Я выдохнул с облегчением. Хвала Великой Матери Крови, обошлось. При следующей встрече нужно обязательно исправить недочёт.

— Да, кстати. Скорее всего, жди пополнение эргов. Кое-кто захотел увидеться с Арисой и познакомиться с тобой лично, так что… — сестра не продолжила.

— Сколько?

— Чуть меньше двух десятков, не считая моих экспериментальных. Этих ещё надо придумать как легализовать, прежде чем выпускать на Лицо. Да и не уверена, что они вообще захотят покидать свой мир.

— Придумаем, — успокоил я сестру, — попробуй найти из них самых полезных и завербовать к себе на службу. Пусть Ксандр ещё агитацию проведёт. Но имейте ввиду, что через сутки мы будем в Хмарёво.

— Поняла, — вздохнула сестра. — Чувствую, придётся опять прибегать к скальной дипломатии, чтобы успеть решить все вопросы.

— Даже боюсь предположить, что это за дипломатия такая, — улыбнулся я.

Сестра дала мне просмотреть отрывок её памяти со «скальной» дипломатией, в процессе которой одна не в меру спесивая лекарка чуть не научилась летать.

— И это меня ещё называют жёстким? Да люди просто не имели дел с тобой, — хихикнул я, но сестра услышала.

— Да ну тебя, у меня ещё четыре старушки напрашиваются на такую прогулку, а одного охотника я бы прям с ноги туда отправила, — буркнула Кирана. — Но постараюсь быть хорошей девочкой.

— Не давай сесть себе на голову. Ты без них проживешь, а вот они без тебя и без пелены — ещё большой вопрос, — дал сестре совет в отношение основного вектора выстраивания переговоров.

— Спасибо! И обними за меня Тэймэй, я очень хорошо понимаю, что она чувствует сейчас.

Домой мы возвращались ускоренным курсом. Чтобы успокоить раззадоренную стараниями принца Есихито общественность, пришлось выпустить объявление в местные газеты о скоропостижной кончине вдовствующей княгини Инари и сокращении свадебных торжеств по причине траура. Но даже представления, данного сыном в Иллюзинариуме, хватило для того, чтобы новая столица обсуждала увиденное неделю.

Тэймэй держалась, на удивление, спокойно. Как будто действительно следовала ранее намеченному плану без чувств и эмоций. Сдержанные улыбки, полное отсутствие слёз и редкое здравомыслие. Она будто разом повзрослела на несколько десятков лет. И не могу сказать, что мне нравилась эта новая версия Тэймэй. Скорее я подспудно ожидал, когда сооружённая плотина, накапливающая эмоции, рухнет. Появилась даже идея показать невесту менталистам и ментаторам. И не только.

В связи с отменой свадебных торжеств в Японии, я пригласил графиню Вулканову, Асту и Хельгу в Хмарево на домашнюю церемонию. Те не отказались, потому в Москву мы возвращались почти тем же составом, что и улетали из неё. Правда, путь из вотчины Тэймэй до Киото сократили, Райо открыл портал напрямую на дирижабль, чтобы не тратить время на дорогу.

Когда мы запросили разрешения отбыть, воздушная гавань старой имперской столицы озадачилась, но препятствовать не стала.

Стоило нам покинуть Киото, я попросил Асту и Хельгу зайти ко мне. С момента нашего расставания у Вулкановых девушки разительно изменились.

Аста с наполовину блондинистой шевелюрой смотрелась оригинально, не изменяя нарядам северян. Только теперь на её вещах виднелись вышитые гербы Рюгена, а запястья украшали владетельные браслеты, указывающие на её княжеский статус. Хельга же рядом смотрелась как бедная родственница или гувернантка в своих тёмных одеждах. Хотя нет, не только одежда меня смущала в облике эмпатки.

У неё изменилась причёска. Причем, если мужчины замечают подобное, то причёска должна была измениться разительно. Так и здесь. Если раньше у девушки была коса почти по пояс, то теперь красовались волосы выше плеч. Да и громоздкий блокиратор на шее сменился на аккуратный ободок, скрытый под кружевным воротничком. Да и в целом одежда выглядела более элегантной и подчёркивающей все достоинства фигуры. Нужно будет поблагодарить Лавинию и всё же выписать счёт на представительские расходы девушек. Опекун я или нет?

Я рассматривал Асту и Хельгу, ещё раз обдумывая, а правильно ли я сделал, что позвал их на разговор. Абсолютное заледеневшее спокойствие Тэймэй меня беспокоило всё больше, и я опасался, что момент со своевременным оказанием помощи может быть просто упущен. Другой вопрос, что той же Хельге я не особо доверял. Нас с ней ничего н связывало, кроме опеки над Астой. К тому же, саму Хельгу ещё предстояло проверить на предмет подтверждения или опровержения собственных догадок. Но почему-то сейчас казалось правильным посоветоваться с эмпаткой, интуиция, мать её ети, не затыкаясь, твердила об этом.

— Аста, Хельга, мне нужна помощь. Если вы откажетесь, я пойму, но обратиться мне пока больше не к кому.

— Слушаем, — коротко ответила воспитанница, предварительно переведя мои слова Хельге.

— Вы уже должно быть в курсе, что Тэймэй потеряла мать. Это очень больно ударило по ней. Близких и родных у неё не осталось. Но ситуация осложняется ещё и тем, что она беременна и предана собственной богиней, убившей её мать.

На этих словах Хельга вскинулась и её глаза засияли такой злобой, что меня внутренне передёрнуло. Вот только непонятно, что стало триггером: беременность или предательство богини. А ещё среагировала она быстрее, чем Аста завершила перевод, что тоже наводило на определённые мысли.

— Хельга, вы знаете русский? — в лоб спросил я.

— Учить с Аста и Лавиния, — с акцентом ответила эмпатка, спокойно выдержав мой взгляд. — Вы хотеть, я помочь?

— Если для вас это не составит проблемы. Я, честно говоря, видел только убойную сторону вашего дара, но есть же и мирное применение. Наверное.

— Хорошо, — кивнула Хельга. — Я помочь.

Хельга шла на разговор с невестой Комарина как на бой. Нет, она не собиралась воевать с азиаткой, скорее, ей предстояло выиграть бой с собой. Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Хельга сняла блокиратор магии и постучалась.

Дверь отворила сама иллюзионистка. Глаза у неё были красными от непролитых слёз, но княгиня Инари вежливо улыбалась гостье.

— А Асты здесь нет, — ответила Тэймэй, решив, что Хельга разыскивает кузину.

— А я к вам, — постаралась выговорить без акцента эмпатка. — Позволите войти?

— Прошу, — иллюзионистка отошла в сторону жестом приглашая гостью.

Они уселись за маленький кофейный столик, прикрученный к полу.

— Чай? Или может быть кофе? — отыгрывала радушную хозяйку Тэймэй.

— Кофе, пожалуйста, — кивнула Хельга и принялась наблюдать, как создаются из воздуха маленькие белые чашки с дымящимся ароматным напитком, сливочник, сахарница с кубиками рафинада и блюдо с воздушными эклерами.

— Всякая сила имеет своё преимущество, — склонила голову в уважительном поклоне Хельга и сделала глоток обжигающе горячего напитка без сахара и сливок. Сознание взорвалось вереницей ощущений, образов, теней воспоминаний, вызывая головную боль и заставляя эмпатку поглубже спрятаться в собственное сознание, уступая контроль другой части себя, более уверенной, сильной и гораздо более умелой в обращении с доставшимся даром, чем сама Хельга.

Когда Хельга пришла к ней поговорить, Тэймэй удивилась, ведь Асты поблизости не наблюдалось. А как показала практика, северянка оживала только тогда, когда что-то угрожало её подопечной. Сейчас же напротив неё сидела женщина с очень уставшим, печальным взглядом и пила кофе без сливок и без сахара. Михаил тоже любил именно такой напиток.

Сперва разговор больше напоминал светскую беседу, в процессе которой Тэймэй всё больше расслаблялась. Казалось, пружина, сжатая внутри, медленно выпрямляется, отпуская на волю спрятанные в глубине души чувства. Сама того не желая, иллюзионистка рассказывала о детстве, о семье, о тех идеалах, на которых была воспитана. Её слушали и слышали, окутывая эмоциями поддержки и понимания. Можно было бы считать их ненастоящими, если бы не взгляд Хельги. Она действительно понимала. Изредка украдкой утирала слёзы радости и печали, деля эмоции Тэймэй на двоих и проживая их вместе с собеседницей.