— Я Ринат, — хмуро сказал тот мужчина, что мыл в тазу детали. — А он Рашид.

Кривоватый вытер тыльной стороной руки рот и заявил:

— Чего надо-то? Говори. А то у нас работы валом. Движок нужно собрать да в рейс отправляться. Не укладываемся вовремя.

— Да-да, я понимаю, — поспешно сказал Жорик и присел рядом с братьями на корточки. — Вот что, мужики, — начал он задушевно. — Я тут слышал, грабанули вас недавно будто бы.

Рашид перестал отвинчивать на коллекторе гайку, обернул к Жорику удивленное и злое лицо.

— Ну было дело, а тебе-то что?

По реакции братьев стало ясно, что им неприятен разговор об ограблении, однако Привольнов продолжал гнуть свое.

— Так, узнать хотел, что произошло.

— И зачем тебе? — отложив кисть, которой мыл в тазу поддон, спросил Ринат.

— Интересуюсь я этим делом, — Жорик поочередно искательно взглянул на братьев. — Вы бы рассказали, ребята, об ограблении. Мне очень нужно.

Рашид бросил ключ на брезент и встал во весь рост. Поднялся вслед за братом и Ринат.

— А ты кто такой? — спросил кривоватый.

Не сидеть же на корточках, когда над тобой возвышаются двое громил. Мало ли что. Жорик поднялся и на всякий случай сделал шаг назад, подальше от сжатых кулаков Рашида.

— Ну полицейский я, из РОВД, — заявил Привольнов, вспомнив свой недавний удачный дебют в роли следователя в доме Савченко Натальи.

Криволицый смешался, но быстро оправился и потребовал:

— Ну-ка документики покажи!

Пришел черед смешаться Привольнову. Он заморгал, потом похлопал себя руками по карманам и с озабоченным видом произнес:

— Я, мужики, удостоверение, кажется, дома забыл.

— Та-ак, ясно! — протянул Рашид, потом нагнулся, поднял с брезента монтировку и бросил брату. — Ну-ка Ринат, хватай его. Вызовем полицию, пусть приезжают и разбираются с ним.

Привольнов натянуто улыбнулся и сделал еще шаг назад:

— Эй, эй, братаны! Будьте мужиками! Давайте-ка поговорим по душам, без полиции.

— Хватит! — отрезал Рашид. — Поговорили уже с одними по душам. Теперь за украденный товар всю жизнь рассчитываться придется. Давай-ка придержим его, Ринат, до выяснения обстоятельств. — Держа на отлете монтировку, криволицый двинулся к Привольнову.

Ринат стал заходить с фланга. Жорик попятился:

— Ладно, ладно, мужики. Я все понял и ухожу. До свидания.

— Нет уж! — осклабился Рашид, показав два ряда не очень ровных зубов. — Теперь повремени. Будем знакомиться поближе.

Не везет в последнее время Жорику. Большинство, с кем он встречался, норовят завязать с ним драку. Похоже, и сейчас без зуботычин не обойтись.

Не спуская глаз с монтировки, Привольнов с силой пнул в пах зашедшего сбоку Рината и почти сразу же ударил рукой по руке Рашида. Промахнулся. Предплечье угодило в монтировку, скользнуло по ней. Еще мгновение, и соскользнувшее с руки криволицего оружие врежется ему в скулу. Тогда Жорик продолжил движение корпусом вперед и въехал головой в подбородок Рашиду. Клацнув зубами, Рашид откинул голову, шагнул назад и, зацепившись ногой за движок, плашмя упал на разбросанные по брезенту гайки, болты, детали и инструменты. Крик огласил окрестности. Неизвестно что и куда впилось Рашиду в тело, но только он заголосил так дико, что стоявший на коленях и державший в низу живота руки Ринат на мгновение перестал корчиться и удивленно взглянул на братана. А Рашид, выкрикивая проклятия, уже вскочил на ноги. Он схватил крышку поддона и, наступая на Жорика, стал размахивать ею, будто палашом, норовя снести Привольнову голову. Жорик в очередной раз пригнулся. Крышка поддона просвистела над его головой, а Привольнов рантом туфли пнул Рашида под коленную чашечку. Нога у криволицего подломилась. Однако он, превозмогая боль, умудрился звездануть противника железякой сверху по голове. Привольнов ничего не успел предпринять. Он лишь наклонился еще ниже и втянул голову в плечи. Удар пришелся по хребту и затылку. Жорик рухнул на землю. Его пнули в плечо, потом в голову. Оклемался и Ринат. Он подбежал к лежавшему ничком противнику, оба брата навалились на Привольнова и стали заламывать ему руки. Но Жорик не собирался сдаваться. У него будто открылось второе дыхание. В полицию Привольнов не хотел. С удвоенной энергией он стал бороться с братьями, извиваясь в их руках, точно угорь. Один точный удар локтем в нос Рашиду решил дело. Вскрикнув, тот брякнулся на зад и схватился руками за лицо. Меж пальцев потекла струйка крови. Один готов. Справиться с Ринатом уже не составило труда. Жорик наотмашь кулаком ударил противника в грудь, затем другой рукой в челюсть. Ринат отлетел от Привольнова, будто снаряд, выпущенный из катапульты. Жорик встал и зашагал по дороге к остановке. Никто из братьев его преследовать не стал.

Если и другие потерпевшие от рук бандитов будут встречать Жорика с кулаками, на нем скоро живого места не останется. Ясно, нужно добывать документ. Привольнов вернулся в город и, соблюдая меры предосторожности, стал разыскивать Худю. Часа через полтора он наткнулся на Вовку на задворках гаражей. Худинский уже успел выпить и закусить с приятелями и теперь, расставшись с ними, сидел, развалившись на чугунной скамейке, принесенной сюда из летнего кинотеатра, курил и жмурился, подставив солнцу лицо.

Когда-то Худя служил в полиции водителем, да потихоньку спиваться стал. Из органов Вовку, разумеется, турнули. И пустился бывший сержант полиции во все тяжкие. Напивался, а чтобы менты, значит, не приставали, форму надевал. Отобрали и форму. А вскоре бывший страж порядка и сам за решетку угодил. А случилось это так. Поцапался Худя по пьяной лавочке с соседом Калмыковым Серегой. Слово за слово, и пошло-поехало — мордобитие, махалово, мат-перемат. Ну, разняли соседи. Замашки-то у Худи ментовские остались. Наехал он на Калмыка, стал требовать, чтобы он ему моральный, ну а заодно и материальный ущерб возместил. А Калмык его на хрен и послал. Надо было б заткнуться Худе, ан нет, привык он, чтобы «справедливость» торжествовала. Подал на соседа в суд. Тот встречный иск, обоих приятелей в изолятор временного содержания на пару дней для профилактики упрятали. А потом был суд. Когда разобрались, кто прав, кто виноват, присудили Худинскому два года исправительных работ. На зоне Худя здоровье и потерял. С тех пор дохает, но водку пьет. С Вовкой-то и решил поговорить Жорик насчет интересующего его вопроса. Возможно, остались у бывшего мента и зэка нужные знакомые.

— Привет!

Худя до того разомлел, что даже шевелиться не хотел.

— Здорово, — проурчал он. — Тебя что, Привольнов, до сих пор еще не поймали?

Жорик чуть не поперхнулся:

— Типун тебе на язык, Худя. Мелешь, что попало.

— Серьезное что-то натворил? — Вовка вытянул ноги и сладко зевнул. — Рассказал бы. А то посадят, и не узнаем о твоих подвигах.

— Тебе что, бич божий, удовольствие доставляет дразнить меня? — ухмыльнулся Жорик. Он упорно не желал говорить о своих проблемах. — Без тебя тошно. Я к тебе по делу пришел.

— Ну давай выкладывай, что за дело, — солидно изрек Худинский и, по своему обыкновению, отвесив челюсть, уставился на Жорика. — Если смогу, подсоблю.

Привольнов отогнал надоедливо жужжащую у лица муху и заявил:

— Мне ксива, Худя, нужна ментовская. Что, мол, гражданин Привольнов является следователем прокуратуры.

Челюсть Худинского отвисла еще больше.

— Эка куда загнул, — искренне удивился он. — Может, тебе сразу удостоверение министра внутренних дел выписать?

— Дурак ты, Вовка! — беззлобно выругался Жорик. — И юмор у тебя идиотский. Ты скажи лучше, сможешь ксиву состряпать или нет?

Худя состряпал озабоченное лицо.

— Погоди, нужно подумать! — он закрыл глаза и надолго замолчал.

Жорик ждал целую минуту, потом толкнул приятеля под бок:

— Ну ты чего, Худя, молитву читаешь?

Вовка открыл глаза и чмокнул губами:

— Думаю я, погоди. В общем, есть у меня один знакомый старикашка. Вместе срок тянули. Он гравер там какой-то. Кстати, за изготовление фальшивок сидел. Недавно встретил я старичка на воле. Он теперь фотографом работает. — Худя совсем сомлел и еле ворочал языком. — Ефимом Данилычем его кличут, а работает он в десятиэтажке, что рядом с гастрономом стоит.