– У нас у всех трагическая смерть, разве не так? – вполголоса произнесла растрепанная женщина, и тут все разом стали серьезнее.

– Ну какие могут быть причины? Все и так понятно: либо цены на недвижимость упали, либо Кусыль нарвалась на мошенников. – Нарушил атмосферу Сучжон.

– Послушай, ты обо всем судишь со своей колокольни! Не для всех людей деньги – самое важное в жизни, – резко произнесла Кусыль с оскорбленным видом.

– Ну и зачем кричать? – Не унимался певец. – Сама ведь говорила: «Жаль, что мы при жизни не встретились». Ты же имела в виду, что могла бы больше заработать, будь ты при жизни знакома со мной и Мёнсиком. Я просто сделал предположение, исходя из твоих слов. Что в этом такого обидного?

– Та фраза вылетела у меня машинально, – призналась Кусыль. – Это просто моя профессиональная привычка.

Подул ветер. Все испуганно вздрагивали при каждом порыве: а вдруг за ним последует черный туман?

– Ветер довольно подозрительный. Личные истории можно послушать и потом, а можно и не слушать. Предлагаю обсудить более важные вещи. Давайте еще раз подумаем, как нам лучше принять участие в шестом туре: поодиночке или сообща. Уважаемый, вы же сначала были таким активным. – Мёнсик посмотрел на интеллигента Чжиндо. – А теперь вдруг притихли. Поделитесь своим мнением.

– Активный или неактивный, разве сейчас это важно? Ведь единственный способ продолжить наш путь – это успешно пройти отбор, верно? И как я могу проявить активность в такой ситуации? На примере артистов мы уже поняли, что добиться успеха трудно. Да и с танцами тоже вроде шансы невелики. Хоть я неактивный, но тоже думаю изо всех сил. Так что прошу не отвлекать меня. Имейте в виду, я не буду участвовать в групповом прослушивании, ведь оно рассчитано на численное преимущество. Нам предстоят очень сложные испытания, поэтому не будем тратить время по пустякам, – спокойно ответил Чжиндо.

– И что же вы предлагаете? – полюбопытствовал Очкарик.

– Я же сказал, что думаю. Так что перестаньте отвлекать меня! – неожиданно заорал его собеседник.

– Ну и псих, только строит из себя интеллигентного! Вы как хотите, а я попробую свою стратегию. Друзья! Кто хочет объединить усилия и вместе со мной выступить на пробах, поднимите руки. Плохие действия лучше, чем хорошее бездействие. Неизвестно, когда нас снова настигнет леденящий душу холод. Если мы не пройдем дальше, придется скитаться здесь и терпеть этот адский ужас. Разве вам не страшно при одной мысли об этом?

– Вы тоже вскоре увидите облик тех душ, о которых я вам говорила. А-а-а, даже подумать жутко. Я ведь ничего не умею, как же мне выступить в одиночку или в коллективе? Что одна не смогу выступить, что в групповом выступлении от меня будут только вред и неудобство… – Лохматая женщина, похоже, страдала от неуверенности в себе.

Кусыль подняла руку:

– Я за совместное выступление.

К ней присоединилась Дохи. Вслед за ней поднял руку я. Сам не заметил, как это получилось.

– А ты не хочешь с нами? – поинтересовался Мёнсик у певца.

– Я не участвую в том, что ниже моего уровня. Мне жаль, что такой талант, как Дохи, принимает участие в этом цирке.

– Не смеши меня. Опомнись, мы все покойники. А деньги и слава – все осталось в мире живых. Это там ты был певцом, а здесь ты всего-навсего неприкаянная душа, которая не может обрести вечный покой. Так что не зарывайся, помни свое место и не понтуйся. Не хочешь – как хочешь, никто не собирается тебя уговаривать.

Затем Мёнсик привел меня, Дохи и Кусыль в укромное место. Подумав, я решил, что предлагаемая им стратегия коллективного выступления не так уж и нелепа. Попасть в одну команду с ним, Кусыль и Дохи было для меня большой удачей. Кусыль училась хореографии в университете, а Мёнсик якобы играл на барабанах. Ему приходилось так много работать, что некогда было даже смотреть телевизор, но зато у него было хобби: игра на ударных. Он очень воодушевился: никогда не думал, что это ему пригодится в таких странных обстоятельствах.

Мёнсик попросил Саби предоставить для проб барабанную установку. Тот принес ему инструмент.

– Ну и дела! Удивительно, дают все, что ни попросишь. А может, у них есть волшебная палочка?

Решили, что Дохи будет читать рэп, Мёнсик играть на барабанах, а Кусыль и я выступим на подтанцовке. Дохи решила написать грустную песню, Кусыль пообещала придумать к ней подходящий танец.

– А ты просто приплясывай в такт. Если в деле участвуют три профессионала, четвертому можно не рвать жилы, – великодушно заявил Мёнсик в тот момент, когда я задумался о своей роли в предстоящем совместном выступлении.

На деле оказалось, что барабанщик из Мёнсика неважный, хоть он и хвастался, что играет хорошо. Он был, конечно, в творческом полете, но так фальшивил, что Кусыль не могла удержаться от замечания:

– Вот почему, чтобы не ошибаться в тактах и интервалах, нужно получать образование.

Мёнсик так обиделся, что перестал репетировать и начал орать:

– Да, я неуч и с горем пополам окончил среднюю школу! Ну и что? Я нанес кому-то этим вред? Покажи мне того, кто жил так же честно и по совести, как я, соблюдая все правила, мораль и закон!

– Брат, хоть ты и говоришь, что очень уравновешенный, но на самом деле очень страдаешь от комплекса необразованности. Ведь по-настоящему высокоразвитый человек никогда не будет так реагировать, – возразила Кусыль.

– Какое это имеет значение? Мы все умерли. Примите уже реальную ситуацию. Я тут написала новую песню, послушайте, – вовремя вмешалась Дохи.

С первого же куплета я понял, что песня не новая. Это была песня, якобы написанная Кым Чжонхо, фото со словами которой было выложено в фан-клубе.

«Нужно сделать вид, что я ничего не знаю. Неважно, написала она новую песню или нет, – успокаивал я себя. – Главное – заставить жюри пустить слезу».

Кусыль придумала танец к песне. Мне стало понятно, почему она платно выучилась на танцовщицу, но стала риелтором. Он был заурядным, с такими выступали малыши из начальной школы на утренниках. Нужно было высоко поднять руки и крутить кистями. За время исполнения одной песни пришлось выполнить это движение не менее десятка раз. А еще нужно было упереть руки в бока и кланяться влево-вправо, как неваляшка. Потом мы с ней брались за руки и кружились на месте. Каждое движение в этом танце было невыносимо примитивным.

– Так вот оно какое, это ваше образование, – ядовито подколол Мёнсик.

– Как мы назовем команду? – Кусыль сделала вид, что не заметила сарказма.

– Я тоже подумал о том, что нашей команде нужно дать название. Наверное, телепатия. Как насчет «Два брата и две сестры»?

– «Два брата и две сестры»? Мы же не родственники. – Название команды, предложенное Мёнсиком, не очень-то понравилось танцовщице.

– Вроде бы неплохое, – примирительно сказала Дохи.

Тут Кусыль неожиданно легко согласилась.

– А ты что скажешь? – обратился ко мне Мёнсик.

– Мне все равно.

– Что значит «все равно»? Нравится или не нравится? У тебя что, совсем нет своего мнения? – Мёнсик опять распсиховался. – Эх, что с тебя взять, ты же такой бесхребетный, что даже умер по ошибке.

Моя смерть не имеет никакого отношения к бесхребетности!

– Так, значит, вы верите, что моя смерть – ошибка? – Невольно обрадовался я, позабыв обо всем остальном.

– Верю я тебе или нет – не имеет никакого значения. Важно, что не верит тебе Мачон, или как его там. Ну ладно, будем считать, что название выбрали. «Два брата и две сестры»! Какое славное название! Вам не кажется, что оно связывает нас прочными узами? Такими, которые сближают в самых трудных и безвыходных ситуациях. Давайте простим друг друга, если обидели чем или задели необдуманным словом, и сохраним нашу дружбу на том свете, – произнес Мёнсик со значением.

В шестом туре участвовали все, кроме Чжиндо. Все прослушивания были серьезны и убедительны. Тем не менее после окончания каждого выступления Мачон сообщал о провале.