— Всё! План готов!

Лонго, с любопытством наблюдавший за мной, недоверчиво усмехнулся.

— Что, целый план?

— Можешь проверить, — обольстительно улыбнулась я. — Если у нас есть время.

— У нас нет времени, — покачал головой он и протянул мне ру­ку. — Иди ко мне.

Х

Утром Янта принесла завтрак, и я усадила её с нами за стол. Она была чрезвычайно заботлива и внимательна, особенно к Лонго. Она интересовалась, будет ли он потом снова носить форму, и тут же заверяла, что штатский костюм ему тоже очень идёт.

— Янта, — проговорила я, когда она закончила восхищаться его мужеством и профессиональным чутьём, — у нас будет к вам небольшая просьба.

— Я сделаю всё, что нужно! — без колебаний заявила она с таким видом, словно ей предлагали мученическую смерть во благо че­ловечества.

— Нужно совсем немного, — произнесла я. — Вот это — информационный кристалл из обыкновенного компьютера. Находящаяся на нём информация несущественна. Её нужно заложить в ячейку киберпочты, в блок отправлений по требованию. Желательно сделать это с терминала в общественном месте и подальше отсюда. Требование зашифровать паролем и поставить условие для получателя. Содержимое кристалла может быть получено только в том случае, если абонент назовёт пароль и переведёт на анонимный счёт, который вы откроете в каком-ни­будь отделении Галактбанка, миллион кредов.

— Миллион кредитных единиц? — прошептала она.

— Да, — подтвердила я. — Счёт пусть тоже будет закодирован паролем. Вы всё поняли?

— Поняла, — кивнула она. — А какие пароли?

— Для банка что-нибудь несложное. «Синтезатор», например. А для киберпочты что-нибудь более экзотичное. Как ты вчера гово­рил, дорогой, Аршар? Вот «Аршар» и будет вторым паролем. Вы не пе­репутаете?

— Нет, что вы!

— Только прежде, чем заложить информацию в ячейку, убедитесь, что терминал, с которого вы это делаете, не попадает под обзор видеокамер. А лучше вообще наденьте тёмную куртку, старые брюки, опустите капюшон на самые глаза и не поднимайте голову.

Янта ушла, и нам осталось лишь ждать её возвращения и затем — вечера. Она вернулась и сказала, что сделала всё, что нужно. А когда на улице стемнело, мы попрощались с управляющим и его милой дочкой, поднялись на крышу и сели в наш отдохнувший «Олити».

Мы не торопясь ехали по тёмной улице, едва не царапая днищем флаера мостовую. Именно в таких бедных районах, где большинство жителей не имели коммуникаторов, благотворительные организации устанавливали терминалы киберпочты для того, чтоб каждый мог отправить или получить сообщение. Для многих существ, живущих на больших расстояниях друг от друга, это была единственная возможность поддерживать связь.

Лонго внимательно смотрел на экран скане­ра.

— Вот, — наконец произнёс он, останавливаясь. — Здесь за углом есть кабина с терминалом киберпочты со считывающим устройством. В конце улицы стоит постовой андроид. Ты его не увидишь, но он будет внимательно за тобой наблюдать. Будь осторожна.

Я выпрыгнула из кабины, завернула за угол и осмотрелась. Постового я, действительно, не увидела, зато заметила пластиковую кабину с обшарпанным пультом терминала. Войдя в неё, я наложила на считывающее устройст­во чек и набрала код Галактбанка и пароль: «Синтезатор». Когда загорелся сигнал соединения, я нагнулась к вмонтированному микрофону и чётко произнесла в него: «Аршар». Всего несколько секунд потребовалось компьютеру, чтоб проверить выполнение условий получения сообщения и сличить пароль. Я сунула в паз кристалл, и на экране появилась постепенно заполняющаяся красным шкала загрузки. Когда информация была записана на носитель, я вытащила его, вышла из кабины и неторопливым шагом направилась к флаеру.

— Минут пятнадцать им потребуется, чтоб выяснить, что именно ты отправила и что получила, — произнёс Лонго, глядя на часы. — Ещё пять минут они будут соображать, что всё это значит, а потом объявят, что нас нужно поймать живьём.

Лонго опустил купол и поднял флаер над крышами тёмных домов. Вскоре мы снова оказались в районе небоскрёбов. Поднявшись к узкой террасе, опоясывавшей небо­скрёб, Лонго с трудом пристроил «Олити» на этой тесной площадке.

Я открыла бардачок и увидела там несколько обшарпанных футляров с кристаллами. Сунув туда свой, я и сама не смогла бы определить, какой из них стоил мне миллион кредитных единиц.

Лонго включил рацию, настроил её на ближайшую телефонную станцию и набрал номер. Долго никто не отвечал. Наконец, на экране поя­вился какой-то взъерошенный сержант полиции.

— Я Лонго Руфах, — представился Лонго. — Мне нужно срочно поговорить с комиссаром. Если через десять секунд вы меня не соедините с ним, я отключусь.

— Сейчас доложу! — всполошился сержант.

Рирм появился на экране как раз на десятой секунде.

— Слушай, генерал, — проговорил Лонго. — Теперь я знаю, кто у вас там занимается вредительством. Только что я получил доказа­тельства и этим же утром представлю их на всеобщее обозрение. Так что заказывай билет на Орму, старый интриган.

Не дожидаясь ответа, он выключил связь и посмотрел на хроно­метр.

— Максимум, что они успели, это выяснить, к какой станции было подключение. Нас они не засекли. Ну что, будем ждать, когда проявится тот самый спецканал, который наставлял Билли?

Я кивнула и поудобнее расположилась в кресле, решив, что ждать придётся довольно долго.

XI

В ожидании прошел час, второй, третий… Где-то внизу с воем сирен носились, прочёсывая район, патрульные андроиды. Наверху кружили полицейские флаеры, от которых нас закрывал неприметный выступ стены. Я сидела в кресле, скрестив руки на груди и предавалась философским размышлениям. Лонго был напряжён, но терпелив. Должно быть, многочисленные засады в партизанских джунглях Ормы научили его одному достоинству, которое отнюдь не присуще ормийцам, — умению ждать.

Наконец, к исходу четвёртого часа сирены внизу смолкли, а флаеры умчались на базу. Лонго встрепенулся и посмотрел на экран. Тот оставался тёмным, потом неожиданно что-то щёлкнуло, и на какое-то мгновение появилось изображение: томная блондинка в красной парче надрывно пела: «Ступай хоть в ад, я не отстану…» Причину своего неординарного решения она объяснить не успела и исчезла во тьме. Лонго недовольно хмыкнул и покрутил ручки настройки, потом не­много подумал и выключил рацию. Я не совсем поняла, зачем он это сделал, но спросить его об этом не успела. Рация включилась сама по себе, экран вспыхнул и из динамика послышался голос, от которого у меня мурашки поползли по спине.

— Салют, лейтенант! Мы давно не встречались.

На нас смотрел Рут Альбелин, бледный, усталый и злой, как сто анубисов.

— Салют, АН, — отозвался Лонго, свирепо глядя на него.

— Ты опять мне мешаешь?

— Что значит опять? Когда я тебе мешал?

— Сейчас напомню. Я жду вас обоих, — он бросил на меня равно­душный взгляд, — на Тикона-стрит, номер шесть.

— Там где проходной двор?

— Именно. И не заставляй меня нервничать. Это выйдет тебе бо­ком. Поторопись.

Рация выключилась, и стало тихо. На душе у меня было мерзко до такой степени, что немедленно хотелось вымыть руки. Сама не знаю почему, но мне показалось, что на меня только что выплеснули ушат помоев.

— Ты говорила, что его здесь нет, — раздражённо произнёс Лонго.

— Разве сейчас я говорю что-нибудь другое? — уточнила я, невероятным усилием воли сохраняя внешнее спокойствие.

— Значит, он не здесь? Он наладил связь из-за пределов колонии? Почему не из другой галактики?

— Не ори на меня. Мне ничуть не больше чем тебе хочется, чтоб он оказался здесь.

— Почему же? Опасаешься, что он приревнует тебя ко мне? — ядовито поинтересовался Лонго.

— Если он только откроет рот по этому поводу, я его пристрелю.

Лонго, кажется, начал успокаиваться. С любопытством взглянув на меня, он поинтересовался: