— Быстро же ты решения меняешь. А может, всё-таки попробуем убежать? Вон там трактор какой-то, видишь?

— Ну вижу.

— На него взобраться можно. Рванём вниз, побежим со всех ног, залезем на крышу трактора и будем высматривать докуда ещё можно так добежать. Рюкзаки, правда, здесь оставить придётся, они нас замедлят.

— Не-а, не получится, — вздохнул Сказочник. — Псы догонят.

Герда сознавала, что её идея до крайности рискованная, но это хоть что-то. Сидеть на этой башне — тоже не вариант, через пару часов жара действительно доконает. А если стая вообще не уйдёт?

— Ладно, — нехотя согласился Сказочник. — Давай посидим ещё полчасика, подумаем. Если ничего путного не намышкуем, помчимся к трактору. Может всё же получится по пути парочку этих тварей зарубить, — он хмыкнул. — А я ведь всегда любил собак. У меня до войны пёсик был, забавный такой. Кинешь мячик, а он несётся за ним, тявкает. Когда я возвращался со службы, он меня в коридоре встречал, хвостиком махал... Я, когда на фронт уходил, отдал его соседке, бабушке — божьему одуванчику. А она моего пёсика сожрала в голодный год. А потом её сожрали дикие мутанты. Какой-то круговорот еды в природе получается, — вздохнул. — Вот такая вот история.

Герда поёжилась.

— Ты, Сказочник, больше мне такие истории не рассказывай. Не сейчас. И без того тошно.

Жара сменилась духотой. Небо на востоке начало темнеть, тучи неспешно, но неумолимо надвигались на промзону.

— Гроза будет, — озвучил очевидный факт Сказочник. — Если в нас молния ударит, то я не против. Смерть мгновенная, даже боли не почувствуем. Р-раз — и мы уже головёшки обугленные. Может, нас даже псы хавать не станут. Как думаешь, не станут?

Герда заскрежетала зубами, её так и подмывало пихнуть Сказочника так, чтобы тот вниз по катушкам скатился. Ещё утром он заверял, что они выживут назло мэру и советнику, а теперь трындит о мгновенной смерти. Ну уж нет, лично она умирать не собиралась, ей Кая спасать нужно! Она обязана выжить.

Вдалеке пророкотал гром. Герда встала, прикинула, что до трактора метров двадцать. Вроде бы и не далеко, но сейчас ей это расстояние казалось огромным. К тому же на пути лежали гнилые деревянные поддоны — придётся перепрыгивать. Споткнёшься — и верная смерть. Стая ошибки не простит.

— Пора, — заявила Герда, хотя всё в ней призывало посидеть ещё чуть-чуть, подумать. Но она понимала, что этот призыв проявление её страха. Надо действовать ему наперекор, иначе он ослабит, посеет такие сомнения, после которых вообще отпадёт желание хоть что-то делать — будет сидеть рядом со Сказочником и мечтать о мгновенной смерти.

Псы опять засуетились, будто почувствовали, что жертвы готовятся к побегу. Сказочник вздохнул.

— Пора так пора, — он поднялся. — Надо как-то этих тварей отвлечь, не то даже спуститься не сможем. А как отвлечь? Ага. Я бутылку с остатками воды швырну, если повезёт, они побегут смотреть, что я кинул. А мы вниз рванём. Только, когда до земли останется метра два, прыгай и чеши со всех ног, усекла?

— Усекла, — отозвалась Герда, снова ощутив прилив адреналина. Мысленно она начала повторять: «У нас всё получится! У нас всё получится!..»

Пространство темнело, делая неприглядный пейзаж ещё более мрачным. Иссиня-чёрные валы туч накатывали на промышленную зону, будто бы пожирая солнечный свет. Блеснула молния — пока слабая. За ней последовал рокот грома, словно голодный хищник прорычал.

Сказочник вынул из ножен саблю, затем взял почти пустую пластиковую бутылку, нервно облизал губы.

— Надеюсь, ты быстро бегаешь. А я вот не очень. Если на меня нападут, не останавливайся, слышишь?

— Будь уверен, не остановлюсь, — ответила Герда, желая сейчас быть хоть и жестокой, но честной. Ей надо выбраться из этой западни! Надо! Всё остальное — не так важно!

— Отлично, — резюмировал Сказочник. — Сейчас брошу бутылку, и на счёт три рвём когти.

Он резко выдохнул, снова набрал полные лёгкие воздуха и, что есть силы, швырнул бутылку в кучу металлолома. Звякнула какая-то железка. План сработал, по крайней мере первая его часть — псы, повинуясь охотничьему инстинкту, бросились на звук, даже вожак подался в ту сторону.

— Один, два!.. — выпалил Сказочник.

Раздался пронзительный свист, который сменился громком окликом:

— А-ну ко мне! Ах вы негодяи, да что же вы натворили-то? Людей наверх загнали! Бесстыжие! Ко мне! Сидеть! Сидеть, кому сказала!

Герда и Сказочник, который едва не поперхнулся перед словом «три», с изумлением глядели, как, пройдя между кубами спрессованного металлолома, на дорогу вышла крупная женщина лет пятидесяти в джинсовом комбинезоне и в соломенной шляпке, украшенной цветами. В руке она держала двустволку.

Послушавшись, несколько псов сели, остальные, видимо, были не научены команде «сидеть», но они верно расценили тон хозяйки и стушевались, притихли. Женщина погрозила пальцем вожаку.

— Плохой, Малыш! Очень плохой! Сколько раз я тебе говорила, что на людей охотиться нельзя, а только на крыс?!

Огромный пёс по кличке Малыш виновато опустил голову. Весь его вид прямо-таки говорил: «Прости, хозяйка. Я больше так не буду».

Женщина подошла к пирамиде, посмотрела наверх.

— Не бойтесь, добрые люди, спускайтесь, они вас не тронут, обещаю.

Насчёт «не тронут» у Герды были большие сомнения. Некоторые псы до сих пор поглядывали на неё и Сказочника очень даже плотоядно. Стоит напасть одному, тут же его примеру последует вся стая — звери как никак, хищники. И никакие оклики хозяйки их не остановят.

— А вы это... — замялся Сказочник, засунув саблю в ножны. — Вы не могли бы сделать так, чтобы они свалили?

— Ну разумеется! — улыбнулась незнакомка. Она была мясистая, розовощёкая, с двумя жировыми складками под подбородком. Из-под соломенной шляпки выбивались локоны цвета соломы. — Простите, что сразу этого не сделала, — повернулась к псам. — Малыш! Уводи стаю подальше отсюда! Не видишь, вы добрых людей пугаете!

Вожак гавкнул, сверкнул чёрными глазами и засеменил прочь. Собачий посыл был понят правильно — стая незамедлительно последовала за Малышом. Скоро они скрылись за грудой металла.

Герда чуть подалась к Сказочнику, шепнула:

— Может, это какая-то хитрость? Чтобы нас выманить? И откуда здесь, в промзоне, вообще взялось это чудо в шляпке?

Сказочник махнул рукой и ответил тихо:

— Де нет, всё в порядке. Чуйка мне подсказывает, что опасаться нечего. Если бы она хотела нас грохнуть, пальнула бы из ружья и мы скатились бы к её ногам дохлыми тушками. Я же тебе говорил, здесь водятся не только психопаты и злобные мутанты. Есть и нормальные. — он кивнул и объявил, повысив голос: — Мы спускаемся! И спасибо за помощь!

Женщина повесила двустволку на плечо и развела руками.

— Всегда рада помочь, хорошим людям. А то, что вы хорошие, я вижу, у меня на это дело глаз намётан.

Герда и Сказочник нацепили рюкзаки и спустились, постоянно озираясь и готовые снова рвануть вверх, если опять объявятся псы. Блеснула молния, гром прогремел через несколько секунд.

— Приветствую, молодые люди, — с радушной улыбкой сказала женщина, хотя Сказочник выглядел ненамного младше неё. — Вы ведь не местные. И позвольте спросить, как вас вообще сюда занесло? Но сначала, нам следует познакомиться. Меня зовите Цветочницей. Так Вороны прозвали. А мне нравится. Сейчас, после четырёх всадников, многие сменили имена на те, что действительно определяют человека. И, прошу, не говорите, что это клички, я этого терпеть не могу.

— Тогда меня зовите Сказочник, — кивнул Лукоев. — И я с вами, госпожа Цветочница, полностью согласен, мне не раз говорили, что моя кли... мой позывной, мне очень подходит.

Представилась и Герда, а потом рассказала о похищении Кая. Закончила вопросом:

— Вы не видали здесь мутантов с белыми волосами, бледной кожей и с глазами, как льдинки?

Цветочница задумалась.

— Хм... нет, деточка. Мне жаль, но таких не видала, — в её голосе сквозило сочувствие. — Хотя, по этой вот дороге иногда проезжает автомобиль. Я сама его не видела, но чуяла запах выхлопных газов. У меня всегда было отличное обоняние. Даже не представляю, где вы мальчонку искать будете, промышленная зона такая огромная.