Еще одно ворчание.
— Думаю, да.
— Получается, твой секс-тест с Данте на самом деле не был так уж необходим.
— Ма.
— Что? — Она усмехнулась. — Я всего лишь говорю.
Я покачала головой.
— Кстати, о тесте, — продолжила она. — На самом деле если сексуальным объектом не был Дэмиен, то он ничего не доказывает. Ты можешь переспать со многими мужчинами и бросить их, но ты ничего не сможешь доказать, если не переспишь с Дэмиеном и не бросишь его. Он тот, кто в первую очередь связал вас всех в узел, так что тебе придется поэкспериментировать с ним, чтобы убедиться, верна ли твоя теория.
У меня отвисла челюсть.
— Это именно то, что сказала Брона!
Мама усмехнулась.
— Я всегда говорила, что она умная девушка.
Я покачала головой.
— Я не собираюсь заниматься сексом с Дэмиеном только для того, чтобы доказать свою теорию.
— Почему нет? — спросила ма. — У тебя был секс с Данте, чтобы доказать это.
Она всезнайка, но всезнайка, в словах которой есть смысл.
— Хватит обсуждать, с кем я занимаюсь сексом, спасибо большое.
Мама рассмеялась, и это вызвало улыбку на моем лице. Мне нравится ее смех.
— Тем не менее все это так интересно, — продолжила она. — Двое мужчин, и всего лишь одна ты.
— Это еще хуже, потому что Дэмиен и Данте никогда по-настоящему не ладили.
— И теперь они ненавидят друг друга?
— В значительной степени, — ответила я. — Они подрались сегодня из-за меня.
— Подожди, — сказала ма, щелкнув пальцами. — Итак, ты спала со старшим братом Эйдин, и никто об этом не знал, но теперь об этом знают все, и мужчина, к которому ты явно испытываешь чувства, знает и ненавидит ее старшего брата, и к тому же подрался с ним из-за тебя?
— Примерно так.
Мама хлопнула в ладоши.
— Это похоже на эпизод из шоу «Мори» (прим. пер. — что-то типа нашего «Пусть говорят»)!
— Ма! — Я хихикнула. — Это не смешно.
— Конечно, нет, — сказала она, держа руки на коленях. — Пожалуйста, продолжай.
— Мне больше нечего сказать. — Я пожала плечами. — Мы с Данте собираемся быть просто друзьями, а Дэмиен хочет поговорить со мной сегодня вечером обо всем, что произошло между нами, но после того, как я увидела, как они поссорились из-за меня... у меня остался неприятный привкус во рту.
— Два великолепных мужчины борются друг с другом, чтобы завоевать твое сердце — это романтично, а не безвкусно.
Я закатила глаза.
— Ты читаешь слишком много любовных романов.
— Вини в этом Килу, — возразила мама. — Она рекомендует мне их.
Я усмехнулась.
— Ты уже прочитала ее книгу?
— Да, она чудесная. Ты читала?
— Нет, — ответила я. — Она так заботится о ней. И так сильно не уверена в себе; думает, что мы будем смеяться, если прочтем. Она закончила книгу сто лет назад и ни на шаг не приблизилась к публикации.
— Это ее ребенок, — успокоила мама. — Это проект, в который она вложила кровь, пот и слезы. Это нормально, что она боится, но не должна позволять страху, что людям это не понравится, удерживать ее от публикации.
— Ты сказала ей об этом?
— Конечно, — ответила мама. — В конце концов, она опубликует. Ей просто нужно время. В конце концов, Рим был построен не за один день.
— Я надеюсь, что стану такой же мудрой, как ты, когда стану старше.
— Держись рядом, малышка. — Она подмигнула. — Я передам это тебе.
Я рассмеялась.
— Цыпленок готов.
Мы вместе закончили готовить ужин, по очереди готовя и приправляя еду. За те тридцать минут, которые нам потребовались, чтобы все подготовить, я никогда в жизни так много не смеялась, и это было очень важно, учитывая, как часто Алек Слэйтер надо мной шутит. Но моя мама? Она на совершенно другом уровне веселья.
— У меня уже болят бока, — произнесла я, накрывая на стол.
Мама фыркнула.
— Думаю, нам обоим нужен был этот смех.
— Я знаю.
Я почувствовала себя лучше. После прожитой недели, и особенно после сегодняшнего дня, было приятно забыть обо всем и просто посмеяться с мамой. Она всегда знает, что сказать и сделать, чтобы я почувствовала себя лучше. Мы продолжали шутить и смеяться... пока не открылась входная дверь.
— Я дома, любимая.
Я посмотрела на свою маму и увидела, как на ее лице расплылась широкая улыбка, когда папа вошел в дом. Она быстро поправила фартук, взбила волосы и выбежала в холл встречать его, будто ей шестнадцать, а ее парень просто случайно зашел в гости. Если бы я не знала, какой кусок дерьма мой отец, я бы подумала, что их с мамой отношения идеальные, но они были односторонними. Моя мама обожает его, а он отвечает на эту любовь и восхищение тем, что спит с другой женщиной.
Это заставило мою кровь вскипеть.
— Аланна, любимая, — просиял папа, когда вошел в комнату, его руки все еще обнимали мою маму, пока она также крепко обнимала его, уткнувшись лицом ему в грудь.
— Ты рано.
Ни за что на свете я не рассказала бы ему настоящую причину, по которой пришла сюда так рано, и знаю, что мама тоже не стала бы этого делать.
Я пожала плечами.
— Хотела провести немного времени с мамой.
Он улыбнулся, посмотрел на мою маму сверху вниз и поцеловал. Мои пальцы согнулись, прежде чем сжаться в кулаки. Я хотела растерзать этого человека, как дикое животное, за его обман и не оставить ничего на съедение птицам, но единственная причина, по которой я все еще не сделала этого, моя мама. Она единственная причина.
— Готов поужинать? — спросила мама моего отца, отклоняясь назад, чтобы посмотреть на него снизу вверх.
Она моего роста — сто шестьдесят пять сантиметров, а отец сто девяносто три сантиметра. Он очень высокий, и моя мама часто называет его долговязым. По какой-то причине мой разум сравнивает его с Дэмиеном, потому что они одного роста. Это раздражает меня еще больше, потому что я хотела бы сказать, что Дэмиен никогда не изменит девушке, но после того, как я стала свидетельницей, как мой отец изменил моей маме, это подорвало мое доверие ко всем мужчинам.
Отец кивнул.
— Умираю с голоду.
— Отлично, — прощебетала мама, убирая от него руки и принимаясь за еду. — Иди умойся, а я приготовлю еду.
Моему отцу не нужно было повторять дважды; он направился к выходу из комнаты, на ходу снимая пальто с пиджаком от костюма, и повесил их в прихожей на вешалку. Я оставила его умываться в ванной наверху, а сама подождала, пока мама закончит дела с раковиной, чтобы воспользоваться самой. Мне не хочется оставаться наедине с отцом — я боюсь того, что скажу или не скажу ему, если это случится.
— Что с твоим лицом?
Я посмотрел на маму.
— Хм?
— У тебя такой вид, будто ты проглотила что-то кислое, — пошутила она.
— Просто умираю с голоду. Пахнет потрясающе.
— Садись, — прошептала мама. — Я подам тебе тарелку первой.
Я сделала, как было сказано, и заняла свое место за столом. Мама поставила передо мной тарелку с жареной курицей, от которой шел пар, затем немного риса. Мой отец снова вошел в комнату, и она сделала то же самое для него, прежде чем присоединиться к нам. Мы склонили головы, пока мама благодарила Бога за нашу трапезу, и когда она закончила, папа повторил за ней «Аминь».
Я оставалась безмолвной.
— Как прошла твоя встреча? — спросила мама отца, начиная разговор.
— Неплохо, — ответил он, отделяя кусочек своей еды. — Этот квартал лучше, чем предыдущий, так что продажи неуклонно растут.
Я отключилась, пока они обсуждали дела. Мне наплевать на работу моего отца и на него самого в целом, поэтому сидеть и слушать о том, как прошел его день, не входит в список моих дел. Однако, чтобы сохранить лицо, мне пришлось это терпеть. Неважно, насколько сильно это сводит меня с ума.
— Аланна.
Я подняла голову, когда назвали мое имя.
И проглотила кусочек еды, который был у меня во рту.
— Хм?
— Я спросил, как прошло твое собеседование на прошлой неделе, — сказал отец. — С человеком, которого ты хотела нанять для ведения своего бизнеса в интернете, чтобы ты могла сосредоточиться на дизайне, который тебе нужно создать.