— Вот как, — теперь задумался Яков. — Зато понятно, почему такие изменения в армии произошли. Чтобы такой выучкой обладать, просто быть сыном клана недостаточно. Нужно и грязь помесить в сапогах, точно вам говорю, уж поверьте старому солдату. Пороху они нюхнули в своё время. Только мы об этом и не узнаем никогда. Кланы хорошо хранят свои секреты.

— Вот уж не знаю, где они могли такой опыт приобрести, но вроде бы у тех же Ушаковых есть тренировочные полигоны в болотах Сибири. Это к вопросу о грязи. — Илья усмехнулся. — А я приехал, чтобы поговорить как раз о том бое, где Егор Александрович так хорошо себя показал перед бойцами. Я так понимаю, вы его хорошо помните.

— Такое не забудешь, — Яков покачал головой. — Олежка Сычёв вон спился до отключки полнейшей. Да и мне кошмары иной раз снятся. Поначалу рука сама к стакану тянулась, чтобы забыться. Но тут Ксюшка моя родилась. Я же женился, как только в отставку ушёл. И сказал себе: ну, нет. Уж дочка пьяную свинью, которая ещё и драться может начать, точно никогда не увидит. Так что крепился, как мог. Сейчас уже лучше стало. А всё равно, нет-нет, да вспоминается, — его передёрнуло, а Илья посмотрел сочувственно.

— У Егора Ушакова дочь тоже Ксенией зовут, — сказал он, чтобы как-то подбодрить ветерана.

— Да, ладно, — Яков даже улыбнулся. — Я и не знал. О сыне его часто пишут, а вот про дочь больше умалчивают. Вот обрадую свою Ксюху, — и он хлопнул ладонями по коленам.

— Тот бой, ваш командир применил семейный дар. И тем самым спас вам всем жизнь. Что тогда произошло? Мне нужно знать всё, все малейшие детали. — Вернул его на грешную землю Илья.

— Командир тогда закричал, чтобы ему дали пару минут. Я с тремя ребятами столпились вокруг, прикрывая его собой, а он сел на землю и закрыл глаза. Видно было, что ему даётся этот дар очень тяжело. Джунгары наседали, и тут я оглянулся, и он как раз в этот момент открыл глаза. Они у него были красные. Не как капилляры полопались сеточкой, а как будто в глазницы кровью плеснули. А потом он поднял руки, и вверх поднялась странная такая серебристая фигура. Командир хлопнул в ладони, и фигура рассыпалась, как стекло взорвалось. От нашей группы в разные стороны побежала волна. Джунгар просто, как котят, расшвыряло в разные стороны. И словно купол опустился. Огромный. Не только нашу позицию закрыл, но и по две соседние с каждой стороны. — Он на мгновение замолчал, а потом добавил. — Майор Иванов начал заваливаться набок, я бросился к нему, но он умер. Это заклинание убило его?

— Да, похоже на то. — Илья замолчал, обдумывая произошедшее. Получается, что Иванов плохо владел семейным даром, скорее всего, боялся его. И не рассчитал силы. Если бы он не по две позиции, кроме своей, закрыл, а хотя бы по одной, то, скорее всего, выжил. Бойцы после такого сами бы полегли, но не подпустили к нему врагов. И дочь не осталась бы сиротой. Орлов покачал головой и снова посмотрел на Якова. — Получается, что нападавшие видели само формирование руны в воздухе?

— Если мы неодарённые эту загогулину видели, то джунгары и подавно, они же сверху на нас пёрли.

— Яков Аркадьевич, у нападавших должен был быть с собой штандарт с гербом клана. Вы его видели? Или кто-то из ваших товарищей видел и узнал его?

— Штандарт видел, но не опишу, там иероглиф был, а я в них ничего не понимаю, — он задумался. — Точно! Ветров Ванька, сказал, что узнал гадов. Он помешан был на всяких восточных штучках, и в кланах этих проклятых тоже разбирался получше, чем в наших.

— Спасибо, — Илья выдохнул почти с облегчением. Дело сдвинулось с мёртвой точки. Потому что имя Ветрова было в списке, присланном Матвеем. — Вы мне просто невероятно помогли. — И он протянул солдату руку.

— А можно с просьбой обратиться. Так, в порядке бреда, — внезапно сказал Кретов.

— Обращайтесь, — кивнул Илья, подбадривающе улыбаясь.

— Я так понимаю, вы имеете доступ к правящему клану?

— Ну, как сказать, — протянул Орлов. — В определённых моментах.

— Я тут подумал, когда вы про журнал сказали… — он замялся, а потом одёрнул свою старенькую куртку. — Может, попросите кого-то из портных сшить что-нибудь похожее на форму полевую? Она удобная, и мы к ней привыкли. Но гражданских вариантов нет, а армейскую не продают, вот и берегу свою старую, как могу. Она и другим мужикам, не военным по вкусу придётся, я даже не сомневаюсь.

Илья долго смотрел на него, а затем кивнул, вспомнив, что тот же Ушаков в повседневной жизни предпочитал носить нечто похожее.

— Я поговорю с кем-нибудь. — И, ещё раз пожав руку Кретову, вышел из дома.

На улице он сразу достал телефон и связался с пилотом.

— Орлов. Мне нужен коридор до Иркутска, срочно!

— Но… — в трубке послышались гудки, и пилот озадаченно посмотрел на телефон. — Ладно, попробуем, — и принялся связываться с диспетчером.

Илья же набрал другой номер.

— Щукин, кто меня беспокоит? — в трубке раздался недовольный голос.

— Александр Сергеевич, вас Илья Орлов беспокоит, — проворковал Илья, садясь в машину. — Я тут поспорил с суровыми ребятами, ветеранами восточной войны. Они утверждают, что вы никогда не сможете создать милитари — коллекцию, имитирующую повседневную армейскую форму, но с вашими фирменными изюминками.

В трубке воцарилось молчание, а когда машина уже тронулась, и Илья решил, что Щукин ему не ответит, раздал такой вопль, что Орлов вынужден был отодвинуть трубку от уха. Водитель же так на него посмотрел в этот момент…

— Кто, я не смогу создать подобную коллекцию? Да они совсем с ума сошли, солдафоны чёртовы! Чтобы я и не смог создать нечто подобное? Я им докажу! И вам тоже докажу! Модельер Щукин не сможет что-то создать? Совсем оборзели, твари! — и он отключился.

— Ну и ладненько, — проговорил Илья и повернулся к водителю. — В отель, я соберу вещи, а потом сразу в аэропорт.

Телефонный звонок вырвал Романа из полудрёмы, в которой он всегда пребывал за несколько минут до окончательного пробуждения. Не глядя на номер, Рома поднял трубку.

— Орлов, — голос звучал хрипло, всё-таки он ещё не проснулся окончательно.

— Роман, я хочу встретиться с этой девочкой, — голос прабабки прозвучал сухо и деловито.

— С какой девочкой? — Рома приоткрыл один глаз, пытаясь понять, о чём говорит Настя. Она сама попросила называть её просто Настей, и они с Андреем восприняли эту просьбу как приказ.

— С той девочкой, на которую ты наложил оберег, — пояснила Настя.

— Зачем? — Рома окончательно проснулся и теперь лежал, разглядывая потолок своей комнаты, заложив руку за голову. И что отец с Андреем находят в этой позе?

— Затем, что я никогда не видела оберегов, это, во-первых, некому было их ставить. — Всё так же спокойно ответила Настя. — А, во-вторых, твой отец попросил меня посмотреть, точно ли это оберег, и не грозят ли девочке неприятные последствия.

— А, ну, да. Как я мог забыть. Даже просьбы главы клана и императора расцениваются как приказ. — Рома посмотрел на часы. — Ты знаешь, что сейчас половина шестого утра?

— Я и так дала тебе достаточно времени, чтобы выспаться, — отрезала прабабка, проигнорировав его выпад насчёт приказов императора. Это был риторический вопрос, который не требовал ответа.

— Мне хотелось бы посмотреть, как ты в полшестого попыталась бы Андрюху разбудить, — хмыкнул Роман.

— Мне пока не требуется будить твоего брата, но, думаю, что справилась бы с подобной задачей, — вот сейчас в голосе прабабки прозвучала усмешка. — Я жду тебя возле твоей машины. Её уже приготовили к отъезду.

Она отключилась, и Роман бросил телефон на кровать, заложив теперь уже обе руки за голову. Нет, он никогда не поймёт, что они находят в этой позе. Рывком поднявшись, поплёлся в ванную.

— И всё-таки я бы посмотрел, как ты Андрея попытаешься разбудить. И как его сначала искать будешь, потому что я сомневаюсь, что он спит в своей комнате, — Роман усмехнулся, забираясь под душ.