— Да ну? А я особых перемен не заметила, — откликнулась я, отказываясь ей подыгрывать.

— Ну еще бы, конечно, куда тебе заметить! — насмешливо бросила она. — Уж не знаю, что ты там с ним сделала в Вегасе, но, блин, я просто офигеваю от восторга!

Я нахмурилась, ничего не понимая.

— Элла, он разрешил помыть Тата в своей ванной! А вчера отпустил меня пораньше! Это может показаться ерундой, но не в его случае!

Киара расхохоталась, потрясенная такой щедростью Эшера. И я ее понимала: у меня возникало то же чувство, когда он обращался со мной предупредительно и мягко. Малейший знак внимания с его стороны воспринимался как чудо. Я улыбнулась.

Этот психопат всем нам сломал мозг.

Меня разбудили шаги. Несколько минут я ничего не соображала, но потом поняла, что наконец-то приехал Эшер. Я не знала, который час, а веки не открывались от усталости.

Дверь спальни тихо отворилась. Его шаги приблизились к моей кровати, и он осторожно, кончиками пальцев погладил меня по щеке, заставив вздрогнуть. Я пробормотала, чуть улыбнувшись:

— Тут есть свободная спальня, Эшер. Или можешь поспать на диване.

Его шаги удалились, и я опять погрузилась в сон.

Сидя на диване перед любимым мультиком, я доедала завтрак. Было восемь утра, но Эшер все еще не проснулся. Дверь второй спальни была плотно закрыта.

И тут, поднеся ко рту ложку с хлопьями, я вздрогнула: входная дверь распахнулась. Появилась фигура, которую я мгновенно узнала. Мне показалось, что сердце ухнуло в пол, когда вошел Эшер с маленьким чемоданом в одной руке и розой в другой.

— Твой говнистый цветочник оставил те…

Он замолчал, встретившись со мной взглядом. С пересохшим горлом и трясущимися руками я смотрела на его чемоданчик.

— Что случилось?

— Ты… Ты… Ты только что… приехал?

Он нахмурился и ответил:

— Конечно, а что?

— О господи!

Я встала и поднесла руку к груди, где нарастала боль.

Мне что, вчера все приснилось? Нет, это невозможно. Но если это был не он… то…

— Элла! — позвал Эшер, подскочив ко мне. — Что произошло?

Он слегка встряхнул меня за плечи, возвращая к действительности. Я смотрела на него, не в силах выдавить ни звука. Его голос доносился эхом. Единственное, что я слышала, — это стук собственного сердца.

А еще в голове отдавались ночные шаги.

Дыхание сбилось, мне не хватало воздуха. Я начала паниковать, и Эшер крепко меня обнял.

— Спальня, — выговорила я, тараща глаза.

Оторвавшись от него, я кинулась на второй этаж. Чем ближе я подбегала к спальне, где должен был ночевать Эшер, тем сильнее скручивало живот.

Когда я распахнула дверь, там было пусто. Ни души.

Это настоящий кошмар.

Дрожа, я отошла от комнаты. Эшер крепко ухватил меня и уже громче потребовал:

— Черт, да говори уже! Что происходит?

Встревоженный, он вгляделся в мое искаженное паникой лицо. Его ладони легли мне на щеки, и мои глаза затуманились. Мысли путались. Мне было очень страшно.

И все же…

— Сегодня ночью… кто-то зашел ко мне. Я… Я подумала, что это ты. Он… Он зашел в мою спальню и прикоснулся к моему лицу. Я…

Его рука прижалась к моей щеке как раз в том месте, где ее коснулся незнакомец, и меня передернуло. Лицо Эшера менялось по мере того, как до него доходили мои слова.

Он резко потянул меня на пол за собой. Потом кивнул на розу, с которой зашел в квартиру, и очень спокойно спросил:

— Элла… это Шон прислал?

Я уставилась на цветок. Вначале я думала, что Шон. Но вчера он вроде не знал, что я вернулась.

О господи…

— Мой ангел, успокойся. Я здесь, — пробормотал он, беря мое лицо в ладони. — Давно ты получаешь эти розы?

— Три… три дня, кажется, — пролепетала я.

У Эшера расширились глаза. Он выругался, обнял меня и прижал к себе так, как если бы от этого зависела его жизнь. Я тряслась всем телом и чувствовала бешеный стук сердца Эшера. Нас охватила невыносимая паника.

— А теперь слушай меня внимательно: ты собираешь все свои вещи, и мы немедленно сматываемся отсюда, — приказал он, вытирая мои слезы большим пальцем.

Я открыла рот, но не смогла выдавить ни звука.

— Поедешь со мной, а там будет видно.

— Но я…

— Никаких «но», твою мать! — тут же перебил он. — Розы — очень плохой знак, чтоб им этой херней подавиться! Почему ты мне ничего не сказала?

Он нервно запустил руку в волосы, потом достал ствол, и я ахнула. Обыскал все комнаты на втором этаже, проверяя, нет ли там кого.

Ноги больше не держали меня, и я в полном шоке рухнула на диван. Кто-то вошел в мою спальню, кто-то коснулся моей щеки. На лбу выступил холодный пот. Я подавила немой крик, когда до меня дошло, что именно случилось сегодня ночью.

— ВСЕМ ВОЙТИ В ЗДАНИЕ И НЕМЕДЛЕННО ЕГО ОБЫСКАТЬ! — яростно проорал голос Эшера.

Он сбежал по лестнице с телефоном в руке и сел рядом со мной.

— Ты разглядела мужика, который приходил?

— Я… Нет, я не открывала глаза.

Он потер переносицу и глубоко вздохнул. Его трясло так же, как меня. Я очень редко видела его в таком состоянии, и паника овладела мной еще сильнее.

— Что происходит, Эшер? — спросила я, чувствуя, как по щекам покатились слезы ужаса.

Он обнял меня и прижался губами к макушке.

— Розы три дня подряд — это не Шон, Элла, — пробормотал он. — Вчерашний мужик явился не для того, чтобы тебя обворовать. Кто-то собирается тебя похитить, и я не знаю, каким чудом он не сделал этого вчера.

Мое лицо исказилось. Губы задрожали, и я зарыдала. Если бы Эшер не держал меня, я бы уже рухнула на пол.

— Я… Я думала, что это ты…

— Я знаю.

— Нет, я… Я заговорила с ним, думая, что это ты, — сообщила я, яснее припоминая, как все было. — Я назвала его твоим именем.

Нахмурившись, он погладил мое мокрое лицо:

— Вот же херь…

Его пальцы дрожали, и я чувствовала щекой эту дрожь.

Новый всхлип ужаса сорвался с моих губ, когда я поняла, что кто-то намеревается меня похитить. Эшер обхватил меня крепче.

— Теперь я здесь. Ты в безопасности.

— Похитить меня…

— У них ничего не выйдет, ты поедешь со мной. Мы заберем все твои вещи.

Кто-то постучал в дверь. Эшер достал оружие и прикрыл меня собой. Я чувствовала, что в любой момент готова потерять сознание, с такой силой грудь сдавило от страха.

Он подошел к двери, чуть приоткрыл ее, и перед моими глазами предстали пятеро мужчин. Эшер со вздохом посторонился. Они явно виновато смотрели на его мрачное лицо. Эшер приказал им войти.

— Сколько раз я велел ПРИСМАТРИВАТЬ ЗА ЭТИМ СРАНЫМ ЗДАНИЕМ?

Я вздрогнула, услышав громовые раскаты его голоса.

— А ЕЕ ЧУТЬ НА ХРЕН НЕ ПОХИТИЛИ! — заорал он так, что задрожали стены.

Мужчины молчали, явно готовые провалиться сквозь землю. Когда один из них бросил на меня взгляд, Эшер направил ствол ему в лоб.

— Хоть раз еще взгляни на нее, и, клянусь, я вышибу твои сраные мозги. Ты понял?

Парень побледнел и очень медленно кивнул.

— Вы прошерстите каждый МИЛЛИМЕТР этой сраной квартиры, и если хоть один, повторяю: ХОТЬ ОДИН скажет, что ничего не нашел, я отправлю в ад всех пятерых, — выплюнул Эшер, испепеляя их взглядом. — Сюда пролез какой-то говнюк, и ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ не узнать, кто это!

Они быстро закивали. Никто не осмелился издать ни звука, даже я. Такой Эшер приводил меня в ужас.

— Я хочу увидеть ВСЕ записи с камер наблюдения за неделю по ВСЕМ этажам. Делайте что хотите, чтоб завтра они лежали в моем кабинете.

— В… В Лос-Анджелесе? — спросил один из мужчин.

Эшер оглядел его и надвинулся ближе. Тот сглотнул, но не шелохнулся.

— Да, Виктор, в Лос-Анджелесе, — угрожающе проговорил Эшер и отошел. — И если завтра их не будет на моем столе, можете распрощаться со всем, что вам дорого, НЕДОУМКИ ДОЛБАНЫЕ! ЧЕГО ЖДЕТЕ? ЧТОБЫ Я ПРИКОНЧИЛ КОГО-ТО ИЗ ВАС? ОБЫЩИТЕ ЭТУ СРАНУЮ КВАРТИРУ!