть, я действительно не в себе.

Но, похоже, Аша так на меня влияет.

— Каждый раз, когда ты будешь встречаться с Матвеем, мы будем платить тебе по обычной ставке плюс двадцать процентов, — говорю я ей. — В конце, когда работа будет выполнена, мы отдадим тебе разницу между этой суммой и той, что я назвал тебе в клубе, часть единовременно. А если ты соберешь достаточно информации, кто знает? Может быть, ты получишь премию. — Я произношу последнюю фразу почти в шутку, но Аша поднимает бровь.

— А как ты представляешь себе бонус, Финн? — В ее голосе звучит что-то знойное, и я понимаю, что она снова издевается надо мной.

— Это зависит от моего босса. — Боже, как трудно не флиртовать с ней в ответ. Но я уже видел, как быстро она может загнать меня в угол, как в прямом, так и в переносном смысле, и я почти задаюсь вопросом, не проверяет ли она меня, проверяя, смогу ли я вести себя профессионально рядом с ней. Я твердо намерен доказать ей, что смогу.

— Что ж, тогда я с нетерпением жду возможности обсудить это с ним. — Она откидывается на спинку кресла, подтягивая к себе чашку с кофе. — Как мы будем действовать?

— Ты сама свяжешься с Матвеем. Ты можешь придумать любую причину, по которой захочешь увидеть его снова, но после разговора сообщишь мне, когда и где вы с ним встретитесь. Я могу встретиться с тобой в твоей квартире, чтобы отправиться туда…

— Не там. — Она резко прерывает меня, в ее голосе звучит что-то твердое и резкое. — Мы можем встретиться в другом месте. Где угодно — только не у меня.

Это немного выбивает меня из колеи. У нее явно есть причина, по которой она не хочет, чтобы я знал, где она живет, и это заставляет меня задуматься, что она скрывает. Но с другой стороны, возможно, она вообще ничего не скрывает. Для женщины, работающей в эскорте, не было бы странным не хотеть, чтобы мужчины знали ее домашний адрес.

— Хорошо. Я придумаю что-нибудь другое. Короче, я тебя встречу, и мы вместе пойдем к Матвею. Он со мной никогда не встречался, поэтому не знает, что я работаю на королей. Я буду твоим телохранителем. Кто-то, кого ты возьмешь с собой, чтобы следить за тем, чтобы все было в порядке на выезде.

Аша сморщила нос.

— Не называй это так.

— Что?

— Выезд. — Она машет рукой. — Я не такой эскорт. Больше нет. Это будет первый раз, когда я делаю выход к клиенту с тех пор, как…

Она внезапно прерывается, ее зубы впиваются в нижнюю губу, как будто она поняла, что сказала больше, чем хотела.

— В общем. Итак, я встречусь с тобой, и ты будешь моей охраной. Только ты?

Я киваю.

— Только я.

— А если он начнет грубить? Если я использую свое стоп-слово, а он не послушается?

— Вот. — Я лезу в карман, достаю плоскую коробку, и бровь Аши взлетает вверх.

— О, Финн, ты не должен был этого делать, — говорит она, ее голос фальшиво-саркастичен и высокочастотен, и я не знаю, смеяться мне или нет, учитывая причину, по которой я принес это для нее.

— Я бы хотел, чтобы это был просто подарок. — Я протягиваю ей коробку и наблюдаю, как она открывает ее и обнаруживает плоский, широкий золотой браслет. — В браслете есть датчик. Будь осторожна, как сильно ты прижимаешь запястье к чему-то, если он сработает, то пошлет сигнал на мой телефон, и я буду знать, что мне нужно зайти и забрать тебя в случае, если ты не сможешь…

Я даже не могу закончить это гребаное предложение. Я должен быть более отстраненным в этом вопросе, лучше рассуждать о возможностях того, что может произойти, но одна мысль о том, что она окажется в ловушке, с кляпом во рту, связанная, не сможет позвать меня на помощь или сбежать, заставляет меня кипеть от гнева, который трудно сдержать.

— Если я не смогу позвать тебя или ты окажешься вне зоны слышимости. — Аша кивает, глядя на браслет. Она говорит это почти непринужденно, как будто то, что я говорю ей об этом, так же нормально, как обсуждение заказа кофе, и это заставляет меня вздрогнуть. Однако в ее лице есть что-то такое, слабый, затянутый взгляд, который говорит мне, что что-то в этом беспокоит ее больше, чем она говорит.

— Мы и раньше вставляли подобные вещи в украшения. Мужчина легко может надеть перстень-печатку или даже фальшивое обручальное кольцо с чем-то подобным, прежде чем отправиться в опасную ситуацию. У Николая есть нечто подобное в украшении для Лилианы на случай, если с ней что-то случится. Это было просто, чтобы установить его для тебя.