Почему в этом мире каждый раз, когда я собираюсь поесть или поработать, обязательно находится кто-нибудь, кому я срочно нужен?

— Моров слушает.

— Добрый вечер, Иван Владимирович, — произнес Венедикт Кириллович. — Прошу прощения за столь поздний звонок. Однако я счел необходимым вас предупредить. Сегодня вечером одна из столичных преступных группировок атаковала имущество Хасановичей по всей Москве. Сожжено семь складов, десятки автомобилей и три ремонтных мастерских.

Я хмыкнул, не спеша комментировать информацию. А глава рода Солнцевых продолжил:

— Разумеется, вы с этим не связаны, — сказал он. — Но я думаю, вам следует об этом знать. Нападение на вас было очень дурным поступком. Хасановичи поступили крайне глупо, взяв заказ на ваше устранение. И так мыслю не я один.

— Благодарю, что рассказали, Венедикт Кириллович, — ответил я.

— Доброй ночи, Иван Владимирович.

Он положил трубку, а я еще несколько секунд смотрел на экран телефона.

Итак, почему глава рода Солнцевых решил лично сообщить мне эту новость? Вывод простой — он и организовал эти атаки. И таким завуалированным способом дал мне знать, что он на моей стороне, отомстил, можно сказать.

Понимал ли сам Венедикт Кириллович, что я об этом догадаюсь — неясно. Но вот то, что у него тоже имеется карманная банда, мне не понравилось. Еще одна песчинка на чашу весов, доказывающая, что эта семья мне не нравится. Даже если это не его личная группировка, а Солнцев просто передал просьбу настоящему хозяину бандитов, этого его не красит. Не красит весь род.

Но я понимаю, чем руководствуется Венедикт Кириллович. Я оказался слишком ценным активом, чтобы позволять кому-либо меня трогать. И именно это послание увидят в сожжении имущества Хасановичей остальные дворяне. Они ведь тоже не дураки, варятся в одном котле не первый десяток лет. А стало быть, понимают, когда и кто действует. И какие цели при этом преследует.

Может быть, не стоило снимать проклятье? Не выпустил ли я тем самым джина из бутылки? Насколько мне известно, до моего вмешательства Венедикт Кириллович уже потихоньку сворачивал дела и готовился передать главенство над Солнцевыми своему преемнику.

С другой стороны, лучше уж знакомое зло, чем непонятные противники, о существовании которых я вовсе не думаю. В Российской Империи несколько сотен благородных фамилий, и у каждой имеются свои интересы. И я, так или иначе, многие действительно сильные рода задену одним фактом своего существования. Так есть ли смысл прятать голову в песок?

Все равно я не изменю свою модель поведения в угоду людям, на которых мне плевать. И обществу в конечном счете придется либо уживаться со мной, либо ломать зубы об Ивана Владимировича Морова. Одно ясно — в текущей ситуации раздумывать о женитьбе или тем более делать какой-либо семье намеки на поиск супруги — все равно что вешать мишень на спину кандидатки.

Но я и так не собирался торопиться продолжать род Моровых. У меня впереди огромная куча времени, к чему тут спешить? Так что ничего для меня лично нападение на Хасановичей не меняло, и сообщение от Венедикта Кирилловича — тоже.

Доев и убрав посуду, я поднялся к себе и, запустив очередную циркуляцию, сел за работу над первым перстнем. Каждый из них был уникален, изготовлен под конкретного члена рода. А потому расчеты придется переделывать под артефакты индивидуально. Однако это несложная, даже приятная работа. К тому же тренировка для рук, никогда с такими задачами не сталкивавшихся.

А наутро мне на телефон и электронную почту пришло оповещение от императорской канцелярии. Уверен, через пару дней еще и в бумажном виде в почтовый ящик бросят копию.

Таким образом доставляли срочную корреспонденцию от государя. Новые, значимые указы, изменения в законах — все это подавалось именно таким образом, чтобы у дворян не было возможности сказать, что они не получали и не знали об этой информации.

Однако за те годы, что Иван Владимирович себя помнил, такое случилось лишь однажды. И то было связано с объявлением наследника.

Сев с чашкой кофе на кухне, я открыл ссылку и погрузился в чтение документа на официальном портале императорской семьи. И не знал, ругаться мне или смеяться.

С 1 января следующего года все совершеннолетние дворяне, кто не поступил на службу Российской Империи, лишатся своего благородного звания и будут переведены в неблагородное сословие. Без права возвращения обратно.

А значит, если не хочу в последний момент соглашаться на предложение Ипатова в Службе Имперской Безопасности, мне уже сейчас в срочном порядке нужно иметь место, куда я смогу устроиться.

Черт возьми, Верховный маг ищет работу.

В том, что за публикацией приказа последуют обязательные уточнения, подпункты и прочие бюрократические заморочки, можно было не сомневаться. Пока что этот указ, по сути, лишь заготовка, которая еще не один месяц будет дорабатываться кабинетом министров и прочими высшими чиновниками страны. Радикальных перемен никто совершать не станет, самому императору это не выгодно.

Дворянство слишком прочно обосновалось в Российской Империи, чтобы вот так легко позволить лишать себя свободы. А значит, несмотря на то, что государь старается подрезать благородным родам крылья, ему придется с ними считаться. И грозный указ в итоге выльется в какую-то не слишком обременительную обязанность для благородных фамилий. А для кого-то и вовсе в шанс вознестись.

Потому и срок для вступления указа в силу назначен не через месяц, а почти через семь. Быстро такие вещи не делаются — и места нужно найти, куда дворянскую вольницу впихнуть, и ценз обозначить, куда и кому как идти служить. Не пойдет же вчерашний школяр руководить государственным аппаратом — тут по силам задачи подбирать надо. В общем, за день такие вопросы не решаются.

Однако меня эта бюрократическая возня в любом случае не касается. Я совершеннолетний, при этом не старый, так что на поблажки можно не рассчитывать. И даже тот факт, что я единственный Моров, ничего не меняет — завести супругу можно во внеслужебное время, как и детей, кстати, делать. Хоть законнорожденных, хоть бастардов.

Так что всерьез рассматривать вариант, что мне удастся проскочить мимо этого указа, это неправильный подход. Понятно, что Антонина Владиславовна уже намекнула — Служба Имперской Безопасности станет обращаться ко мне по контракту как можно реже, я слишком дорого стою. Сбивать же цену сам я не могу — меня общество не поймет. А учитывая возврат архива из библиотеки императора, я абсолютно уверен — к 1 января мои услуги вообще станут не актуальны. Служба Имперской Безопасности вырастит своих специалистов.

Так что нужно прикладывать к проблеме голову. И заранее найти место, на котором я и законы соблюдаю, и не вешаю на себя излишние обязательства. Идти в Службу Имперской Безопасности я как не хотел, так и сейчас желанием не обзавелся. Какими бы профессионалами они ни стали после получения архива.

Закончив с утренним кофе, я поднялся в свои покои. Уже готовый к зачарованию перстень, предназначавшийся не для главы рода, а для его наследника, ждал меня на столе. Выбор очередности лежал целиком на Венедикте Кирилловиче и был предельно ясен.

Старший Солнцев уже немолод, и новых потомков дать роду ему уже не суждено. А потому он исходил из того, что нужно защищать именно следующего главу. А таковым должен стать Виталий Геннадьевич.

Магии в резерве было достаточно, чтобы создать артефакт, так что откладывать дальше я не стал. Распростер руки над перстнем и запустил заклинание. Сила хлынула с моих ладоней, ударяя в перстень. Заполненные измельченным драгоценным камнем бороздки вспыхнули, растворяя порошок и сплавляя его с золотом. Узор, только что выглядевший чуждым на украшении, впитывался в желтые стенки, формируя единое целое с металлом.

Оборвав чары, я вздохнул. Наверное, я никогда не привыкну к тому, как мало у меня магии в распоряжении. Охоту, что ли, на одаренных устроить? Можно бегать по ночной столице, выискивая каких-нибудь преступников, и выбирать себе чародея на ужин. Открою второй узел и буду активно подбираться к былому могуществу Верховного мага.