Наступление сектантов стопорилось в вот таких очагах бойни, дополняемых отчаянным сопротивлением разномастных группировок, среди которых особняком стоял Эль Диабло, пара доверенных подсосов которого, назначенных на филиалы, вышла "в поле" и устроила грандиозное фаер-шоу. А потом рванули бочки с Ядом Джокера и культы окончательно захлебнулись в крови.

Цепануло не только мирняк, отсиживающийся в квартирах или пытающийся свалить, и отстреливающихся бандосов, но и их самих. Про копов можно в принципе не вспоминать, не то количество и качество, тупо закидали мясом почти в самом начале резни. Вооруженные по самые брови сектанты не имели иммунитета к токсину и так уж вышло, что Яд сорвал с них все ограничения, трепетно закладываемые в головы культами, из-за чего они начали изливать концентрированное насилие и на своих недавних братьев по вере. Завязалась междоусобная рубка, часть тварей вышла из-под контроля.

Хоть бы никому в голову не пришла идея отработать по городу артиллерией, такую хуйню я точно не смогу пережить.

Приглушенные плевки выстрелов.

Их было двое и они практиковали то, что в узких кругах широких масс называется вертелом. Или скамейкой. То есть, два мужика с разных концов ебут стоящую раком бабу. В полуприкрытый заросшим "полубоксом" висок первому. Второму в плечо. Телке в ребра. Их затрясло в агонии. Несколько секунд и три трупа лежат небольшой кучкой. Фишка была в том, что ебали они, как по шаблону кровавых хорроров, беременную женщину. Причем проводили надругательства не именно колами стоящими хуями, проглядывающими сквозь ткань дырявых, забрызганных мочой и мозгами, трусов, а кусками арматуры, вывороченной из крупного крошева, оставшегося после столкновения фуры и угла здания. Ебали жестко, грязно, кровь смешивалась со слюной и соплями изо рта, с мочой, кусочками потрохов и жидким говном в заднице, пизду разворотили до состояния зияющей клоаки. А еще ей вскрыли брюхо, вытащив наружу эмбрион, месяце так на седьмом-восьмом. Желтовато-красный комок плоти.

И дамочка кайфовала, хрипло и надрывно, вдыхая смрад собственных внутренностей, булькаю кровью в пробитых осколками сломанных ребер легких, мерно разминая в пальцах крошечное тельце. Кости младенцев, в особенности кости нерожденных младенцев, довольно хрупкие, они вместе с плотью буквально сминались пластилином под ее фалангами.

Какого-либо эмоционального отклика это не вызывало. Похоже, профдеформация.

Всепоглощающий грохот взрыва на рефлексах швырнул меня в асфальт. Минус два наблюдателя, сгорели мгновенно, как спички. Несколько домов поднялись в воздух чудовищным огненным грибом. Выбило стекла ближайших зданий. Осколки посекли стены. Столб жирного дыма взвился к ночному небу.

И мертвые зашевелились.

Паутина стеганула восприятие охуительнейшей новостью - все покойники, кроме тех, что вынашивали в своем чреве мои яйца, пытались вырваться из тугой хватки коконов. Крысоловы на крышах моментально срисовали изменения расстановки сил. Обугленные куски плоти в почерневших остовах сожженных машин вылезали наружу через окна, раздирая толстую обгорелую корку заменившую кожу стеклянным крошевом, ноги почти не работали, ползли на руках, цепляясь в тротуар остатками ногтей и проступившими сквозь мясо костями. Пустые глазницы тускло мерцали багровыми отсветами пожарищ. Кучи тряпья, забитые, зарезанные и застреленные, заходились в коротких приступах мелких судорог, оглашающих окрестности хрустом выпрямляющихся позвонков и треском мышечных волокон. А потом поднимались на ноги и походкой сломанных марионеток, сбиваясь в голодные стаи, ковыляли туда, где еще теплилась жизнь.

Я отжимаюсь от земли, рывком принимая вертикальное положение.

Где-то на окраинах, едва-едва пробиваясь сквозь отголоски большого кабума, застрекотали длинные очереди. Рявкнули гранатные взрывы. Низко грохотал крупнокалиберный пулемет. Морпехи шли с востока, Нацгвардия с севера, А.Р.Г.У.С. пока еще не видать.

Срываю с позиций три Стаи, кидая к их к двум последним известным мне схронам "Венома".

Хотел бы ворваться туда лично, но отступающие культисты как раз там ошиваются, перестреливаясь с джокеровцами, а тут еще и зомби-апокалипсис по заветам Мертвого бога начался, мне не прорваться, нашпигуют свинцом и "Фобосом" еще на подходах, а вот паукам... у них шансы есть.

Меняю направление движения в сторону своего логова.

Все, отвоевался, потешил внутреннего Рэмбо против голытьбы, дальше не вывезу, теперь нужно серьезно делами заниматься, а не лететь с ножом на танк - сбор и хранение шевелящихся трупов, кураторство действий Паутины и укрепление рубежей.

Теоретически, можно немного и на армию побыковать, с количеством и спецификой подконтрольных мне бойцов что-то да получится. Например, несколько десятков туш высококачественного мяса и военная экипировка. Скалящийся из смотровой щели между бронелистами башенки HMMWV пулеметчик жмет на гашетку. М2 Браунинг разваливает гуга на две неровные половинки. Пули не просто разрывают плоть лавкрафтианской твари, они ее аннигилируют, перемалывая в мелкий, однородный фарш, оседающий на обломках бетона кроваво-костной взвесью. Пехота сноровисто отстреливает засевших в полуразрушенном здании культистов. Но ну его нахер, сваливаю в режим выжидания и тлеющей мародеро-партизанской войны.

Это нихуя не новобранцы.

И они слишком спокойно относятся к тому, что приходится воевать с монстрами. Нет, я понимаю, в таком уж мире мы проживаем, но то, что я про себя уже начал называть Бруклинской Резней, происходит не сказать, что очень часто, так навскидку и не припомнишь что-нибудь схожее.

Дом окружили, в окна полетели гранаты.

Взрывы и крики тех, кто выжил. Визжат от боли, посекло осколками. Несколько силуэтов высовываются из "бойниц", вскинув автоматы. Как в тире уточек, блять. По две-три пули в грудь. Они мешками заваливаются обратно в темноту бетонной коробки.

Я не задавался вопросом что такое рвануло, что сумело спровоцировать мертвых перестать мирно разлагаться и начать убивать живых. Наверняка, еще какой-то некромант, навевший мосты с Мертвым богом или еще какой-нибудь темной сущностью. Группки зомбаков потянулись на шум. Творение сумеречного гения Великого и Ужасного Любителя-Деепричастных-Оборотов вздрогнуло. Нижняя часть, как и оторванная в плечевом суставе левая рука остались неподвижны, а верхняя, голова, раздвоенная рука, грудная клетка и ленты потрохов пришли в движение, потянувшись к солдатам.

-Во славу Древних богов, блять!.. - сдавленно заорали из братской могилы.

Последние слова утонули в выстрелах Браунинга, перекручивающих голову с вертикальной пастью в кашу. Брызнуло черной кровью с лоскутами кожи и густыми комьями черных же мозгов. Монстр уткнулся остатками шеи в асфальт и больше не подавал признаков нежизни.

Токсики сцепились с восставшими. Отравленный смеялся и выдавливал блеклые глазные яблоки прижатому к земле плюгавенькому мужичку, отказавшемуся признавать смерть, пока в его плечо вгрызались зубы блондинки с перерезанным горлом и полным отсутствием одежды ниже пояса. Моча, кровь, говно и сперма текли по ее бедрам и капали в мутные лужи, оставшиеся после выкорчеванных потерявшими управление автомобилями пожарных гидрантов. Часть боевиков перегруппировывалась, занимая выгодные позиции для скорой атаки на мертвых и полумертвых.

Клокочущий рев резанул по слуховым отверстиям наблюдателей сильнее, чем выстрелы. Автоматный стрекот, лязг затворов и звяканье пустых гильз. Кто-то из морпехов закричал.

Из дверного проема выползало нечто.

Десяток сросшихся тел сектантов, образовавших монструозный мясной шар, ощетинившийся во все стороны безумно улыбающимися ртами, слезящимися глазами, искривленными, смятыми лицами, ногами и руками, судорожно хватающимися за воздух. Из этого месива можно было с ощутимым трудом вычленить отдельные фрагменты, головы, конечности, позвоночники, грудные клетки, животы, пульсирующие мешочки органов, сизые ленты кишок, налитые первозданной чернотой паутины вен и артерий. Они не просто слиплись, живые психи, продавшие души Темным богам, и голодные мертвецы, нет, их словно порубили на крупные куски, перемешали, а потом скатали в неровную начинку для лучшего в мире людоедского пельменя.