— Как это? — Рома удивлённо уставился на него.

— Не знаю, правда, вот так. — Они замолчали, а затем Подоров неохотно сказал. — Ладно, я в городской дом Подоровых. Бабушка хочет меня видеть. Отец сбежал на допрос, а у мамы срочный аудит в лабораториях. У меня ничего срочного нет, поэтому я буду отдуваться за всех.

— Надеюсь, Жанне не пришла в голову мысль, что тебя пора женить, — хохотнул Ромка.

— Вот сейчас лучше помолчи, — и Ванька вышел из комнаты Ромы, высоко задрав подбородок.

— Какое счастье, что я не наследник, и обо мне, возможно, скоро не вспомнят в плане этого долга перед кланом, — пробормотал Роман и взял телефон. — Лара. Ты сейчас где? На работе? Мы только вчера вернулись, — они пробыли на море ещё пять дней, успокаивая нервы. Все, включая взрослых. Уже к вечеру, к ним присоединились матери. Только семейство Подоровых осталось в столице. Матвей тщательно готовил оставленного ему урода к сегодняшнему допросу.

— Рома? — в голосе Ларисы прозвучало удивление, словно она не ожидала, что он ещё когда-нибудь ей позвонит. — Я на работе. Меня здесь давно не было, столько дел скопилось.

— Я сейчас приеду. Поужинаем где-нибудь, — непреклонным тоном заявил Роман. — Ванька сумел просчитать кое-какие вероятности. За ужином обсудим. Твой отец выделил тебе охрану?

— Да, и я чувствую себя ужасно. — Лариса с восторженным ужасом вспоминала, как жила в доме Вольфов вместе с частью клана Орловых, с императором во главе. А также с Ушаковыми, Устиновыми, и самими Вольфами. К концу этого странного отпуска она даже привыкла. И уже не пребывала в предобморочном состоянии, когда сталкивалась в коридоре с растрёпанным от сна Егором Ушаковым, к примеру, бредущим к столовой в домашних брюках и футболке. Но почему-то после этой поездки охрана, приставленная к ней отцом, начала вызывать глухое раздражение.

— Предупреди их, что я приеду. И отца предупреди, что я тебя домой привезу, чтобы он не подпрыгивал, — посоветовал Роман и отключился. Бросив телефон на кровать, он принялся переодеваться, чтобы не идти на это почти свидание в мятой одежде, в которой спал.

Само здание Службы Безопасности давило, заставляя переживать панические атаки. Вот вроде бы, Валерий Смирнов не владеет даром, а разработал и построил такое здание, подходя к которому сразу понимаешь — это СБ, и никак иначе.

Я прошёл через идентификационную арку, поёжившись, когда многочисленные лучи считали всю необходимую им информацию. На той стороне меня уже ждал Илья.

— Какие первичные данные? — сразу же спросил я у него, даже не поздоровавшись.

— Пока только имя и род занятий. Но Матвей приказал сильно на него не давить. Боится, что может смертельный блок стоять. А нам всё ещё нужно, чтобы он был жив и рассказал удивительную историю, — ответил Илья, направляясь вглубь этого жуткого здания. На самих сотрудников, похоже, эта груда камней никак не влияла. А может быть, они приходили сюда, поддавшись мрачной притягательности этого здания.

— А ты делал прогноз? — спросил я, когда мы подошли к допросной.

— Нет, мало данных, — Илья покачал головой. — После допроса, если ничего не прояснится, попробую поработать. Но, сам понимаешь. — Он открыл дверь своим ключом, и я вошёл в допросную.

Матвей уже был здесь. Он внимательно изучал какие-то бумаги, хмурясь при этом. Подняв на меня взгляд, он кивнул на стул рядом с собой.

— Твой отец пообещал скормить этого подонка новорождённой кобылке, если он начнёт упрямиться. — Сообщил Подоров, захлопывая папку.

— Она ещё не родилась, — парировал я. — Судя по состоянию могильника, её появления ещё полгода нужно ждать, если не больше.

— Ничего, Костя подождёт. Вот только вряд ли ожидание для этого урода будет приятным. — Жёстко усмехнулся Матвей.

Дверь открылась, и два охранника ввели молодого ещё мужика лет тридцати. Коренастый, темноволосый, он смотрел на нас с Матвеем вызывающе, можно сказать нагло. Почему-то тот факт, что его сильно не трогали, вызвал в нём ощущение, что всё в итоге будет хорошо, а на страшную Службу Безопасности просто наговаривают.

Его руки были скованы, и я с удивлением увидел браслеты противодействия. Вот как, одарённый, значит. Исключённый из реестра клан, или просто чей-то ублюдок? Охранник тем временем ловко прикрутил браслеты к столу, заставив его слегка нагнуться вперёд.

Матвей молча разглядывал его, а на лице у него не отразилось ни одной эмоции. Охранник вышел из допросной, а молчание всё ещё сохранялось. Наконец, заключённый не выдержал.

— Ну, и долго мы будем вот так сидеть? — спросил он, нагло усмехаясь.

— Столько, сколько мне захочется, Марат Самуилович, — любезно ответил ему Подоров. — Так уж получилось, что сегодня у меня нет больше дел, и остаток дня я вполне могу посвятить вам.

— Судя по тому, как охранник распрямлял плечи, ты Подоров, — Марат слегка наклонил голову набок, разглядывая шефа Службы Безопасности. — Не впечатляешь. Даже мальчишки, которые нас уделали, выглядели более впечатляюще.

— Я рад за них, и с удовольствием передам Егору Александровичу Ушакову и Денису Анатольевичу Устинову, что они произвели на свет и воспитали сыновей, вид которых, как и действия, производят впечатление. — Матвей слегка улыбнулся, самыми кончиками губ.

— Так, постойте, какие Устиновы с Ушаковыми? — Марат нахмурился. — О чём ты вообще говоришь?

— Только не надо меня убеждать, что вы не поняли, Марат Самуилович, кто именно вас захватил. — Матвей продолжал его спокойно разглядывать. — Уверяю, если бы вы не заглушили сигнал, и мы получили сигнал с яхты раньше, чем Степан Ушаков деактивировал глушащее устройство, вы бы смогли на своей шкуре оценить действия отцов этих ребят. Итог для вашей банды от этого не изменился, но всегда интересно сравнить учителей и учеников, не правда ли? — Подоров чуть подался вперёд. — Вы были на берегу, вы не могли не видеть его величества и глав кланов тридцатки Совета, пришедших за детьми.

— Да ни хрена я не видел! — внезапно заорал Марат. — Этот, Степан, он же меня, как гусеницу, упаковал. Хорошо хоть дырки для носа оставил, чтобы я дышать смог.

— Заглушающее устройство идентично тому, что привёз Денис Устинов вместе с группой диверсантов Империи Востока. — Голос Матвея теперь звучал холодно. Словно он некромант и применил только что дар. — Откуда у вас это устройство?

— Подарили, — Марат зло оскалился. — Что, значит, мы сыночкам кланов чуть задницы не поджарили. Ну так казните меня, чего вы ждёте?

— Видите ли, Марат Самуилович, вы не просто детей кланов подвергли смертельной опасности. — Матвей откинулся на спинку стула и смотрел на него с жалостью. — Большинство молодых людей, находящихся на яхте — дети клана Орловых. И клан предъявил сегодня претензии, а также официальную просьбу, пока просьбу, отдать вас ему. Я даже представлять не буду, что с вами сделает глава клана, мне ещё охота спокойно спать по ночам. Могу лишь с уверенностью заявить, что у его величества очень богатая фантазия. И да, умирать ты, тварь, будешь долго, и совсем не безболезненно. — Подоров снова подался вперёд, а эта смена риторики заставила главаря банды отшатнуться. — И я отдам тебя Константину, потому что ты заставил его на мгновение подумать, что его старший сын мёртв. У меня не будет ни сил, ни возможностей, ни желания отклонять пока что просьбу главы клана Орловых.

— Лучше сам убей, — Марат внезапно понял, в какую серьёзную ситуацию попал. Он вообще, похоже, дураком не был.

— Нет, — Матвей улыбнулся. — У меня, конечно, тоже с фантазией всё нормально. И я тоже за свою крестницу мечтаю тебя на лоскуты накромсать, но я не могу лишить его величество радости заняться тобой лично. Это будет невежливо. А ты думал, для чего тебя кормят, поят и не применяют физические методы воздействия? Из-за моего безграничного человеколюбия? Или для того, чтобы сделать приятно главе клана Орловых, передав ему тебя в приличном виде?

— Вы не можете меня отдать клану. Я не вещь! — прохрипел Марат, у которого воображение работало отлично, и он в красках начал представлять, что с ним Орловы будут делать. Наверное, это хорошо в определённых случаях иметь такую репутацию, от которой даже бандиты начинают в ступор впадать. — Почему ты меня не допрашиваешь?