Земля была черной. Воображение огнем нарисовало на ней слово “Уезжай”.

В голове было пусто, словно мои эмоции отключили от перегрузки. Я просто смотрел в землю, опустив голову. Время неслось. Рассвело. Солнце разогрелось и стало жарить лысину. Припекло. И вот тогда я поднял голову.

Все так и сидели рядом со мной абсолютно молча. И это было важнее тысячи слов. Без единого слова поддержки я наполнился ею так, что смог встать и пойти.

– А руль? – крикнул вслед Тень.

– Я возьму твою машину? – в ответ спросил я.

Глава Бродячих кинул мне ключи, словно заготовленные заранее. Я кивнул всем. Ребята несинхронно кивнули в ответ.

Я поехал в магазин винтажных платьев, нашел пять разных кружевных с воротниками-стоечками, купил их всех размера бабули, и отправился в дом Нины.

Сколько бы раз истинная не прогоняла, я всегда буду возвращаться, даже если ненадолго сойду с ума.

Нина

Невозможно было пошевелить и пальцем. Я отлежала бок, но у меня не было сил повернуть на другой. Подушка встала колом, но мне было лень приподняться и взбить ее, чтобы стало удобно.Мальчиков не было четыре часа, и все это время я лежала, глядя на белый потолок спальни.

Я слышала, как дверь щелкнула, но не нашла в себе сил подняться. Я закрыла глаза и сделала вид, что сплю. Но какой там! Макар и Матвей завопили с порога о своих впечатлениях. Точнее, об разочарованиях.

– Мам, Макар мне рыбалку сорвал!

– Сам ты сорвал себе все! Неумеха.

– Тебе же папа сказал, что тихо надо сидеть. А ты что?

– Я тихо сидел!

– А кто скакал?– А кто болтал?

Мальчики ссорились так громко, что медведя среди зимы разбудили бы. Я открыла глаза, посмотрела на закрытую дверь спальни, но не нашла в себе силы встретить ребят. Через минуту они залетели сами:

– Мам! Из-за Макара мы ни одной рыбы не поймали.

– Ты!

Завязалась потасовка, которую прервал Сережа:

– Эй. Не понравилось, я не понял?

Мальчишки тут же притихли, развернулись и убежали к себе дальше выяснять, кто прав, а кто виноват.

Сережа вошел в спальню с видом победителя, которому должны бросаться в объятия.

Я закрыла глаза.

– Что такое? – спросил он. – Тебе плохо.

Кровать рядом со мной промялась. Муж сел рядом, и я бросила все силы на то, чтобы не зажмуриться.Я смогла в ответ только угукнуть. Не хотела его видеть. И, вроде бы, на путь исправления встал, но вызывал у меня только ощущения удушья. Я сама не понимала почему.

– Я думал, ты этого хотела. Что такое? Почему не рада?

Я хотела? Это мальчики хотели! А он сам ничего не хотел?

У меня столько возмущения в голове, но рот словно суперклеем сцепили. Я не произнесла ни слова.

– Нин? – Сережа положил голову мне на лоб. – Да ты вся горишь!

А мне было холодно, особенно рукам и ногам. Даже потрясывало.

Я услышала, как хлопнула дверь. Как ящик с аптечкой застучал на кухне. Как зажурчала вода.

На прикроватную тумбу опустился стакан.

– Давай температуру измерим? – Сережа положил руку мне на плечо.

– Не хочу.

Мне казалось, что даже поднять руку и вытащить ее из-под одеяла, чтобы взять термометр, выше моих сил. Просто уйди. Просто оставь меня в покое.

– Тогда выпей жаропонижающее. На. Открой рот.

Я не хотела, чтобы Сережа пихал в меня таблетку. Не хотела ничего.

– Я спать хочу. Потом. – Я приоткрыла и закрыла глаза.

Одеяло создало хоть какую-то преграду между нами. Дало ощущение собственного пространства, пусть и очень маленького. Зато в нем я чувствовала себя в безопасности.

Почувствовала, как прогнулся матрас под его весом, а потом его руку на себе. Как же мне хотелось скинуть культяпку.Я так усердно сжимала веки, что потерялась во времени. Воспринимала только на слух как ребята в комнате уже помирились и играли во что-то. Шуршание одежды мужа.

В кои-то веки не может нормально сделать!Сережа хочет похвалы, а мне хочется придумать, почему он неправ. Что он не додумался поехать в место лова, где специально закидывают много рыбы. Я не знала, где он достал удочки, но подозревала, что поехал к реке и взял в аренду на лодочной станции. Конечно же там нет рыбы! Конечно же у мальчишек разочарование.

Я злилась, но понимала, что это не рационально. Что я должна была быть рада этому маленькому шагу. Так почему я пытаюсь обвинить, а не поддержать? Сама себя не понимаю!

Я же хотела, чтобы Сережа начал исправляться. Тогда что?

Умом я понимала, что нужно закрепить результат: похвалить его, поблагодарить, обласкать и накормить, но меня воротило от одной только мысли об этом.

И когда Сережа запустил руку мне под одеяло и потянулся к груди, я сначала пнула его ногой в бедро, а потом уже подумала.

– Уй! – воскликнул он, сгибаясь пополам.

А я закрутилась потуже в одеяло и беззвучно зарыдала.

Скала***

Бабуля открыла балконную дверь и строго посмотрела на меня:

– Пришел, окаянный?

Я начал с козырей – протянул заказанные платья:

– Долго искал все самое лучшее.

Бабуля чуть подалась назад, будто вблизи не видела мои честные глаза, потом перевела взгляд на платья и наклонилась вперед. Внимательно посмотрела, потом пощупала ткань и сама себе кивнула.

– Эх. Это на целый ремонт в ванной тянет с заменой плитки и сантехники. Не меньше.

Я так и думал. Именно поэтому показал на биотуалет в виде ведра с крышкой, который прихватил. Как я с этим набором поднимался по стене дома – отдельная история. Пацаны будут слагать легенды. Слышал, как кто-то внизу назвал меня городским альпинистом, а пьющий житель третьего этажа крикнул мне “Да я же завязал! Почему опять лысых чертей вижу?”

Ремонту я даже не сопротивлялся. Наоборот – взялся за дело с таким рвением, что работа летела. И воду управляшка перекрыла по первой моей просьбе, и все для ремонта приехало через час, после оформления онлайн заказа.

Я с таким рвением бегал снизу вверх и обратно по лестнице со строительными покупками, что консьержка вынесла свой табурет из каморки и молча наблюдала с придыханием: “Даже не вспотел”.

Но по мне это были идеальные работы – нагрузка, истинная рядом. Все, что нужно, чтобы моя лысая крыша не протекла.

А уж с каким удовольствием я колотил плитку! Бабуля только успевала телевизор громче делать. Сантехника и старая плитка так здорово билась на осколки – и зверь и человек во мне оторвались по полной. Я снес весь строительный мусор в нанятый контейнер и внезапно увидел Макара и Матвея.

Они обсуждали рыбалку с отцом, а меня не заметили и прошли мимо. Я догнал их у лифта:

– Привет!

– Здравствуйте! – нестройно поздоровались ребята, глядя на меня перепуганными воробьями.

Я посмотрел в зеркало и хмыкнул. Белый Халк.

– Ремонт у бабули делаю, – доверительным шепотом признался я пацанам. – А вы как? Слышал что-то про рыбалку? Много поймали?

– Да ничего мы не поймали.

– А на что ловили?

– На хлеб.

– На хлеб? На червя надо! На мотыля. Но это смотря какую рыбу ловишь. Вот знаете, например, осетра как ловить? У него рот внизу, он как пылесос по дну идет, поэтому надо пониже крючок опускать, а поплавок подальше. Как дернет чуть – сразу тащить вверх. И вот его ловят на тесто, на кукурузу. А у рыб, у которых рот привычно расположен можно и на червя.

Я постарался как можно проще и доступней поделиться с пацанами. И чуть не взлетел от счастья, когда они на меня посмотрели, как на гуру рыбалки.

Надо было сажать, пока вспахал.

– Хотите, как-нибудь порыбачим? У меня же от дома недалеко пруд, а если подальше отъехать – и река есть.

Мальчишки переглянулись. Мне кажется, даже немного приуныли.

– Как мама скажет

Мне показалось, или я от нервов зафальцетил?– Кстати, как там ваша мама?

Пацаны опять переглянулись. Так-так-так, не нравятся мне их взгляды.

– Что-то случилось?