Слишком навязчиво Катя настаивала на своей компании, разговаривать сейчас Марии совсем не хотелось, но и весомой причины отказать тоже не нашлось.

– Так в чём причина? – приблизившись к кабинету английского поинтересовалась Екатерина, пока Мария справлялась с замком.

– Причина чего? – переспросила Мария.

– Твоего настроения, конечно. И не говори, что всё в порядке. Ты едва сдерживаешься. Ученики довели?

Справившись с замком кабинета две девушки зашли внутрь. В четырёх стенах стояла невообразимая духота, и, чтобы добиться прохлады, учительница биологии, не спрашивая разрешения подошла к окну и приоткрыла его, впуская сухой воздух. Он не охлаждал, но так по крайней мере можно сказать, что всё возможное сделано.

– Ты, что стол к окну переставила? – вдруг задала дополнительный вопрос Екатерина.

Мария прильнула к доске и быстро начала стирать каракули с именем. Сегодня должна прийти подгруппа, которую учительнице не довелось ещё увидеть и надпись бы пригодилось, но за неимением другой альтернативы, как занять руки, она, забыв об этом, занялась делом.

– Да, так больше света. Не люблю щуриться, – коротко пробурчала Мария Ивановна.

Несколько тягостных минут прошло в унылом молчание. Доска сияла от чистоты насколько позволяла её неровная исцарапанная поверхность, а как отмотаться от нежданной гости, так и не появилось в голове учительницы. Видно, придётся делать вид, что компания доставляет радость, несмотря на то, что это не так.

– Скажи, а что ты думаешь об Нине Николаевне и Ольге Васильевне? – решив прервать молчание заговорила Мария.

– А что? Они тебе насолили? – прищурив взгляд промолвила биологичка.

– Да, не то чтобы… – замялась учительница.

Затевать разговор о женщинах, чью беседу Мария застигла в учительской не стоило. Нельзя поддаваться на провокации и позволять двум невоспитанным дамочка забывать ради чего затевались бесконечные собеседования, бегания от школы к школе в течение четырёх месяцев – главная цель обрести место в жизни и делать то, что получается лучше всего. Слушать сплетни и интересоваться жизнью посторонних не входило в задачи, а главное в моральные принципы девушки, но неподдельная ненависть заставила забыть обо всём.

– Если насолили скажи, я знаю парочку их секретов, которые бы они не захотели слушать в перешептываниях по коридору, – Мария ничего не ответила, а между тем Екатерина продолжила, – Две гадюки только и умеют, что собирать грязное нижнее бельё, а если не находят, то не почураются сами напридумывать с три короба. Им только волю дай, особенно Нине Николаевне. Она здесь без малого сорок лет работает, всё про всех знает. А химичка только и делает, что бегает рядом и потявкивает, как собачонка. Да, только и я не пальцем деланная. Сразу поняла, что они из себя представляют, вот и подготовила подарочек на всякий случай. Ты не слушай, что они треплют, им ещё большее удовольствие доставит, если на их провокации реагировать. Софья Анатольевна, при всей моей к ней ненависти и рядом с этими не стояла. Она хоть и зловредная старуха, но до слухов не опускается. Она больше любит всех поучать ходить и к внешнему виду придираться, а так в целом терпимо.

В принципе ничего нового Мария и не услышала, просто подтвердила свои подозрения на счёт учительниц. Тактика не обращения внимания и правда в таких случаях самая привлекательная. В прошлом Мария вряд ли бы оставила всё на произвол судьбы, но положение здесь, как учительницы и так стояло на волоске, так что придётся мириться. Больше всего девушка поразилась выдержки Екатерины, она поначалу показавшаяся простушкой, преимущественно из-за внешности, таковой больше не была. «И что же она знает, раз две сплетницы могут прекратить трепать языком», – подумала Мария Ивановна, но в её мысли вторгся новый вопрос.

– Кстати, познакомилась с классом?

– Да, есть такое, – сжато прозвучало из уст учительницы.

– И что они, небось опять учудили. Моё предложение в силе, если понадобится могу задать им на следующем уроке взбучку, – нараспев предложила учительница биологии.

– Спасибо, но в этом нет никакой необходимости. Они, конечно, не подарок, но вполне сносно себя вели. Думаю, мы сможем перетерпеть друг друга один год.

Устав стоять Маша пошла к учительскому столу и села, Катя вдруг недовольно повела глазами. Она всё это время внимательно наблюдала за повадками коллеги, чтобы убедиться какой человек стоит перед ней на самом деле. Поддельной открытостью она располагала к себе Марию Ивановну. В отличие от других по этой девушке сразу нельзя сказать, что у неё на уме. Перепады настроение и нелюдимость чётко прослеживались в паттерне поведения, но кроме этого смущало нечто другое. Нащупать что, вопреки проницательности никак не получалось у учительницы биологии. Это злило её, казалось интуиция, всегда менее чем за час общения с глазу на глаз приподнимавшая пелену тайны, исчезла. Мария Ивановна оказалась твёрдым орешком, но Катя, несмотря ни на что намеревалась его раскусить.

За три дня от учебного года Екатерина Петровна уже знала, какие слухи и сплетни бегают в сердце школы – учительской. Также она не могла не знать, как отзываются о новом педагоге учительницы физики и химии. Биологичка и правда не питала ни к одной из них тёплых чувств, но этот факт всё равно не остановил Катю подробно расспросить их, что они думают на счёт Марии. Дурацкие выдумки оказались сущей нелепицей и никак не помогли докопаться до правды, но знание того, что разговоры за спиной обретают ощутимую форму, подтолкнуло Екатерину сейчас говорить с коллегой напрямую. Знание – главная ценность в стенах школы, если не хочешь испытать на себя яд женского гадючьего коллектива.

– Вели себя сносно, да неужели!? Что же ты сотворила, чтобы заставить их присмиреть? Я с ними едва нашла общий язык за семь лет, а тут за один урок. Открой свою тайну, – не сдерживая любопытство промолвила Екатерина.

– Да, ничего особенного, собственно говоря. Признаюсь, сначала мне они не очень понравились. Ввалились в класс, не обращали внимание на призыв встать, общались в полный голос. Это меня разозлило, но потом я сказала себе – успокойся. Они хоть и никогда в жизни не признаются, но им очень не хватает человеческого отношения. Из-за того, что их до сих пор считают не разумными детьми, они и вытворяют разные глупости. Я вспомнила, какого мне было в их возрасте и ответ пришёл в голову сам. Больше всего мне нужно было, чтобы меня воспринимали, что я и сделала по отношению к ним. Первым делом я показала, что мне не плевать. Один ученик, Хасанов захотел со мной поспорить, поэтому я предоставила ему такую возможность, а потом напомнила ему о его увлечениях. Он, как и все поразился тому, что я читала их досье, тем самым мне удалось привлечь внимание класса…

Помимо воли Мария Ивановна говорила через чур горделиво, маленькая победа над системой и озадаченный взгляд Кати заставили забыть о скромности и неуверенности. Внутри всё горело, буря пыталась прорваться через потрясающе выстроенную защиту. Когда больше нечего терять иногда меняется и сам человек, близкий провал помог обрести нечто ранее неведомое. Никогда не считавшая себя лучше других, учительница вдруг очутилась в центре внимания другого человека, а это внимание сильно льстило. Девушка знала, что вряд ли Екатерине Петровне придёт в голову мыслить такими категориями, что и она, и это придавало силу.

– Подожди, так ты запомнила занятия своего класса? Фантастика! Нет, не то, чтобы я не в курсе, чем живёт мой 9Б, но я уже с ними пять лет, так что за эти года мне удалось узнать каждого, – с долей зависти произнесла учительница биологии.

– Я боялась, что если не прочитаю, то не смогу завоевать доверие, только и всего, – по неясной причине Мария от слов коллеги залилась алой краской, от былой уверенности ничего не осталось.

– Не смущайся, ты должна радоваться, что смогла управиться с классом. Так, а что ты сделала дальше?

Совсем позабыв, что рассказ не закончился, девушка резко продолжила.