Но тяжелее всего все в автобусе переживали потерю Владимира Константинова – самого разностороннего и физически мощного защитника команды, который теперь заново учился стоять на двух ногах и передвигаться с помощью ходунков. Помимо этого, команда не досчиталась своего любимого физиотерапевта Сергея Мнацаканова. Он привыкал к тому, что остаток жизни проведет в инвалидном кресле.

Это наложило тяжелую тень на момент, который должен был стать радостным, – встречу братьев после нескольких недель разлуки.

– Ты постоянно думаешь об этом, и это тяжело, – делится своими эмоциями центральный нападающий Крис Дрэйпер. – Это выглядит так бесчеловечно… Чувствуешь себя виноватым. Но мы же хоккеисты, в конце концов. Это наша работа. Мы должны выходить на лед и играть в хоккей.

А раз уж этого не избежать, то можно было и выиграть. Именно с таким настроением все игроки прибыли в тренировочный лагерь в сентябре. Просто никто не говорил этого вслух.

– Сказать по правде, все об этом молчали, – вспоминает старший вице-президент клуба Джим Дэвеллано. – Все в команде тихо занимались своим делом. Но чувствовалось, что с самого начала тренировочного лагеря все только об этом и думали.

Тренер Скотти Боумен тоже это понимал. Его подопечные не были врачами и не умели исцелять больных молитвами. Они никак не могли помочь своим павшим товарищам. Они были хоккеистами и уже научились побеждать. В доказательство они могли показать большой серебряный трофей, где были выгравированы их имена. И если они могли хоть как-то скрасить жизнь Владди и еще хоть раз заставить Натсу широко улыбнуться, тогда, черт возьми, они выиграют снова. К чему впустую тратить слова?

– Поразительно, как трепетно они относились к Владди, – удивляется Боумен. – Особенно русские игроки. Он был их товарищем. Это было то, во что все они верили.

Они верили.

Это стало их мантрой и воплотилось в жизнь, когда Слава Козлов тихо опустил на краги Константинова камень, который на счастье подарил ему в мае на день рождения один болельщик. На камне было написано – «Верим» («Believe»). Затем этот камень положили на полку шкафчика Владимира, где по-прежнему в идеальном порядке висела его форма, экипировка и коньки, как печальное напоминание о большой трагедии.

– Помню, когда мы играли первый матч в том сезоне, в шкафчике Владди висел его свитер, – рассказывает Дрэйпер. – Я перед каждой игрой, когда переодевался, оглядывался на него. Это заставляло выжать из себя немного больше.

Никлас Лидстрем помнит, как в начале сезона команда стала еще более сплоченной (если это вообще было возможно), чем пару месяцев назад, когда «Ред Уингз» выиграли свой первый Кубок Стэнли за сорок два года. Они все переживали общее горе, но в то же время были рады снова выходить вместе на лед, играть в любимый хоккей. К тому же они были благодарны Фетисову за то, что он решил провести еще один сезон – ведь все думали, что он завершит карьеру. Но больше всего они скучали по своему другу и партнеру по команде – на льду и за его пределами.

– Я же с Владди в раздевалке рядом сидел, – вспоминает Лидстрем. – Его форма там весь сезон висела. И этот камень с надписью «Верим» находился прямо возле меня. Не было ни одной игры и ни одной тренировки, когда я бы не вспоминал о том, что случилось. С другой стороны от меня сидел Слава Фетисов. Я видел, что он каждый день смотрит на пустой шкафчик и думает о парне, который должен был быть вместе с нами. Это видели все в раздевалке. Думаю, это мотивировало нашу команду еще раз добиться успеха. И напоминало всем нам, что не надо забывать о трудностях Владди и о том, что случилось… Это заставляло нас бороться за еще один Кубок Стэнли.

Более того, в начале регулярного чемпионата «Ред Уингз» разместили у себя на груди памятный слоган. Помощник главного тренера Дэйв Льюис выступил с предложением сделать нашивку с инициалами пострадавших в аварии одноклубников – VK и SM, а также добавить к ним слово «Верим» на русском и английском. НХЛ поддержала эту инициативу, и «Детройт» выступал с этой круглой эмблемой на правой стороне груди весь сезон.

Они по-прежнему мало об этом говорили. Но четко дали понять свои намерения всему хоккейному миру.

Владимир Константинов вернулся в раздевалку раньше, чем все надеялись, – правда, в инвалидном кресле. Физиотерапевт Джон Уортон снова каждый день навещал своих пострадавших одноклубников в больнице. Однажды он внимательно посмотрел на Владимира и сказал:

– Старик, мне кажется, ты готов. Пора тебе отсюда выбираться. Поехали-ка на тренировку.

К тому времени Константинов уже достаточно восстановился, чтобы реагировать на подобные предложения. Если ему что-то не нравилось, он резко дергал головой сначала вправо, а потом влево, как бы говоря: «Ни за что». А если ему что-то нравилось – как, например, идея Уортона навестить партнеров на «Джо», – он тоже мог это выразить. Он поднимал вверх большой палец и делал глубокий вдох с широко открытыми глазами, как бы говоря: «Поехали!»

Так они и сделали в тот теплый ноябрьский день. Служба безопасности владельца клуба Майка Илича взяла на себя все нюансы. Константинов выехал из больницы и прибыл к восточному входу арены за несколько минут до конца тренировки. Уортон, который был единственным членом команды, кто знал о его визите, пулей бросился ко входу, как только ему сообщили об этом по телефону, прикатил Владди в раздевалку и помог ему усесться на его место. Там по-прежнему висела вся его экипировка – заточенные коньки, свитер с номером 16 и камень с надписью «Верим» на полочке чуть выше таблички с его именем.

Уортон говорит, что следующую сцену «трудно описать словами». Игроки зашли в раздевалку потными и уставшими. Но когда они увидели своего травмированного партнера, одетого в кожаную куртку «Ред Уингз» (подарок владельца клуба), улыбавшегося и показывавшего им большой палец…

– У всех глаза были на мокром месте, – говорит Уортон.

Все игроки обняли Владди и пожали ему руку. Больше всего он реагировал на русских хоккеистов, которые говорили с ним на родном языке.

В каком-то смысле это был самый важный день того сезона.

– Увидеть, как он сидит у своего шкафчика с камнем, на котором было написано «Верим»… Это особый момент для игроков, – продолжает Уортон. – Это был уже не просто камень. Он вернулся к своим партнерам. Он вернулся домой. Тогда-то мы все и поверили. Можно все что угодно придумать с камнем, нашивкой на форме, рекламным щитом. Но когда ты своими глазами видишь живое доказательство, что вот он, Владди – с нами, в раздевалке, – только тогда и понимаешь: да, нам это по плечу.

С тех пор Уортон старался как можно чаще устраивать такие встречи. Это была отличная терапия – для всех.

Они верили. Но в то же время понимали, что будет нелегко. Выигрывать Кубок Стэнли несколько сезонов подряд становилось все сложнее, особенно после того, как Национальная хоккейная лига расширилась с двадцати до тридцати команд. К тому же «Детройт» хотел победить второй год подряд без трех ключевых игроков состава.

Впрочем, несмотря на то что из команды ушел вратарь, ставший самым ценным игроком плей-офф, «Ред Уингз» верили в молодого Криса Осгуда. Плюс все понимали, что Федоров тоже вернется на лед, как только договорится по условиям своего нового контракта. Правда, он заставил всех немного понервничать, подписав контракт с «Каролиной» на гигантскую сумму, которую Иличам в срочном порядке пришлось повторить, чтобы удержать его.

Тем не менее Владимира Константинова заменить было некем, что вызывало опасения с самого начала тренировочного лагеря.

– С потерей Владди у нас в составе появилась огромная дыра, – говорил капитан команды Стив Айзерман перед началом сборов. – Он – один из лучших защитников лиги. Может быть, даже лучший. Нам придется как-то заменить Владди. И сделать это должен не один человек, а вся команда.