— После боя Мария Степановна хочет поговорить с нами обоими, — Влад кладет руку мне на бедро, поглаживая его.

— Зачем? — выныриваю из мыслей. Неприятное предчувствие колет сердце. Беспокойство скребется в животе.

— Да я откуда знаю?! — Влад шевелится подо мной.

Помогает мне встать. Поднимается следом. Идет в ванную, включает там свет. Я следую за ним. Ловлю себя на том, что ногти больно впиваются в ладони. Стараюсь расслабиться. Влад пускает воду из душа. Закрывает стеклянную шторку.

— Влад? — застываю на пороге.

— Эра! — вскрикивает он и поворачивается в мою сторону. Тушуется, смотрит в пол. Я же даже не вздрагиваю. Привыкла. — Пожалуйста, мне самому тошно, что нужно тебя туда тащить. Не начинай еще и ты, — прикрывает глаза, трет переносицу. — Я не знаю, о чем она хочет поговорить. Но уверен, что мне это не понравится. Меня вообще вымораживает ее манера недосказывать,

Он открывает глаза и осматривается. Руки повисают вдоль тела. Влад выглядит потерянным и уставшим.

Делаю шаг, еще один. Подхожу к нему. Обнимаю за талию. Касаюсь щекой его груди и слушаю, как загнано бьется сердце. Мне нужно быть спокойной, хотя безумно хочется закричать. Сильнее стискиваю руки за спиной у Влада.

— Мы справимся, — поднимаю голову. Кладу ладонь ему на щеку, привлекая к себе внимание.

Он опускает глаза. Смотрим друг на друга. Пытаюсь взглядом передать всю поддержку, которую могу в себе найти.

— Пока мы вместе, я буду стараться, — он крепко прижимает меня к себе.

Звук льющейся воды успокаивает, как и ровное дыхание Влада. Но волнение селится внутри. Страшно услышать, что скажет Мария Степановна.

Бежевые стены кабинета угнетают. Обстановка сквозит уютом, в котором не хочется находиться. Комната наполнена светом из окна напротив. Я утопаю в большом кресле. Коричневая кожаная обивка скрипит под пальцами, которыми я вцепилась в подлокотники. Влад сидит рядом в таком же кресле. Спокоен и собран.

Мы сегодня снова выглядим одинаково: белые футболки и широкие штаны в бело-черную клетку напоминают пижаму. Но в чем еще ходить на сеанс к психотерапевту?

Как Влад и говорил, бой прошел легко. Соперник был отправлен в нокаут в четвертом раунде. И вот теперь мы сидим здесь, не сильно готовые выслушать то, что нам скажут.

— И как прошел вчерашний бой? — Мария Степановна сидит напротив нас на диване такого же стиля, как и кресла.

Приятная женщина. Высокая и стройная. Выглядит свежо, несмотря на то, что ей под шестьдесят. И она не скрывает свой возраст. Короткие седые волосы стильно уложены. Морщинки вокруг карих глаз и рта разбегаются в разные стороны. Мария Степановна в строгом кремовом платье сочетается с кабинетом, выполненном в бежево-коричневых тонах.

— Прекрасно, — Влад двигается на кресле, усаживаясь удобнее. Закидывает ногу на ногу. Закрывается.

— Расскажи поподробнее, — Мария Степановна упирается локтями в колени, наклоняясь чуть вперед. Пристально смотрит на Влада. Рядом с ней лежит коричневый блокнот. Такого же цвета ручка прикреплена к его обложке.

— Противник оказался хилым, — Влад растягивает слова. Говорит медленно. Не так, как обычно. — Я быстро вырубил его. Овации, поздравления, я победитель.

— И что ты при это чувствовал? — Мария Степановна не спускает с него глаз.

— Адреналин и радость? — Влад поднимает бровь.

Бегаю между ними взглядом, будто слежу за мячиком в настольном теннисе. Я впервые присутствую на сеансе Влада, хотя до этого пару раз ждала его в коридоре. Похоже, у этих двоих уже сложилась особая манера общения, непонятная посторонним. Возникает чувство, что я подглядываю за ними.

— Ни злости? Ни агрессии? Ни желания что-нибудь разбить? — Мария Степановна склоняет голову набок.

— Нет, ничего такого, — Влад пожимает плечами.

— А ты, Эра, что скажешь? — теперь она смотрит на меня.

Дергаюсь от неожиданности. Сердце уходит в пятки. Меня словно к доске вызвали отвечать домашку, которую я не сделала.

— Что я должна сказать? — ежусь под пристальным вниманием.

— Как Влад себя вчера вел? — в голосе психотерапевта теплота и забота.

— Да после боя все было хорошо. Поведение Влада прекрасное. Если вы об этом, — запинаюсь чуть ли не на каждом слове. Не ожидала, что мне тоже будут задавать вопросы.

— А до боя? — Мария Степановна пристально смотрит мне в глаза.

Бросаю взгляд на Влада. Он наблюдает за мной. Плечи напряжены. Мелкая морщинка отчетливо видна между бровей. Мне хочется залезть к нему на колени и спрятаться в его объятиях. Интересно, о чем он думает?

— Так, если вы сейчас будете играть в гляделки и умалчивать ответы, то давайте закончим, — Мария Степановна хлопает в ладоши, затем демонстративно упирается руками в сиденье, будто собирается встать.

Моргаю и отворачиваюсь от Влада.

— Эра, насколько я знаю, терапия была твоей идеей, — Мария Степановна больше не похожа на милую женщину. Передо мной сидит строгая учительница, отсчитывающая меня за то самое невыполненное домашнее задание. Становится стыдно. — Ты не имеешь права скрывать состояние Влада. Как бы тяжело не было, и чтобы он тебе потом не говорил, мы здесь только ради его блага. И сейчас любая мелочь может помочь.

Киваю. Опускаю глаза в пол. Щеки горят. Сильнее сжимаю подлокотники. Грудь ходит ходуном.

— До боя Влад был агрессивен, — виновато смотрю на него.

Он кивает, подбадривает. Невесело улыбаюсь уголками губ.

— Ладно, — глубоко вздыхаю, откидываюсь на спинку и таращусь в потолок. Лучше ему буду все рассказывать. — В общем, после боев Влад всегда приходит в норму. А вот до… — делаю паузу, моргаю. — Видимо, из-за волнения он становится раздражительным, хмурым, огрызается, — замолкаю.

— А секс? — Мария Степановна огорошивает вопросом.

— Секс? — недоуменно вскидываюсь на нее. Мария Степановна серьезна. — Ну, — складываю ладони на бедрах, тру подушечки пальцев друг о друга, — он у нас с Владом мягким в общем-то никогда и не был, — подбираю слова, но подходящие никак не приходят на ум. С досадой хлопаю себя по бедру. Разворачиваются к Владу. — Как ты с этим справляешься? Такое чувство, что я на приеме у гинеколога посреди парка.

Влад прыскает от смеха. Протягивает мне ладонь. Вкладываю свою. Давление пальцев успокаивает.

— До начала боев я могу перегнуть палку, — Влад продолжает за меня. Трет шею.

— То есть, соревнования делают тебя более подверженным эмоциям? — Мария Степановна раздумывает над чем-то. Влад открывает рот, но она останавливает его ладонью. — Можешь не отвечать. То, что я сейчас скажу, будет болезненно слышать, но это вынужденная мера.

Мы с Владом выпрямляемся. Его рука напрягается, сдавливает сильнее мою ладонь. А я пытаюсь унять дрожь.

— Влад, — Мария Степановна смотрит ему в глаза. — На время практик я предлагаю убрать любые катализаторы, в том числе и…

— Нет, — он вскакивает на ноги, отпуская мою руку. Тяжело дышит. Желваки ходят на скулах.

Вижу его сбоку, но мне достаточно. Влад в бешенстве.

— Вы собираетесь лишить меня даже этого? — ревет он. — Спорт помогает мне не слететь с катушек. Разве это не основная наша задача?

— Я не предлагаю тебе завязывать со спортом, только перестать участвовать в боях, — Мария Степановна сидит спокойно.

Поражаюсь ее выдержке. Подо мной же сидушка кресла ощущается как гвозди, на которых я беспрестанно ерзаю.

— Нет! Да пошло оно все… — Влад оглядывается по сторонам. Смотрит на стену. Подходит к ней и со всей дури впечатывает в нее кулак.

— Влад, — теперь уже и я на ногах. Делаю шаг в его сторону.

— Не надо, Эра! — Мария Степановна останавливает меня стальным голосом. — Пусть сам справляется с эмоциями.

— Вы думаете, мы в игры играем? — Влад поворачивается к ней. Испытующе смотрит. Они сверлят другу друга взглядами.