– А это возможно?

– Невозможно. Но сам факт, что он думал об этом, доказывает, как много людей любит тебя.

Дохи медленно покивала. Ее лицо казалось умиротворенным. Я опять подумал, как было бы здорово, если бы она узнала об этом не сейчас, а при жизни.

– Когда ты уйдешь?

– Скоро. Как только закончится десятый тур. – При этих словах меня осенило. – Я знаю, как можно успешно пройти отбор. Ведь я смог довести своего судью до слез.

– Правда? Что нужно сделать, чтобы пройти этот чертов отбор? Я терпеть не могу холод. Мне становится так страшно, как подумаю, что придется веками страдать от него. И невыносимо грустно… – Дохи подсела ко мне вплотную.

– Помнишь про оставленное тобой время? Которое Мачон дал тебе при рождении, чтобы ты прожила его сполна? Что бы ты сделала за это время, если бы не умерла? Наверное, хотела бы петь свой любимый рэп, общаться с фанатами, не так ли?

– Угу.

– Но это время исчезло. Ты больше не можешь заниматься любимым делом. Это же очень грустно?

Слушая меня, Дохи не переставала согласно кивать.

– Скажи своему судье все, что хочешь сказать. Только очень искренне, как будто самой себе. Про свое будущее, которое испарилось как морская пена. Ты можешь выговорить эти слова в ритме рэпа.

– Мне стало так грустно от мысли, что я больше не смогу петь. – Дохи закрыла лицо руками, послышались глухие рыдания.

– Начинаем десятый тур! – раздался крик Саби.

– Мне нужно рассказать об этом другим. – Я поспешно поднялся с места.

В этот миг ко мне подошел Саби:

– Иди за мной. Тебе нужно узнать о предосторожностях при возвращении. Ты должен уйти вовремя, буквально перед окончанием кастинга.

– Минуточку.

Я посмотрел на Дохи. И сказал ей глазами: «Не беспокойся, я напишу письмо. Ты должна пройти отбор и благополучно уйти в иной мир. Тогда, в далеком будущем, когда я приду через пятьдесят восемь лет, мы снова сможем встретиться».

Казалось, Дохи поняла то, что я сказал ей без слов. Она молча кивнула.

– Передай остальным, как пройти кастинг, – беззвучно, одними губами сказал я ей, следуя за Саби.

Дохи показала мне знак одобрения, собрав вместе указательный и большой пальцы.

Мачон ждал нас в секретной комнате.

– Дорога сюда была не из легких, так вот: обратный путь будет не легче. Нет, путь отсюда может быть даже труднее, потому что ты пойдешь один. Слушай меня внимательно. Иди вперед и ни в коем случае не оглядывайся. Тебе придется идти несколько дней и ночей. Смотри только вперед. Я не знаю точно, где ты окажешься в тот миг, когда вернешься в свой мир: в своей кровати, в больнице или в другом месте.

– Я понял.

Мне было все равно, где я окажусь.

– Будь счастлив в течение отпущенного тебе времени. Если тебе трудно сегодня, это не значит, что будет трудно завтра. Если ты несчастлив сегодня, это не значит, что ты будешь несчастлив завтра. Когда я составлял жизненное время для каждого отдельного человека, я составлял его справедливо. Живи, терпи и радуйся! – Мачон протянул мне свою руку. Его ладонь была широкой и сильной.

– Саби, стой с ним вон с той стороны, будь наготове. Отправь его, как только закончится кастинг. Ну, счастливого пути!

С благодарностью поклонившись Мачону, я вышел из укрытия в дереве. Краем глаза заметил, как Дохи что-то говорит Очкарику и Кусыль. Вот-вот начнется кастинг. «Господи, пусть все успеют узнать способ успешно пройти его!» – горячо помолился я в душе.

– Постой! – Ко мне подошел Пижон. – Говорят, что ты возвращаешься?

Он протянул мне свои часы и сказал:

– Находясь здесь, я много думал. Почему в последний раз из всех многочисленных часов мне захотелось надеть именно эти? В тот день, когда я решил добровольно выбрать смерть, то, выходя из дома, машинально прихватил их с собой. И только сейчас нашел ответ на мой вопрос. Из множества принадлежавших мне вещей только эти часы были куплены с искренней радостью. Как бы изменилась моя жизнь, если бы я сам все решал и искренне жил, как в тот день, когда выбрал и купил их? Ведь мне всегда хотелось петь. Казалось, что так я буду по-настоящему счастлив, вот я и стал певцом. Но постепенно увлекся совершенно другими вещами. Я так привык к роскошной жизни, что забыл о том, как хотел жить. Только здесь я смог это понять. Возьми часы, мне кажется, тебе они нужны больше, чем мне. Смотри на них и не теряй надежды, когда жизнь будет казаться ничтожной или с головой накроют раздражение и злость на судьбу. Искренне желаю тебе разумно распорядиться отпущенным тебе временем.

Принимая часы, я посмотрел в глаза Сучжона. Они улыбались мне, окрашиваясь в кроваво-красный цвет.

– Спасибо вам, – искренне поблагодарил я его.

В том месте, куда меня привел Саби, было темно, как в могиле. Вокруг ничего не было видно, и сюда не проникали звуки извне. Прошло какое-то время, и Саби выпустил мою руку:

– Кастинг закончился. Прощай! Ни в коем случае не оглядывайся.

Я спросил его:

– Как он закончился? Все ли прошли отбор?

Но он ответил, что это секрет.

– Ни при каких обстоятельствах не оглядывайся. Когда закончится твой бесконечно долгий путь, в тот миг, когда ты попадешь в мир живых, ты навсегда забудешь все, что было с тобой здесь.

Что?! Я чуть не оглянулся.

Потом довольно долго простоял на месте. Получается, что, вернувшись в мир живых, я ничего не смогу сделать для тех, кто остался здесь. Во мне зашевелилась вина перед ними. На моем запястье сверкали часы. О чем же я буду думать, глядя на них, когда потеряю память? Будут ли воспоминания о здешних событиях изредка проявляться в виде сновидений?

Я долго не решался шагнуть вперед.

«Нужно обязательно обнять Ильчу», – решил я для себя и сделал шаг.

Я шел, глядя прямо перед собой. Тьма казалась бесконечной. Я не оглядывался, несмотря на холодный ветер позади и странные звуки. Так мне пришлось идти, наверное, несколько дней и ночей. Когда тьма отступила, я увидел вдали сверкающую ленту реки. Кажется, это был путь, которым идут те, кто умер, полностью прожив отпущенное им время. Изредка мне попадались те, кто шел к реке.

– Стой! – Какой-то незнакомец появился на моем пути. Это был мужчина с мертвенно-бледным лицом, пронзительными глазами и слишком узким подбородком. – Не хочешь совершить сделку? Уверяю, ты не пожалеешь.

Его голос был хриплым и грубым:

– Ты ведь внезапно умер? Тебе неспокойно на душе из-за оставленных или незаконченных дел?

Я очень удивился:

– Откуда вам все известно обо мне? А можно спросить, кто вы?

– Я лис, мечтающий стать бессмертной птицей феникс. Меня зовут Мухо. Есть такое поверье, что можно обрести вечную жизнь, если выпить горячей крови тысячи людей. Дай мне один глоток крови. Пока ты не перешел реку, ты еще не умер окончательно, и потому твоя кровь еще не остыла. Я прошу тебя не бесплатно. За глоток крови ты сможешь пожить еще сорок девять дней в своем мире. За это время ты сможешь закончить свои дела. Ну что, хорошая ведь сделка?

Было заметно, как Мухо очень старается сделать свои пронзительные глаза более добрыми.

– Мне нужно прожить не сорок девять дней, а пятьдесят восемь лет. Сначала меня приняли за того, кто добровольно выбрал смерть, но потом разобрались и отпустили домой.

– Добровольно выбрал смерть? – при этих словах Мухо скривился. – Среди тех, кто мечтает о бессмертии, была лиса по имени Сохо. Она выпила кровь девятисот девяносто девяти человек и уже была на пороге бессмертия. Все лисы, мечтающие стать птицей феникс, наблюдали за ней с интересом. Действительно ли ее желание исполнится, если она выпьет кровь тысячи человек? Но в конце концов она умерла, по ошибке глотнув кровь того, кто добровольно выбрал смерть, которую нам категорически запрещено пить. Никто так и не узнал, можно ли обрести бессмертие, приняв такую дозу. Я уже выпил кровь девятисот девяносто семи человек. Осталось найти еще троих. Вскоре станет известно, можно ли стать птицей феникс или это всего лишь легенда. И в такой важный момент я чуть не совершил оплошность, как Сохо. В общем, хорошо, что мы выяснили недоразумение. Через пятьдесят восемь лет ты снова можешь встретить лиса, подобного мне. В следующий раз соглашайся на сделку. Ну, в добрый путь! – с этими словами Мухо исчез вместе с дуновением ветра.