Через несколько минут вывалили парящиеся и с дикими воплями голые побежали на улицу. Захотели окунуться в снег, наверное. Жека только усмехнулся, вспоминая свой первый опыт со снегом. Насмотревшись фильмов, где после бани выбегают на мороз и падают в сугроб, потом встают и растираются снегом, попробовал сделать так же и офигел — тело как будто мельчайшими бритвочками порезали. Снег хоть и был мягким, резал распаренное тело как нож масло. А сейчас конец марта, и сверху снега плотный наст, можно порядочно исполосоваться.

Но и парильщики оказались опытными — в снег не бросались, просто охладились, источая клубы пара, потом опять в парилку. Ближе к полуночи наконец закончилась эта беготня.

— Ну что, причастимся святой водой! Давайте обычной русской водочки, а то всё коньяк да виски, — Хромов разлил водку по рюмкам. — Ну за всё хорошее!

Посидели ещё час, а потом Сахар предложил всем ехать к себе и продолжить пьянку там.

— У меня бассейн там, в бильярд погоняем. Места навалом. Утром уедете, куда вам торопиться? Вы мне прошлый раз обещали и не приехали!

— Мы ж тебе всю хату разнесём! — заржал Дуреев.

— Разнесёте, новую построите! — Сахар был лишь слегка поддатый и рассуждал вполне здраво. Губернатор в гостях на пьянке поднимал его авторитет в области ещё выше.

— Ладно, поехали! Если твоя Ленка не выгонит! В бильярд сыграем на интерес! — согласился генерал Хромов. — Надоело уже тут. Ко всему хорошему быстро привыкаешь, и оно быстро надоедает.

Пересмеиваясь, оделись и, сшибая стены, вышли на улицу. На улице благодать. Ночью стало холодно, прихватил мартовский ночной морозец. Тёмный лес, горы, на которые льёт свет яркая полная луна, небо, полное звёзд, свежий морозный воздух. Хорошо! Такое чистое небо в городе не увидишь — в воздухе полно пыли и взвесей. Здесь же казалось бесконечный космос навис над головой, и видна вся его трёхмерная бесконечность.

— Эх, люблю я вашу природу, — вдохнув полной грудью, признался губернатор. — Тайга, горы, безлюдье... У нас тоже хорошо, но здесь лучше. Я ж отсюда родом, из этих мест.

Остатки выпивки и несъеденную закуску, по неписанному закону номенклатуры, оставили на доед и допой охране и егерям. У Сахара и так этого всего добра был воз и маленькая тележка — на двадцать человек хватило бы.

Жека ехать к «тестю» отказался. Наскучило уже всё это.

— У меня дел на завтра много, — заявил он. — Договорился по делам съездить кое-куда.

— У всех дела! Ты что это компанию обижаешь? — обиделся Конкин.

— Пусть едет парень, что ты к нему прицепился? — неожиданно впрягся за Жеку Дуреев. — Не хочет больше пить, пусть едет. Колхоз — дело добровольное. Он и так хорошо компанию поддержал. Правильно делает: раз есть работа, значит, пора завязывать. Всё правильно делаешь, Женька... Если надо — езжай. А дело твоё я толкну. От этого всем польза.

Жека ехал домой и думал, что слишком молод он для таких пенсионерских посиделок. Неинтересно. Но приходилось ездить и участвовать в этих развлечениях номенклатуры. Девчонкам тут не было места. А это уже для Жеки большой минус. Но... Женский пол тут и в самом деле не вписывался. Так же, как в данное время никуда не вписывался Жека. Глянул на часы — 2 часа ночи. Куда ехать? Сахариха, наверное, спит. Ирина тоже. Но всё-таки поехал к Светке. Ключ от квартиры она ему дала. Сказал сержанту милиции за рулём, куда рулить, и тот довёз прямо до подъезда Сахарихи.

Вышел, постоял у подъезда, подымил ароматной сигареткой, не спеша поднялся в квартиру и осторожно открыл дверь, стараясь не шуметь. В прихожей и зале горел свет. Тихо бубнил телевизор. Зашёл в зал, а там Сахариха спит. Наверное, ждала его и не дождалась, уснула на диване, завернувшись в плед. На кухне стыл приготовленный ужин. Блин... Он же не сказал ей, что поедет на ночную охоту! Она беспокоилась, ждала его, приготовила ужин, но не дождалась...

Засунул то, что стояло на столе, в громадный «бошевский» холодильник — есть не хотелось. Тяжко вздохнув, Жека разделся, лёг к Сахарихе, обнял её и прижал к себе. Вот ведь незадача... Будет дуться теперь...

Утром Сахариха молча разогрела ужин из холодильника: котлеты и спагетти, и показала на них Жеке.

— Надеюсь, ты не привередливый, вчерашнее не откажешься есть, — надувшись, недовольно сказала она. — Больше у меня ничего нет.

— Свет, ну так получилось... — неловко промямлил Жека. — С губернатором пришлось на охоту ехать.

— А предупредить нельзя было? Элементарно по телефону позвонить, что всё в порядке, не жди меня, — недовольно сказала она. — Я всех обзвонила, кого могла. Даже Вальке пришлось звонить. Никто не знает, где ты. И что мне думать?

Жека понял, что все оправдания бессмысленны. Сахариха в кои-то веки хотела показать, какая она хорошая хозяйка и вообще вся заботливая, а он её обломал в самых душевных начинаниях.

— Ну извини, — пожал плечами Жека и приступил к еде. — Больше мне сказать нечего, малыш. Так получилось. Забегался, запурхался. Если не буду бегать, мы присядем на жопу и скатимся вниз. Ты знаешь это.

Сахариха села напротив и уставилась на него, попивая кофе из чашки и ничего не говоря. По-видимому, решая, то ли прощать, то ли нет.

— А я тачку сегодня поеду покупать! — заявил Жека.

— Чё за тачку? — заинтересовалась Сахариха.

— Да вот не знаю ещё. Надоело на «Волге ездить». Это уже как-то несолидно. Деньги позволяют. Куда их тратить-то ещё? Ты б какую посоветовала?

— Что-нибудь большое и удобное, раз тебе по работе надо. Я не знаю.

— «Мерседес» хотел. Какой-нибудь крутой.

— Ты на этом «Мерседесе» зимой куда тут поедешь? — заметила Сахариха. — Застрянешь где-нибудь. У нас джип нужен.

— Слушай, и то правда... — озадаченно согласился Жека. Представил, как зимой по нечищенным дорогам ездить, когда утром встаёшь, а на улице минус 30 и снега по колено. Это вам не Москва...

— У меня отец на Ромкином «Ниссане» ездит, говорит, хорошая машина и просторная. И заводится в любой мороз, и проедет куда надо, — заявила Сахариха.

— Ладно, учту твой совет. Он вполне здравый. Ну чё? Выходим? Ты без завтрака?

— Да, я без завтрака! — согласилась Сахариха. — Есть нечего. Отец вчера не приехал.

— Так а... — Жека озадаченно посмотрел на свою пустую тарелку. Блин, хоть поделиться завтраком надо было... Сахариха привыкла, что родители продукты привозят ей. А тут не получилось — наверное, Иваныч торопился домой, чтоб не пропустить высокопоставленных охотников.

— Да... — небрежно махнула рукой Сахариха. — В школьной столовой пообедаю. Там правда, еда такая...

— Ну, извини, Свет... Как-то получилось вот, — неловко сказал Жека. — Я сегодня привезу целые мешки хрючева. Всё, что хочешь.

— Вези, — разрешила Сахариха. — Конфет шоколадных купи и Марс со Сникерсом.

Сахариха сильно накрасилась и пошла в школу в рокерском стиле. А Жека как был, в спортивке. Блин... Ехать за машиной, и тут вспомнил, что паспорт лежит дома, а при покупке машины он мог понадобиться. Но идти было лень, да ещё на этаж подниматься, поэтому решил: если купят тачку, пусть Славян запишет пока на себя.

— Сегодня-то вовремя придёшь? — насмешливо спросила Сахариха, когда вышли из подъезда.

— Да... — Жека хотел ответить, что, конечно, придёт вовремя, но в это время из-за угла вылетела фиолетовая «семёрка» с замытыми номерами. Жека сразу заметил её торчащую морду, как только вышли на улицу — машины ещё были наперечёт, и левую машину замечали сразу. Кто сидел внутри, не видно — стёкла сплошь в зеркальной тонировке.

— Давай, беги! Чёрт! — Жека схватил Сахариху за шкварник и потащил к офису Славяна. Им повезло. Чувачки на семёрке слишком резко вошли в поворот, а этого не стоило делать: внутриквартальные проезды ещё не полностью освободились от толстого слоя снега, который не чистили всю зиму. Чудо советского автопрома не удержалось на колее, семёрку сильно занесло, и она зарылась правыми колёсами в сугроб. Газанув пару раз и поняв, что выбраться не удастся, оттуда выскочили трое парней в спортивках с пистолетами в руках.