Щербатов, которому разрешили снова давать мне уроки, просто так разных выскочек хвалить не будет. Да и Панин, находящийся в противостоянии с Орловыми, признавал ум и способности младшего брата.

Поэтому я опасаюсь, что умный и злокозненный человек способен не только завоевать расположение неискушённой Лизы, но и навредить нашей семье. Радует, что невозможно вбить основательный клин, который поссорит мою родню. Уж слишком дружны дети Антона Ульриха. Но перетянуть сестрёнку на свою сторону, обратив её чаяния на собственную семью и иные увлечения, графу вполне по силам. Мне хочется, чтобы Лиза была счастлива. Но с трудом верится в чистоту помыслов представителя рода, запятнавшего себя предательством, нарушением присяги и убийством монарха.

— Откажи, — отвечаю отцу, выслушав его сбивчивую речь, — Это у меня нет такой возможности. Но ты имперский князь из старейшей фамилии Германии. А ещё мы представители правящей семьи, пусть и низвергнутой заговорщиками. К тому же я — наследник престола, а твои дети мои наследники. Вернее, ею является Лиза, ибо Катя больна. В России нет закона о равнородных браках, как в Австрии. Но мы можем им прикрыться, так как Орловы, по сути, простолюдины. Даже императрица не сможет заставить тебя согласиться выдать дочь замуж за обычного дворянина, если слухи достигнут Европы. Здесь она может творить что угодно. Только наша Катя очень чутко прислушивается к тому, что о ней говорят европейцы. Как я понял, это вообще беда русской аристократии. Но в данном случае подобная глупость поможет именно нам. Заставить принцессу вступить в морганатический брак — это навсегда потерять уважение европейских правящих семейств. Она может гноить меня в тюрьме, что понятно для властителей. Только сейчас речь об уроне чести и оскорблении влиятельной фамилии.

Отец некоторое время подслеповато щурился, разглядывая речку. С берега открывался скромный, но красивый пейзаж. Затем Антон Ульрих обернулся и посмотрел на меня.

— Отказать большого ума не надо. Только Лиза может меня не простить и обидеться. Ей надо строить собственную жизнь, раз мы получили такую возможность. То же самое касается остальных моих детей. И я слишком вас всех люблю, чтобы навредить необдуманным решением. Семейное счастье — редкий гость среди аристократии. Это мы с твоей матерью обрели его, когда лишились всего. Поэтому лучше не мешать, позволив Елизавете самой разобраться, подходит ей Фёдор или нет. Насильно выдавать её никто не собирается. И у тебя будет время попробовать её отговорить. Боюсь только, что уже поздно. Да и ты должен понимать, как сложно вам устоять в подобной ситуации. После стольких лет заключения молодым людям сложно устоять и не влюбиться. Касаемо кандидатуры Орлова, то это очередная интрига братьев, поддержанная императрицей. Их намерения ясны и понятны.

Слова отца болью отозвались в моём сердце. Он редко рассказывал про маму, а здесь ещё и намёк на мой роман с Анной. Так, сейчас не время предаваться воспоминаниям и тосковать. А то я начал бояться оставаться в одиночестве, из-за накатывающей меланхолии, просто уничтожающей тягу к жизни.

Значит, этот умник уже успел вскружить голову, сестрёнке, что достаточно легко. Сейчас глупо пробовать её переубеждать и рассказывать слухи об Орлове, пусть они являются истинной правдой. Но и сдаваться я не собираюсь. Намерения братьев мне понятны. Они хотят породниться с наследником престола и далее влиять на мою семью. Думаю, в данных раскладах я и не нужен. Понятно, что просто так меня не убьют, но хватает и иных способов повязать человека. Только что они собираются делать после моей женитьбы и рождения ребёнка? Или всё давно предопределено, и я просто смешу интриганов своим неумелыми попытками злить императрицу, выказывая строптивость? Именно об этом и говорил Майор? Судя по всему, и отец это прекрасно понимает.

— Не соглашайся на быструю свадьбу, о чём предупреди жениха. Мол, твоя дочь неискушённа и не знает иной жизни, кроме усадьбы, обнесённой забором. Пусть Лиза сначала выйдет в свет. Ей нужно посещать балы и приёмы, изучить придворную жизнь, завести себе иной круг общения, нежели семья. В общем, она должна почувствовать, что такое столичная жизнь. Заодно пусть пообщается с другими мужчинами и сделает свои выводы. Орловы не смогут долго сдерживаться и совершат ошибку. Зная их поганую семейку, я уверен, что братья сразу начнут интриговать и отвращать от Лизы иных претендентов. Нам нужен год, никак не меньше. Здесь ещё не всё понятно с моей свадьбой, потому сестрёнка может немного подождать.

Вижу, что глаза отца забавно расширились, а брови полезли на лоб. Он явно не ожидал от меня подобных рассуждений.

— Иван, признайся, ты задумал какую-то каверзу или чего похуже? Надеюсь, тебе хватило ума не влезть в политическую интригу или, упаси боже, заговор? — Антон Ульрих начал заикаться, что случалось с ним в минуты сильного расстройства, — Не хочу говорить про младших, которые могут пострадать. Я же вижу, как ты их любишь. Только месть — это безнадёжное и глупое занятие. Особенно в нашей ситуации. Прошу тебя, не опускайся в этот тёмный омут. Попробуй просто жить и наслаждаться каждым свободным днём. Ведь это так прекрасно! Понимаю, что тебе не нравится Каролина. Но когда у тебя появятся свои дети, ты изменишь своё решение. Лучше отведи от себя все подозрения, если надо, то покайся перед Екатериной и тогда тебя оставят в покое. Поверь, власть не может заменить семью. Я бы с радостью изменил будущее, убедив твою мать отказаться от притязаний на престол. Никакие блага с почестями не заменят мне ушедшую супругу и детей!

Отец — добрый и хороший человек. Только он не может понять, что мне не дадут спокойно жить. Даже если я прощу смерть Анны и постараюсь забыть об этом, как о страшном сне. Меня всё равно втянут в политику, и будущая жёнушка нужна Екатерине именно для этого. Только я никогда не прощу убийство любимой женщины. Пусть мне придётся пострадать и даже умереть, но убийца будет наказан. Пустота в душе никуда не уходит и только мысли о мести, дают мне силы жить. Может, со временем это пройдёт и боль от потери притупится. Только куда девать собственную совесть? Она же останется со мной. Как можно жить, изображая из себя довольного судьбой простофилю, если какие-то сволочи вырвали часть твоей души?

Нынешняя императрица и её окружение невиновны в моём заключении. Это преступления других людей. И у меня нет злобы на случившееся, кроме обиды. Ведь нас бросили даже собственные родные. Так чего пенять на чужих? Я пересмотрел своё отношение к произошедшему, и перестал видеть в Екатерине корень моих бед. Только смерть Анны — иное дело.

Поэтому я не ответил отцу и просто пошёл обратно в усадьбу. Антон Ульрих семенил следом и тоже молчал. Тем временем со стороны площадки раздались новые счастливые крики, извещающие о победе одной из команд. На душе сразу стало тепло, и я даже улыбнулся. Может, обойдётся? Не могут же нашу семью преследовать исключительно неприятности?

— Ваше Высочество, я так рад! Как долго мы ждали этого счастливого момента.

Князь Трубецкой начал заливаться соловьём, как только мы с Алонсо переступили порог его дома. Мне, наконец, разрешили самому выбирать места для посещения, чем я не преминул воспользоваться. Невозможно посвящать всё время только обучению. Иногда наступает физическое и умственно бессилие, когда тело с мозгом перестают справляться с нагрузками. За последние три недели я основательно себя загонял, а испанец даже отменил вечерние занятия. По его словам, надо больше отдыхать и чаще менять обстановку. Поэтому мы решили посетить литературный салон, дабы немного расслабиться.

А вот собравшаяся у князя компания сразу насторожила. Да, здесь были «литераторы» и даже приехавший из Москвы Херасков. Михаил Матвеевич пользуется огромным уважением у просвещённой публики и мне тоже любопытно с ним пообщаться. Только зачем здесь десяток представителей знатных семейств, а ещё послы Австрии, Польши и Саксонии? Если появление в салоне пана Ржевуского понятно, то появление двух других господ настораживает. Мне хотелось поговорить о литературе, похвастаться своими небольшими успехами и послушать о достижениях других. Сомневаюсь, что иностранцы хорошо разбираются в русском искусстве.