Идея, конечно, заманчивая, но делать я так, разумеется, не буду.
Взяв в руки телефон, я через приложение оформил вызов курьера. Не самому же мне к Солнцевым мотаться ради одного перстня. Все же своего первого заказчика заставлять нервничать — не самое лучшее решение. А так Венедикт Кириллович увидит, что я работаю, и заодно за наследника переживать меньше станет. Чем черт не шутит, может быть, его внук даже перед друзьями похвастается — вон он как на приеме у Завьяловых по тарелочкам стрелял на спор.
Не произвел на меня положительного впечатления Виталий Геннадьевич. Но я, к счастью, не Солнцев, и если парень завтра станет главой рода, для меня ничего не изменится. А личное отношение — другой вопрос. К тому же я прекрасно понимаю, что сам мог легко оказаться на его месте. Относительно беззаботное, обеспеченное детство, приятное окружение и в целом жизнь по принципу «все включено». То, что не сделало Морова размазней, вдоволь прошлось по сыну Аллы Венедиктовны. Мог ли он вырасти иным человеком? Слабо в это верится.
Курьер явился уже через четверть часа. Получив посылку, при мне ее опечатал и, поклонившись, отбыл по адресу. Сообщение от банка о снятии тысячи рублей за услугу я прочел философски. Даже с учетом затрат на ингредиенты, заказ Солнцева оставит мне огромную прибыль.
Вернувшись в дом, я не успел положить телефон, как он снова зазвонил.
И опять я на кухне с кем-то разговариваю. Если бы у меня не было магического взора, я бы решил, что на ней тоже какое-то проклятье.
— Моров слушает, — произнес я, ответив на вызов.
— Иван Владимирович, доброе утро, — поздоровалась Жданова. — Вы не откажетесь разделить со мной завтрак?
Я оглядел кухню и взглянул на часы. К девяти начнет приезжать прислуга, но сейчас только восемь.
— С удовольствием составлю вам компанию за столом, Антонина Владиславовна, — ответил я.
— Тогда позвольте вас пригласить…
— Увы, Антонина Владиславовна, через полтора часа ко мне приедут люди, — поспешил перебить ее я. — И помимо того, что я не приучен к тому, чтобы меня приглашали красивые девушки, мне необходимо находиться дома. Если желаете, вы можете приехать ко мне. А еду привезут из ресторана. Что думаете о салате из краба и стейке из черного палтуса?
Ответа долго ждать не пришлось. Кажется, я услышал, как Жданова облизывает губы.
— Я совершенно не умею вам отказывать, Иван Владимирович, — заявила она. — Тогда я буду у вас через полчаса?
— Буду ждать, Антонина Владиславовна.
Откладывать заказ я не стал. Открыв приложение уже полюбившегося ресторана, я вбил заказ и оплатил его. Сообщение на экране обещало доставку в течение сорока минут.
Покинув кухню, я отправился к себе наверх. Домашняя одежда хороша, когда в доме нет посторонних. А Жданову я к своим близким людям относить был не готов.
В резерве циркулировало чуть меньше одной десятой от емкости первого узла. Скорость восстановления хоть и повысилась еще раз, однако все равно еще была невысокой.
Уже спускаясь, чтобы встретить младшего лейтенанта, я бросил взгляд на закрытую дверь кабинета.
Легостаевы после передачи фотографии не делали никаких шагов для дальнейшего сближения. И хотя мне и было интересно, как продвигается расследование по кровавому культу, однако отсутствие Варвары Константиновны в моей жизни меня устраивало.
Конечно, я понимал, что допущенная ей ошибка, скорее всего, была непреднамеренной. Однако, как показала практика, я гораздо комфортнее себя чувствую в общении с людьми старшего поколения, у которых уже не свербит от тяги к приключениям.
Хотя я сам теперь достаточно молодой человек, вчерашний подросток, по сути, однако люди, еще не набравшиеся должного жизненного опыта, но при этом строящие из себя вершителей судеб всего мира, вызывали лишь негативные эмоции. Именно поэтому мне не понравился Виталий Геннадьевич — он показался мне излишне легкомысленным. Такими же себя проявили дети Константина Леонидовича Легостаева.
Спустившись по лестнице, я открыл дверь.
Антонина Владиславовна снова была не в форме, а в элегантном и при этом лаконичном платье голубого цвета. На фоне цвета ее волос и здорового загара открытых участков кожи смотрелось гармонично. На плечи была наброшена легкая полупрозрачная накидка с цветочным узором.
— Доброе утро, Иван Владимирович, — сложив руки перед собой, с улыбкой склонила голову младший лейтенант.
— Утро доброе, Антонина Владиславовна, — кивнул я, отходя в сторону, чтобы она могла переступить порог. — Вижу, у вас очередной выходной? Прекрасно выглядите.
На губах девушки появилась довольная улыбка. Ей явно понравилось, что я оценил ее старания. Пока я помогал ей снять накидку, Жданова успела бегло осмотреть гостиную, будто искала кого-то нового в моем особняке или хотя бы следы очередного нападения.
— Благодарю, Иван Владимирович, — произнесла она. — Так полагаю, нам на кухню?
Я усмехнулся и кивнул.
— Где находится уборная, вы знаете, а я пока поставлю чайник. Или вы предпочтете кофе?
— Латте, если можно, — ответила Антонина Владиславовна. — Хочется приятных впечатлений от сегодняшнего дня.
— Значит, латте.
И пока гостья приводила себя в порядок после пути ко мне, я приготовил ей напиток. И даже успел открыть дверь курьеру ресторана, сумевшего опередить озвученный приложением срок. Приятная неожиданность.
Быстро сервировав завтрак, который больше походил на обед, я дождался возвращения Антонины Владиславовны. Жданова убрала волосы в высокий хвост, и я заметил в ее ушах маленькие золотые серьги с небесными сапфирами. Весь вид девушки свидетельствовал о том, что она не намеревалась сегодня работать.
Впрочем, меня это не обманывало. Будь это в действительности так, в первую очередь младший лейтенант не стала бы и думать о том, чтобы навестить особняк слишком часто встречающегося с кровью и смертью дворянина.
— Прошу к столу, Антонина Владиславовна, — сказал я, отодвигая стул.
— Благодарю, Иван Владимирович.
В отличие от заказа Ждановой, для себя я выбрал манную кашу с ягодами, орехами и цукатами, после нее остановился на блинчиках с олениной и брусникой. А на десерт выбрал сырники со сметаной.
Пока мы наслаждались едой, за столом сохранялось молчание. Но вот приборы легли на тарелки, знаменуя окончание трапезы, и Антонина Владиславовна вспомнила о цели своего визита.
— Честно говоря, Иван Владимирович, собираясь сегодня к вам, я переживала, что вы можете отреагировать… резко на указ императора, — призналась она, осторожно подбирая слова. — На вашу долю и так выпало слишком много потрясений, вы остались один, и никто не подставил вам свое плечо. К тому же ваша фигура вызывает какой-то нездоровый ажиотаж у всех вокруг.
Звучало искренне, так что я улыбнулся и чуть кивнул.
— Благодарю, Антонина Владиславовна, за беспокойство обо мне, но я в полном порядке, — заверил я. — К тому же, несмотря на все неприятности, которые мне выпали за последнее время, я все-таки не один. У меня есть на кого положиться.
Услышав мои слова, младший лейтенант смущенно отвела взгляд. Сделав глоток воды из стакана, она вернулась к разговору.
— После того, как Хасанович попал в камеру для допроса, — произнесла Жданова, — на имущество этого рода была совершена целая серия дерзких нападений. Установить личности поджигателей не удалось, зато нам точно известно, что уцелел только московский особняк Хасановичей. Сам Илья Николаевич отказался сотрудничать со следствием без адвоката, и нам пришлось ждать прихода его юриста. К сожалению, говорить Хасанович, даже арестованный с неопровержимыми уликами, отказывается наотрез. А всех его наемников мы убили. Так что максимум, чего Служба Имперской Безопасности может сейчас добиться — обвинения самого Ильи Николаевича, без привлечения к ответственности его семьи.
— Наемники нам ничего бы не дали. Это все равно было бы слово неблагородного иностранного подданного против русского дворянина. А вот мертвецы врать не умеют, и некромант легко из них вытянет правду, — отмахнулся я. — Да и мы все равно взяли его с поличным, как вы и заметили. А раз его семья не дает Илье Николаевичу говорить, диалог ведь с Хасановичами могу начать и я. Как глава рода, я имею на это право.
