— Эту штуку можно выключить?

— Только с помощью пульта дистанционного управления, с которого её подключили.

Лонго обернулся к двери и осмотрел её гладкую, без единой за­цепки поверхность.

— А ведь её можно было бы открыть, разомкнув провода.

— Без сомнения, но провода остались с той стороны. Будь ты там, ты вполне мог бы её открыть.

Он ничего не сказал. Я, наконец-то, додумалась осмотреться. В углу стояли ящики, видимо, некоторое время служившие столом. На них остались пустые упаковки из-под пищевых концентратов и старая пластиковая миска. Чуть в стороне на полу лежал какой-то обрывок, на стене над ним темнело пятно. Я подошла ближе. Пятно, почему-то, сразу навело меня на мысль о крови.

— Его забрали отсюда, — проговорила я. — И, скорее всего, живым.

Лонго интересовала лишь прочность стен.

— А если попробовать прикладом? — спросил он.

— А если искра?

— Может, вызвать помощь?

— Можно. Но, скорее всего, они не успеют. Нас ведь ждут у седьмого входа. Катер наверняка засекли и сейчас изнывают от не­терпения в предвкушении предстоящей драчки. Когда изнывать надоест, они сообразят, что мы пошли каким-то другим путём и уже добрались сюда, где они так предусмотрительно, на всякий случай, устроили такую замечательную и остроумную ловушку. Они при­дут и возьмут нас без особого труда, ведь стрелять мы не можем.

— Я им зубами глотки перерву! — яростно прохрипел он.

Я обернулась и покачала головой.

— Только не забудь перед этим снять шлем. И когда слегка осты­нешь, попытайся посчитать, скольким ты успеешь перервать глотки прежде, чем они навалятся на тебя и сомнут массой.

Он резко выдохнул и, как мне показалось, приложил максимум усилий, чтоб взять себя в руки.

— Но что-то ведь нужно делать, — произнёс он уже вполне спо­койно.

— Ищи кристалл. Это лучшее, что ты можешь сделать в данный мо­мент.

— К чему это? — он взял один из ящиков, стряхнул с него пус­тые коробки и, положив на пол вверх дном, сел. — Кулаком стену не пробьёшь. Если они явятся и возьмут нас, то пусть уж кристалл оста­ётся здесь. Ле Соланж его найдёт.

— А если Тилаб уже рассказал им, что оставил здесь привет для тебя?

— Вряд ли. Он же связывался со мной после принятия дозы, я это по глазам видел. Даже если его накрыли сразу, ещё какое-то время он продержится.

— Долго?

— Нет, — Лонго встал и подошёл к стене. — Нужно выбираться отсюда, вместе с кристаллом.

Он перчаткой потёр стену, где тёмные полосы сплетались в причудливый узор. Под его рукой этот узор превратился в неровный и неумелый рисунок — отрубленная рука, сжимающая лучемёт. Он некоторое время смотрел на рисунок, а потом нагнулся к полу и, достав из ножен десантный нож, подцепил край тонкой тре­щины. Небольшая плитка сдвинулась с места, и он извлёк из углубления смятый шарик, скрученный из грязной тряпицы. Размотав его, он достал маленький кристалл с потемневшими защитными гранями.

— Мутный, нужна специальная техника, чтоб вскрыть его, — пробормотал Лонго.

— Это не проблема! — улыбнулась я. — Главное, что теперь можно выбираться отсюда.

Некоторое время я сидела, усиленно перебирая возможные варианты, отвергая их один за другим по причине невыполнимости, потом перешла на невозможные. Я накручивала обороты, словно хотела загнать свой бедный мозг, как скаковую лошадь. Когда он отказался работать, я прислонилась к стене и расслабилась, стараясь ни о чём больше не думать.

Это была программа мозгового штурма, на крайний случай, и она никогда меня не подводила. Если выход был, то я должна была его увидеть. Оставалось только сидеть и ждать, когда он выплывет из подсознания на свет божий. Но, на сей раз, ничего не выплывало. В голове проносились обрывки каких-то сумасшедших идей, мелькали вспышки, тени… И какой-то стук. Нервный и страшно мешающий. Я открыла глаза. Лонго тоже сидел в задумчивости и барабанил пальца­ми по прикладу карабина.

— Я тебя прошу, перестань стучать! — взмолилась я.

Он недоумённо взглянул на меня.

— Я ж тихо. Крысы не услышат.

— Но я-то слышу!

В мозгу что-то тихонько щёлкнуло, выдавая давно ожидаемый от­вет. Я вскочила с места и закрутила ручку сканнера, мигом извлечённого из кармана.

— Есть! — завопила я так, что он даже вздрогнул. — Ты прелесть и умница! Напомни мне, когда мы отсюда выберемся и стащим с себя эти ужасные скафандры, что я собиралась тебя расцеловать.

— Ладно, напомню, — кивнул Лонго, с интересом наблюдая за мной, а я тем временем принялась мерить комнату шагами, стараясь при этом как можно громче топать. Он осмотрелся по сторонам. — Ты помнишь, что мы не можем стрелять?

— Помню, — кивнула я, продолжая своё занятие и время от време­ни посматривая на стрелку сканнера. — Ага, идёшь, дорогуша! Иди сю­да. Тут кормят… Возможно.

— Нет, — поднялся Лонго. — Здесь не кормят. Здесь убивают. Но пусть идёт.

Он снова достал нож и провёл им по стене. На камне осталась глубокая царапина.

— Надеюсь, эта тварь не из камня…

— Тварь может быть прочнее камня, — оптимистично заверила я.- Везде! И на спине и на брюхе. Но не в пасти. Пасть — это самая уязвимая часть у любой твари.

— Это точно, — усмехнулся он.

Я остановилась. Из угла доносился какой-то скребу­щий звук.

— Грызёт, — с блаженным видом констатировала я. — Старается. Голодная, наверно.

— Наверно. Сочувствую, но ничем не могу помочь.

— Хорошо, что она большая, правда?

— Ты думаешь, она не ограничится кем-то из нас двоих? — съязвил Лонго.

— Я не о том! — отмахнулась я, подходя к углу. — Проход должен получиться широким.

— Да. Больше, чем тот люк. Отойди оттуда. Встань в тот угол, — он указал на другой, рядом, а сам отошёл к противоположному.

Звук нарастал и становился всё более неприятным. Наконец, появилась дыра, она немного увеличилась, и из неё высунулся длинный чёрный нос, под которым так и хо­дили жёлто-зелёные зубы, круша камень. Крыса работала весело, можно сказать, с огоньком, но смотреть на неё было жутко. Стоило только представить, как эти мерзкие зубы вонзаются в тело, прорывая ткань скафандра… Я передёрнула плечами. Вот об этом думать совсем не обязательно.

— Только не шевелись и молчи, — проговорил Лонго, поднимая нож на уровень лица и прищуриваясь, словно целился в кого-то из своего карабина.

Дыра была уже, действительно, больше люка, когда мерзкое создание перестало его увеличивать и с сиплым урчанием начало про­тискиваться в бокс. Наконец, это шестилапое чудовище втиснулось и замерло, поводя длинным носом.

— Она слепая, — проговорил Лонго и постучал рукой по стене.

И в следующий момент эта тварь рванулась с места и молнией пролетела через всю комнату по диагонали. Лонго прыгнул в сторону, перекувырнулся через голову и вскочил на ноги. Крыса замерла, упер­шись носом в угол. Сперва я решила, что она просто потеряла цель, но неожиданно она осела на пол, и все её шесть лап расползлись в стороны.

— Пошли, — Лонго подтолкнул меня к дыре. Я шагнула туда, но тут же отскочила обратно. Из дыры высунулся ещё один длинный нос, а потом появился и его обладатель, ещё более толстый, чем его пав­ший родственник, с ещё более крупными и острыми зубами.

Я замерла на месте и только почувствовала, как Лонго осторож­но, стараясь не делать лишних движений, вытащил из моих ножен десантный нож. А из дыры появилось третье страждущее создание Циклона.

«Этак ножей не хватит, — подумала я, — и белковой пищи, пожалуй, тоже».

Первый великан остановился, поводя носом, потом повернулся и бодрым шагом направился в нашу сторону. Лонго медленно поднял нож. Я поняла, что он собирается метнуть его в пасть животному, как, видимо, поступил и в прошлый раз. Но в это мгновение то, первое вдруг дёрнулось, выгнулось дугой и взлетело на полметра, потом с размаху рухнуло обратно на пол и вдруг завизжало, яростно молотя всеми ше­стью лапами. В глазах у меня потемнело. Только мысль, что обморок будет сейчас несколько некстати, удержала меня от того, чтоб лишиться чувств. Две припоздавшие крысы замерли, развернулись на месте, как танки, и вдруг тоже истошно завизжали и бросились к своей род­ственнице едва ли не впереди этого самого визга. Бросились они, по­нятно, не на помощь. Я ещё увидела, как они вонзили зубы в сотряса­емое агонией тело, когда Лонго толкнул меня к дыре. Я сорвалась с места и ногами вперед влетела в неё.