— В прошлый раз вышло так себе, — сказал отец.

Квон Сунг кивнул.

— Мы сделали выводы, — парировал Сергей.

— Обещаний недостаточно, чтобы перекрыть того, что мы пережили! — включилась моя мать.

Квон Сумин закивала.

Блин, почему эти семейки спелись? Мне не нравится эта тенденция. Как и идея снова сниматься. Я к бабушке в деревню хочу, там гримуары и магия! И картошечка. И… м-м-м… дерево.

«Да отстань ты от меня!», — я отпихивал Суви, которая тянулась к моему лицу.

— Мы готовы рассмотреть ваши просьбы, — снова парирует Сергей, — Скажу сразу, фильм не окупится. Слишком много переделок и досъёмок. Сами понимаете почему. Сотрудничество возобновляет Евгений исключительно из-за двух ваших семей.

— И чем мы так хороши?

— Красота и ум ваших детей.

Две матери аж засияли. Серёга, ну не играй на женских чувствах! Чё за фигня, он их сейчас реально убедит!

Мужики, скажите ему!

— Перспективы всё ещё туманны, — нахмурилась мой отец.

— А опасность велика, — нахмурился кореец Сунг.

Да! Так его! Юху! Нафиг работу, лучше картошку у бабули жрать!

— Уверяю, в случае завершения съёмок, вашим детям будут открыты перспективы и привилегии полноценных актёров нашего агентства которое, напомню, напрямую связано с Императором. Всего полгода, и ваши дети — в высшем эшелоне. Связи, деньги, авторитет, популярность, возможности. Полгода. И у них есть будущее. Нехило, да?

Два отца аж засияли. Да ёп вашу! Вы чё тут все⁈

И молчание продолжалось подозрительно долго. Шестерёнки в головах родителей скрипели, как стул на котором ёрзала Суви, но ничего придумать они не могли. Всё что им надо они услышали, а детали обговорят позже.

Они хотят продолжить съёмки. Все хотят.

Хотя…

Кто сказал что прям ВСЕ?

— А я не согвасен, — пожимаю я плечами, разглядывая пальчики Суви.

Все резко повернулись с распахнутыми глазами. Бабушка хмыкнула. Я делал вид, что не заметил этой реакции.

— В смысле?.., — Сергей аж опешил.

— Ну так. В плямом. Не хотю сниматься. Не буду. Затем мне оно? Потему вы не сплашиваете наше мнение?

— Н-но… сынок. Это же такие возможности! — мама замахала руками, — И у тебя хорошо получается, ты же умница! И красивый! Весь мир должен знать какой ты хорошенький!

— Ме, — закатываю глаза.

И тут мне нужна помощь.

Бабуля… мы же понимаем друг друга? Мы же оба не хотим, чтобы это так продолжилось?

Давай. Я знаю, что мы с тобой похожи. Мы думаем об одном. Подыграй! Давай!

— Ну не хочет ребёнок, чего пристали? Всё, лавочка прикрыта. Расходимся, — говорит она сквозь шлем, — Вы его… — хмыкает, — Не убедили.

Есть… ЕСТЬ!

ПОШЛА ВОЗНЯ, ХА-ХА! Я из вас всё выдою! Сюдыа-а-а-а! Я здесь карапуз-манипулятор! Я!

— А м-может ты чего хочешь? — у бедного Сергея аж тик начался, — Чего хочешь, Михаэль? Говори, всё организуем!

— Ну не зна-а-а-аю… — протянул я, — Вам плевать на насы желания. Суви, чего ты хочешь? — спросил я у девочки.

— Толтик…

— Ну как минимум мы хотим толтик, — закивал я.

— «Б-будет! Какой захочешь! В перерывах будете кушать тортик!»

— И масынки на пульте уплавления. С собой. С длугом иглать буду.

— «Тоже будет!»

— И… — я еле сдержал оскал, — Экскулсию по голоду. К длакону хочу!

— «Без проблем! Выделим гида и отель на две недельки!»

— А есё телефон. С интелнетом.

И тут замолчали. Чёрт, перегнул? Странная просьба от ребёнка. Чёрт! Надо как-то добить.

Так, думай. Думай! Вспоминай. Нужно…

Ха! Есть!

— Скипити туалеты смотлеть буду. Да, — закивал я, — Если заскучаю.

— С-сынок, но телефон для глазок вред… — начал было отец.

Сергей выставил руку и заткнул его на полпути.

— К-конечно, Михаэль. Всё сделаем как скажешь, — нервно заулыбался он, — В таком случае ты согласен?

— Хм-м-м…

Бабка там уже давно заливалась едва скрываемым хохотом от всей этой картины. Хе-хе, весело, правда? Мне тоже нравится!

Эх, как классно быть разумным милым ребёнком!

— Потом есё плидумаю. Если будете соглашаться — тогда да, согласен, — кивнул я и как ни в чём ни бывало заболтал ногами.

Семья корейцев смотрела на меня с открытым ртом.

Мама и отец попытались что-то сказать на мою наглость, но Сергей снова успел первее них.

— Т-тогда договорились! Ха… ха-ха! Я… кхм… сообщу Евгению о твоих… кхм, просьбах, — его голос дрожал, глаза дёргались, — Тогда, господа, во избежание дальнейших требований, предлагаю завершить встречу на этой ноте. Полагаю, все до завтра ещё в Москве? Ну вот и славно. Завтра всё подпишем! А я… пойду… пожалуй. Водички попить надо.

И, подскочив со стула, бедный мужчина с накладными ресницами вылетел из своего же кабинета.

Я хмыкнул ему в спину. Что, думали я только ради конфеток голову включаю? Оставьте это Максиму!

Я в этот мир дела делать пришёл.

— Пха-ха-ха! — всё, бабуля не сдержалась, — Аня, в тебя ведь! В тебя-я-я! Вот и полезли твои еврейские многоходовочки и цыганские схемы! — она ткнула маме в лоб.

— Что, плохо что ли… — пробубнила Анна.

— Очень хорошо! Кстати, запрещаю его за это ругать. Успешная наглость — главная красота мужчины! Ну тебе ли не знать с… этим, — кивнула она на Марка.

Тем временем оба отца повернулись друг к другу.

— «С вашим сыном — не пропадёт ни одна женщина!»

— «Пф. Ещё бы! Он сам какую хочешь похитит!»

— «Такая хватка с рождения — достойна особого внимания!»

— «Да-да, вы правы!»

Пока бабка угорала с наивности молодых, родители обсуждали какой я наглый и крутой, а Суви смирненько ждала обещанный тортик, я спрыгнул и пошёл за кресло Сергея. У него там кое-что интересное стояло.

«М-м, с мятой!»

— Миша, не грызи зубочистки!

Так я и развёл целую мульти миллиардную компанию быть моими пешками.

Слушайте, а правду ведь говорят! Москва — город перспектив! Вон как вечер начался!

Пока нравится, хе-хе.

А теперь, батя, давай к интересному…

За час до этого.

Дракон наблюдал за жителями этого города. Такова его роль. Его работа. Кто-то назовёт это участью, но дракон скажет: «Благословение».

Теперь он может жить, может наслаждаться миром, чувствовать ветер и наблюдать сменяемость лет! И всё, что потребовали в обмен — служить человеку, способному воскрешать.

Теперь дракон, чьё имя позабыто и стёрто, хранит столицу Империи, как хранил раньше свои сокровища. И разве это проклятье?

Он готов ждать хоть десятилетия, прежде чем получит приказ расправить крылья и обрушить мощь на врагов. Драконы терпеливы.

Дни медленно сливались в один поток. Яркие вспышки фотоаппаратов теперь не раздражают, а гнездо за стенами из алого кирпича стало удобным. Дракон впал в своеобразную гибернацию — не явь и не сон. Как перемотка времени, как ускоренное видео. Всякий долгожитель это испытает. Размеренная скука из которой…

Его выдернуло.

«Ч-что… это?..», — его мысли пробуждались, — «Что это?..», — чувство обострялись, — «ЧТО ЭТО ТАКОЕ⁈»

Давно позабытое, невозможное в его ситуации чувство поразило, словно он жив, и жив в древние времена, когда всё было иным.

И лучшая аналогия, которую можно этому придать…

По его спине побежали мурашки.

Он медленно посмотрел на объект, с появлением которого это чувство и возникло.

Маленький мальчик с волосами золотого цвета. Совсем ещё ребёнок, хотя по ядру не скажешь. Голубые глаза. Взрослый взгляд. И… с частичкой энергии Алой Ведьмы? Да. Но это не она. Ведь Ведьма стояла рядом, во плоти!

«Он… это… он…», — дракон узнал мальчика сразу.

Несмотря на облик, несмотря на текущую силу, чувство, возникаемое при виде этого существа тебя никогда не обманет. Испытав его однажды — ты его не забудешь.

«Ч-что у него в кармане? Это…», — дракон всмотрелся в энергетические поля, — «Детёныш Ёрмунгарда? Откуда? Как Змей ему доверился? А если доверился, то это значит…», — дракон хотел верить в свои же догадки, — «Я должен спросить. Нужно узнать. Нужно…»